Сижу на балконе, читаю Ахматову, — скольжу, воспаряюсь, возношусь…
И вдруг ловлю себя на том, что, потеряв глазами строчки, уже минут пять вслушиваюсь в голос нелюбимого соседа, которому навстречу выбежал сын:
— Ванюшка, да мой ты золотой… курлык-курлык-курлык…
Вслушиваюсь, умиляюсь, возношусь.
Простите, Анна Андреевна, он Вас перегениальнил. И, думаю, Вы бы меня поняли.