- Герр доктор! А недавно я напугал своего ученика. Мне показалось, что по коридору шёл Славик. Погнался за ним. Тормошил. «Слава! Слава! Ты жив?» Мальчик испугался и расплакался.
Я пришел в себя. Кое-как успокоил ребенка. Он всхлипывал и спрашивал меня – Герр Директор! Что вы от меня хотели и на каком говорили языке?
Стали коситься преподаватели. Молчат конечно, но я чувствую эти взгляды. Спиной чувствую.
- Герр Кравченко! Сколько прошло лет, как…. как это случилось?
- В этом году будет пятнадцать. Да. Пятнадцать. И Славе… Славе почти двадцать семь…
- Дмитрий Александрович! Я досчитаю до пяти, и вы проснетесь. Один, два, три,…
- Вы себя сами изматываете. Так вас надолго не хватит. Поймите - прошлого не вернуть, а вот то, чем вы занимаетесь и на что истратили столько лет и сил, без вас остановится и просто зачахнет.
Живите ради них, своих учеников и их будущего.
В вашем подсознании очень мощно зафиксировалось чувство вины. Нужно оставить в покое душу этого ребенка и отпустить прошлое.
- Вы слышите меня?
- Я вас услышал – отрешенно кивнул головой Дима.
Меряющий шагами свой кабинет доктор, наконец присел:
- Ну, на сегодня пожалуй достаточно. Если запишу вас на двенадцатое, на среду – вам будет удобно?
- Нет – Дима покачал головой – не получится. Вернусь только в пятницу. И надеюсь не один.
- Новый ученик? Тогда на понедельник. Да? На десять? Мой секретарь вам напомнит – он оторвал глаза от блокнота, снял очки и устало произнес - До скорой встречи, Дмитрий Александрович! Берегите себя, и помните - чем больше вы мечетесь, тем больше мечется и та невинная душа, про которую вы мне рассказали.
***************
С тех пор, как на пятки Диме наступали бандиты, обстановка в мире кардинально изменилась.
Припертая к стенке Россия опубликовала заключение независимой экспертизы и снимки со спутника, доказывающие причастность американского правительства к событиям одиннадцатого сентября. В Штатах начались волнения, которые, где-то через год, закончились распадом страны.
Параллельно Россия совместно с Китаем продвигали альтернативную валюту. Мыльный пузырь, по имени Доллар, лопнул. И мир погрузился в пучину финансового кризиса.
Незадолго до этих событий, Дима, уже получивший вид на жительство в Швейцарии, пробился на прием к Председателю Союза банкиров господину Эрману. Подготовка к визиту заняла не одну неделю. Прежде чем перейти к главному, ему пришлось частностями доказывать свой дар провидения. Франц Эрман словам верить не привык. Но Дмитрием заинтересовался. Поэтому была и вторая встреча, и третья.
Время поджимало, и вопрос перераспределения долларовых активов все- таки был вынесен на закрытое совещание. Благодаря дару предвидения странного посетителя и чутью председателя, банковская система Швейцарии смягчила для себя и страны последствия падения американской валюты. В благодарность, стараниями Председателя, на самом верху было принято решение – в виде исключения предоставить Дмитрию Кравченко статус гражданина Швейцарии.
Это была не самоцель, а необходимость. Он строил школу для одаренных детей. И преодолевать бюрократические препоны, как гражданину, было значительно проще, чем привлекать подставных лиц. Работа отнимала все его время. Строительство, аккредитация и лицензирование длилось около двух лет. Собранного капитала, после успешной продажи фьючерсов, все-таки не хватило. Пришлось опять заниматься биржевой торговлей, но деньги в руки так легко уже не давались. Не то что раньше…
Сейчас уже все в прошлом. Выпускников школы Святого Венцеля с удовольствием принимают лучшие университеты мира. Делегации со всех концов света, поражаются умению директора находить одаренных детей и талантливых педагогов.
Затраты школы колоссальны, но львиную долю, покрывают спонсоры. А одно из постоянных мест в попечительском совете по праву принадлежит Францу Эрману.
В двадцати минутах езды от школы на север, на углу, в тени деревьев, стоит неприметный дом. В выходные, если хозяин не в командировке, оттуда доносятся детские голоса. По известным только ему критериям директор выбирает и привозит сюда трех-четырех учеников окунуться в домашнюю обстановку. Месяцами они ждут своей очереди, чтобы побыть с человеком, изменившим их судьбу.
***************
Это уже стало привычкой. Он просыпается среди ночи, долго лежит в темноте, и просматривает свой сон, снова и снова. Затем садится за компьютер и ищет очередную точку на карте мира, где его ждет, сам этого не зная, маленький гений. Успокоения нет, пока ребенок не переступит порог своей новой альма-матер. Редкие минуты отдыха, Дима, точнее уже Дмитрий Александрович, посвящает ответам, на письма и открытки, бывших учеников. Почему бывших? Они всегда здесь, рядом. Фотографии занимают почти все свободные стены в доме.
Вот этот вот смуглый, кучерявый мальчишка, с огромными глазами – Донато. Он из Бразилии. У него феноменальная математическая память. Он умеет за несколько секунд не просто обработать, а еще и проанализировать огромные массивы данных. Стараниями местных врачей, легкая форма аутизма практически не заметна. Уже на первом курсе, один из научно-исследовательских центров, подписал с Донато контракт и оплатил обучение.
А эта стеснительная девочка в белом платье, которая грызет ручку – Джая. Он привез ее из Индии. Там она принадлежала к касте неприкасаемых. Что-то объяснять её нищим родителям было невозможно. И он ее просто купил. Купил! Как вещь! Буквально за гроши. Они хватали его за руки и уговаривали взять еще одну. Но ему была нужна только Джая. У неё потрясающее чувство языка и талант писателя. Да, да! Совершенно безграмотная девочка через два года на безупречном английском писала сказки. И какие сказки! Он все сохранил! Нашел издательство. Несмотря на то, что она всего лишь студентка факультета лингвистики – уже звезда! Большая Книга Сказок переведена на двенадцать языков, и маленькие читатели пишут ей восторженные письма.
А как же намучились они с Рафаэлем! Он убегал из школы четыре раза! Четыре! Последний раз нашли его на ступеньках дома Эйнштейна на Крамгассе, где он увлеченно сам себе доказывал очередную теорему. Неделю продержал его здесь. Забросил работу и пытался донести до бегунка его уникальность. Получилось. Донёс. И теперь Рафаэль Мизрахи, гордость школы и один из лучших студентов Технического университета Чалмерса.
Он может говорить о них часами. Мей-Лу, Антон, Бертран, Раймунда, Ашер…..
***************
Телевизор на кухне рассказывал последние новости. В небе над Атлантикой опять пропал пассажирский самолет.
- А мой все летает и летает – перекрестилась дородная, рыжеволосая Марта - Дева Мария! Спаси и убереги хозяина!
Уже под сорок. А так и не женился. Разве можно жить одной только работой? – накрывает на стол, а сама думает о нем, о директоре. И детей не завел. Хотя о чем это я? У него вон их сколько. Кстати завтра же суббота. Нужно встать пораньше и настряпать печенья. Они его так любят! А может привезет и Агнешку – то-то радости будет!
Марта уже седьмой год работает у Димы. Своих детей нет, а муж бросил. Просто взял и не вернулся из рейса. Прислал письмо: «Нашел другую. Прости! На развод подам сам».
Пустая квартира вгоняла в депрессию. Марта как-то завозилась здесь субботним вечером с детворой допоздна и осталась на ночь, в одной из гостевых комнат. А потом и совсем переехала. Хозяин, не против. А ей и удобней. Готовит, стирает, убирает, и ждет выходных, когда молчавший всю неделю дом, оживет, расцветет и наполнится детскими голосами.
Плеснула в чашку кофе. Протерла в очередной раз печь. Поправила перед зеркалом белоснежный, кокетливый фартук с вышитым медвежонком. Время ужинать.
Где же он? Посмотрела в окно. Ага! – дверь часовенки приоткрыта – значит там. Вздохнет, посмотрит на часы, накроет остывающие тарелки и терпеливо, сложив на пышной груди руки, ждет возвращения герр Директора. Один раз, правда, она туда заглянула. Хозяин стоял на коленях и молился на чужом языке. Тихонько прикрыла дверь и больше никогда не мешала. У каждого должны быть свои тайны.
***************
Дима проснулся среди ночи и уже по привычке – еще лежа, с открытыми глазами, анализировал сновидение. Что имеем?
Мальчик. Точнее юноша. Селение в горах. Старая церковь. Даже не церковь, а часовня. Так - уже ориентир. Нужно посмотреть фотографии в интернете. Грузия? Армения? И музыка! Такую не забудешь. Дудук? По всей видимости, да. Но не это главное. Он умеет слышать деревья. Это дар! Нужно помочь. Но как? Как выкроить время? Нет, нет, обязательно нужно найти и помочь.
***************
Араму на прошлой неделе исполнилось шестнадцать. Отец созвал гостей. Стол тянулся от калитки и до ореха в конце дома. А как иначе в селе? Ведь почти все родственники. Тосты, тосты, за именинника и родителей, за дедушку – без которого не обходилась ни одна свадьба. Арам играл гостям на циранапохе, который сделал сам. Эту «душу абрикосового дерева» называют еще дудук. Конечно, играл хуже деда, а вот к его инструментам уже присматривались музыканты из соседних селений.
Вот и сегодня он с утра у абрикоса. Обошел его и так и эдак. Прикоснулся одной ветки, подержал другую. Они пели у него в голове. Каждая на свой манер. Та, первая не дотягивала, а вот вторая звучала правильно, как надо. С трудом срезал толстую ветвь острым, как бритва, ножом и, оглядываясь по сторонам, потащил в сторону дома. Еще увидит старый Варгам - опять будет ругаться. А разве он виноват, что этот абрикос так мягко поет?
А дома гости. Директор школы Сурэн Мартиросович с незнакомым, еще не старым мужчиной, с седой прядью у виска. Арам не говорил на русском, и директор вызвался переводить.
Он расспрашивал про его работы. Просил показать. А Араму не трудно. И если честно – он горд! Из самой России, и такой представительный, приехал посмотреть его инструменты. Сбегал в мастерскую, оглядел свою небольшую коллекцию и взял два – самых любимых. Русский подержал в руках и попросил, что-нибудь сыграть.
Арам выбрал старую колыбельную. Подышал на мундштук, надул щеки, закрыл глаза, и комната заполнилась музыкой. Ей было тесно. Она билась в окна, улетала через двери в сад. И его здесь уже не было. Он сидел у подножия горы и играл облакам, а они не спешили уплывать – зависли и слушали, чтобы рассказать потом всему миру, про мальчика из забытого армянского селения. Когда отнял мундштук от губ и открыл глаза, то увидел, что мама плачет. Теребит фартук белыми от муки руками и слезы текут по щекам. Русский что-то сказал. У директора поползли вверх брови. Повернулся к Араму и, переводя глаза с него на мать, внезапно охрипшим голосом выпалил:
- Этот человек хочет их купить. Он даёт миллион драм.
Их эмоции были такими неподдельными, что русский рассмеялся. Не спрашивая согласия, отсчитал и передал Араму деньги.
- Я знаю два инструмента, которые заставляют душу плакать - скрипку и дудук.
Тебе нужно учиться. И может твой талант со временем раскроется и принесет земле мир – переводил Сурэн Мартиросович, с трудом отводя взгляд от денег.
Мать вынесла полотенце. Русский аккуратно завернул циранапохи, попрощался, и они ушли, оставив хозяев дома в состоянии близком к ступору. Женщина долго рассматривала на свет пятидесятитысячные купюры, приобняла Арама и опять заплакала.
- Почему плачешь? – спросил, неловко гладя её по голове.
- Жалею, что дедушка не дожил до этого дня. Он бы гордился тобой. А я не понимала и даже злилась. Твои сверстники уже с девочками встречаются, а ты все с деревяшками возишься. Думала пустое. А теперь мы и машину отца починим и тёлку купим. Да сынок?
Она уже успокоилась и прижимала Арама к себе. От неё пахло лепешками сали, которые он обожал с детства, и брынзой с травами.
- Да, мама!
А через месяц из самого Еревана приехал известный мастер и музыкант Арменак Григорянц. Даже соседи выскочили поглазеть, как из большого черного Мерседеса, кряхтя, он вытащил свое грузное тело, огляделся и не спеша зашел в дом. Посмотрел работы Арама, попробовал один, другой. Сдержанно похвалил тенорный. Отметил тончайшую кожаную проклейку по грани мундштука-трости и задал вопрос, - Как находишь материал?
Арам не скрывал – Я слышу! Слышу, как будет играть. Еще на дереве. Бывает и звучит отлично. Мягко. Глубоко. Но что-то не так. Раньше проверял себя – срежу ветку и смотрю надрез. Дальше режу и нахожу червоточинку, которая мешала и не давала раскрыться. А вот с мундштуком так не получается. Камыш не слышу. Вожусь наугад.
- Кто тебя учил? – задал еще один вопрос мастер.
- Дедушка. Вот этот первый…, мы делали вместе – разволновался Арам – но он.. он не продается.
Арменак внимательно посмотрел на юношу, потом развернулся медленно к отцу:
- У тебя растет мастер. Но он еще растет. Меня просили помочь. Приезжал русский. Большой человек. Я не знаю, как он на вас вышел – но вижу, что не ошибся, хотя и не музыкант.
Пожевал прокуренные усы, оглядел притихшую семью и продолжил:
- Жилье, питание и карманные деньги – моя проблема.
Но я еще не дал окончательного ответа. И ехать не хотел. Совсем нет времени. Понимаешь? Но попробовав его циранапохи, поразмышлял и решил, что русский все-таки был прав - с ним стоит повозиться.
Он направил в сторону Арама толстый палец и продолжал обращаясь к отцу, –
Я так скажу! У него дар! Божий дар!
Больше загадочного русского изменившего его судьбу он никогда не встречал. И ответ на вопрос – как и почему он нашел Арама, так и не получил.
***************
Если когда-нибудь, вы увидите в небе небольшой серебристый самолет с белым крестом на красном хвосте – закройте глаза и мысленно попробуйте оказаться в салоне. Наверняка заметите высокого мужчину средних лет. Вы легко узнаете его по седой пряди у правого виска. Он летит на поиски очередного маленького гения, так нужного планете под названием Земля.
Гения, который станет крупным ученым или блестящим политиком или великим писателем – кем мог стать его племянник…
Его Славка… маленький святой Венцель…