- Ты когда-нибудь жарил укроп?
- Ненормальная? – вылупил я на неё глаза.
- Ты когда так смотришь, похож на мёртвую рыбину. У тебя глаза не синие, даже не голубые, а белые. Белые.
Она расхохоталась.
- Мне нравится аромат свежего укропа. Его в салатик, там, посыпать можно, или в картошечку – самый смак. С маслицем… - я принялся рассказывать, надеясь на то, что у собеседницы таки проснётся здравый смысл, вместе с аппетитом. Это же такая вкуснотень!
- Ты линзы носить не пробовал? – она продолжала пристально смотреть мне в глаза.
- Зачем? Прекрасно знаю, насколько гипнотизирует мой взгляд. Отворачиваются и коты, и ведьмы, - хохотнул я. Получила?
- А мне нравится жареный укроп. Он так, знаешь, на зубах хрустит.
- Как сено?
- Есть сравнения и получше – киви, баунти, рафаэлло.
- Не люблю сладкое, - поморщился я.
- А что ты любишь? Небось, сало?
- А меня бесит всё жареное, когда с коричневой коркой. Когда девчонка загорает в солярии, это сразу видно – такой неестественный, нездоровый загар. Как курица гриль.
- Да что ты.
- Нравятся гастрономические сравнения, да? Почитай медицинские исследования – сколько красоток получило онкологию от пристрастия к неестественному загару.
- Умный, да? – прищурилась она.
- Это же смешно – смуглая блондинка. Ну вылитая курица гриль. Особенно когда она по шесту лазает, - заржал я.
Ну, что, что ты мне сделаешь? Смешно же.
Я стоял на подоконнике третьего этажа и смотрел вниз.
Прыгать – высоко, здание огромное, старое, пусть пламя и подошло уже совсем близко. Мне показалось, что капюшон за спиной вот-вот задымится.
Вспомнил все свои пропущенные в спортзале тренировки. В любом случае крылья у меня не выросли бы.
- Ага, посмотрим, посмотрим, как выглядит жареный укроп! – орали снизу. – Вы же жгли нас! Жгли!
Я точно знал, что никого не жёг.
Она стояла там, внизу, прыгала, махала руками и смеялась.
- Прыгай-прыгай! Прыгай-прыгай! Гори-гори-ясно!
А пламя дышало за спиной. Внизу асфальт. Я искал глазами водосточную трубу – она была в стороне. Надо было прыгать, в любом случае, прыгать.
- Прыгай-прыгай! Прыгай-прыгай! – кричала она и целилась в меня бутылкой, которую только что начиняла адской смесью там, внизу.
Я оскалился в ответ. Потому что знал – через пару недель в онкоцентре будет одной пациенткой больше.