Размолвка

               
       
              Не желая идти на поводу у законной супруги, Николай каждое воскресенье приглашал в гости старого приятеля. Не то чтобы из вредности, а так для порядка вещей. Хозяин он своему слову. Людмила дружка его закадычного никогда не привечала, что не удивительно, знакомы они были с раннего детства. А Василий мог и без приглашения зайти, тоже не любил церемонии разводить. Николай понимал, что последнее время перегибать стали с выпивкой, но раскаяние настигало его с большим опозданием. Васька считал, что водка без пива – деньги на ветер.  Расхожая присказка служила ему достаточным оправданием. Людмила отвечала народной мудростью: «Дурное дело не хитрое, было бы желание, а повод всегда найти можно». Вот и на этот раз повод нашёлся. Как писали в газете «Сельская жизнь» - лето нынче выдалось благодатное и сельчане управились с покосами раньше обычного. Повод!? Повод! За неимением других срочных дел, вечером в гараже у Николая собралась небольшая компания. 

         Уже после второй бутылки Васька рвался на Украину, где идёт гражданская война, спасать братский народ. Кричал о том, что киевская хунта уничтожает славян. Завёлся одним словом с пол-оборота и, забыв про геморрой, тарахтел, как трактор «Беларусь»:
         
         - Нет, мужики, вы видели, что творится? В живых людей из миномётов! Фашизм, чисто, фашизм. И чего людям спокойно не живётся? У олигархов денег - во! - Василий махнул ладонью в районе кадыка, -  Выше крыши! Мало всё. Ещё больше надо.

         - Ой, там все друг друга стоят! Показывали тут каких-то бабок отмороженных на всю голову. В могилу пора, а они России грозят. Чужих калачей им захотелось. Легли под америкосов с песнями и плясками, пусть теперь хлебают, – ехидно заметил  Санёк.

         Учитель физкультуры к сорока годам так и не заслужил, чтобы родители учеников обращались к нему по имени отчеству. В другой раз его мнение ниже плинтуса было, но теперь все только и говорили, что о событиях в соседней стране. Забыв на время свои заботы и обиды на жизнь, каждый норовил вставить словечко. Слова учителя били в общую струю.

         - Нет, Санёк.  Это же хохлы. Генномодифиси…, тьфу ты, язык сломать можно. Модифицированного сала захотели, - пытался шутить бывший зоотехник Андрей Ильич.

         - Точно, - поддакнул  бывший киномеханик, Гошка.

         Когда закрылся клуб, ушлый киномеханик первый сообразил зарегистрироваться в качестве безработного на бирже труда. Но даже крохотное пособие вызвало зависть односельчан, и Гошка на какое-то время сделался нерукопожатным. Но потом он стал раздавать советы, как правильно собрать справки, чтобы встать на учёт по безработице. И выслужил прощение. Снова лишиться доверия земляков Гоша боялся, и своё мнение выражал крайне осторожно. В гараж его привёл Василий.

         Услышав про сало, мужики потянулись к тарелке, где лежал продукт домашнего приготовления и самого отменного качества. Людмила солила сало по особому рецепту, доставшемуся от бабушки. Мужики смачно жевали и наблюдали за тем, как хозяин разливает водку.

         Николай встряхнул над своим стаканом перевёрнутую бутылку:

         - Порядок, - положил пустую тару на бок и откатил в угол гаража, где встретившись с дюжиной таких же, бутылка тихонько звякнула.

          «Надо убрать», - подумал про себя Николай, а вслух сказал:

          - На днях ездили в район масло в машине менять. Моя вздумала на рынке торгануть. Мало ей всё. Говорит, что хотя бы бензин оправдаем. Подошла женщина, купила пучок зеленого лука и как бы в шутку говорит другой: «Что тоже до дачи идти лень?». А та огрызнулась: « Не лень! Нет у меня теперь ни квартиры, ни дачи. Всё разбомбили!». И с такой это злостью сказала. Укоряет. Принимаем беженцев, а они нас же и ненавидят.

         - Дура-баба, чего на таких смотреть, - заметил Василий.

         - Дура, конечно, - согласился Николай, - но осадок остался.

         Андрей Ильич покивал головой:

         - Благодарить им нас не за что, понятное дело, но и вины нашей нет. Почему все считают, что русские им что-то должны? Нам никто ничего не должен. За газ так и не рассчитались, а Россия всё чего-то должна. Всем миром назначили русских виноватыми и пляшут от радости.

         - Донбасс, другое дело. Вот там молодцы! Уважаю, - учитель физкультуры ввернул своё «веское» слово.

         Гоша тут же согласился:

         - Нет, мужики. Простой народ, конечно, не виноват. У меня даже мысль была, пойти добровольцем на Донбасс. Мой дед погиб в тех краях. Надо помочь. Люди мы или нет?

         Василию предложение понравилось. Он достал из кармана блокнот, который неизменно таскал в боковом кармане для солидности:

         - Мужики, а давайте список добровольцев составим.
               
         Застолье оживилось ещё больше. Шум привлёк деда Антона, который проходил мимо. Старик заглянул в гараж, и охотно присоединился к тёплой компании. В эту самую минуту с небес обрушилась стихия. Туча, что грозила ливнем с обеда, наконец-то, разродилась. Николай полностью распахнул железные ворота, чтобы впустить в помещение свежий воздух. Мужики наблюдали за тем, как налетевший ветер гнул тополя, посаженные вокруг школы. Дед Антон сказал:

         - Град, однако.

         - Нет. Это капли такие крупные, - ответил Василий.

         - Дед, а ты сено то вывез? – поинтересовался бывший зоотехник.

         - Вчерась.

         Хозяйство имелось далеко не в каждом дворе. Многие в селе уже сплавили бурёнок на мясокомбинат. Учитель физкультуры и бывший киномеханик отродясь скотный двор не держали. В добровольцы они записались первыми. Санёк вспомнил, что скоро начнётся новый учебный год, а Гошке надоело отмечаться на бирже труда. Когда ливень стих, на столе появилась очередная бутылка водки. Снова заговорили про Донбасс, и патриотический порыв вспыхнул с новой силой. Дед Антон рвался в бой и после небольших сомнений Василий включил старика в список. Новоиспечённый солдат, запамятовал, что был откомандирован своей старухой, пригнать домой корову. Очень скоро воина сморило, и аккуратно приставив батожок к изголовью, он мирно почивал на засаленном диванчике.

          Храп деда Антона напомнил добровольцам о том, что им ещё предстоит возвращение домой. Не волновался только Василий, после трёх неудачных браков, он остался один, и отчёт держать было не перед кем. Николай заглянул в тумбочку, ни водки, ни пива в загашнике больше не оказалось. И тут он вспомнил, что этой осенью его любимая внучка пойдёт в первый класс, и передумал записываться в добровольцы. Вырвал из рук Василия поимённый список, смял и бросил на пол:

          - Ладно, мужики, хернёй не страдайте. Хорошо же сидели.

         Василий хотел поднять листок:

         - Ну, ты чё!?

         - А ты куда собрался, писарь! Сам же рассказывал, что всю службу при штабе ошивался. Я, конечно, тоже сочувствую людям, но каждый должен заниматься своим делом. Чего балаболить зря. Давайте лучше телевизор посмотрим.

           Николай утром менял антенну и сбил настройки каналов. И вместо «семьи Ворониных»  на экране появились обломки авиалайнера. Оператор не стал показывать останки человеческих тел. Камера взяла крупный план, чтобы зрители могли оценить масштаб катастрофы. По обгоревшему кукурузному полю были разбросаны детские игрушки, вещи и обрывки документов.

          - Блин. Час от часу не легче, - прервал тягостное молчание Андрей Ильич.

          - Совсем охренели, - выдохнул бывший киномеханик Гоша.
       
          - Не новости, а боевые сводки какие-то, - Василий почувствовал, что хмель вылетает из головы быстрее обычного.

         Застолье было омрачено новой трагедией, и мужики стали расходиться. Санёк и Гоша вызвались проводить деда Антона домой. Николай щёлкнул выключателем и закрыл гараж. От небосвода густо засеянного звёздами на улице было довольно светло. В соседнем дворе завыла собака и кто-то выругался с досады. Стало тоскливо.

         Людмила, расположившись на веранде, готовила полугодовой отчёт в налоговую инспекцию. Николай замешкался в дверном проёме, перед глазами ещё стояла картина авиакатастрофы. Жена даже не посмотрела в его сторону. Старый кот нежился в кресле, на столе в вазе свежие астры, молодые подсолнухи лежали горкой на широком подоконнике. Тюлевые шторы слегка покачивало сквозняком. Несмотря на то, что Людмила всем своим видом демонстрировала полное презрение к нетрезвому мужу, ему захотелось сказать ей что-то хорошее. Он подошёл, чтобы положить на плечо руку, но только махнул с досадой. Устраиваясь  спать на узком диване в бывшей детской комнате, невесело рассуждал: «И зачем я так напился? Дружба дружбой, а все-таки меру знать надо. Василий тоже привык к моей безотказности, вот и прёт буром. Сам-то вольный казак, а у меня семья, понимать должен. В любое время работа есть. Магазин всегда заботы требует. Раньше бывало, по два раза на дню мотались за товаром, сейчас, конечно, совсем не то, чуть ли не у каждого двора по ларьку. Конкуренция, мать её за ногу. Ладно, с голоду не помирают. Детей, Слава Богу, вырастили, отучили, и внукам на мороженое хватает. Наташа в школу пойдёт. Подарок купить надо».

           С утра понятное дело в доме напряг. Людмила молчала, а Николай виновато пыхтел себе под нос. На ум пришло какое-то странное слово  – размолвка.  Василий нарисовался ни свет, ни заря с явным намерением поправить здоровье, но Николай дальше калитки его не пустил. Достал из кармана сигареты:

           - Здесь покурим.

          Приятель сделал знак рукой и кивнул в сторону гаража. Но скоро понял, что опохмелиться не получится, тяжело вздохнул и, скрывая разочарование, взял одну сигарету из протянутой пачки. Голова раскалывалась, а от запаха табачного дыма мутило ещё больше:

          - Чё, шипит мегера?
         
          - Ты, Людмилу не трогай. Со своими бабами справиться не смог, так не лезь. Сказал, не хочу.

          - Странный ты сегодня. Случилось что?

          - Нормально, - но разговаривать Николаю не хотелось, - Ладно, давай, отваливай.

          Василий опешил, потоптался на месте, и отправился восвояси. Жена встретила трезвого супруга удивленным взглядом, чем окончательно вывела его из себя:

          - А-а! Пошли вы все, на вас не угодишь!

          Николай в сердцах хлопнул дверью и пошёл топить баню. В предбаннике покрутил в руке свежий веник, встряхнул и положил обратно на лавку. Вчера ещё приготовил, только до парной дело не дошло. А сегодня в самый раз будет.


10.08.2014