" КРУГ - первичный символ единства и бесконечности, знак абсолюта и совершенства".
(Энциклопедия «Символы, знаки, эмблемы»)
Савелий открыл глаза и увидел потолок. Потолок был грязен и пуст, лишь в центре его, подобно висельнику, сиротливо болталась одинокая лампочка, лишенная абажура. Люська уже третий год безуспешно добивалась побелки, но Савелий проявлял завидную стойкость, и до побелки дело так и не дошло. Тяжело вздохнув, Савелий продолжал лежать, напряженно прислушиваясь к загадочным процессам, проистекавшим в его изможденном похмельем организме. Наконец, он громко пернул. Воздух сжался, пропуская в затхлую атмосферу комнаты нечто сладковато-кислое. Немного поразмышляв о сущности бытия, Савелий рыгнул. Стало легче. Лежа на широкой скрипучей кровати, в полном одиночестве (Люська с утра ускакала на работу), Савелий ощутил себя всеми брошенным и забытым, ему захотелось плакать. С трудом он заставил свое тело принять сидячее положение. Кровать жалобно скрипнула. Очень хотелось выпить. Савелий протянул руку и, подняв с пола брюки, полез в карман. Это движение было жестом отчаяния и слабой надеждой на чудо. Пошарив в карманах, Савелий понял тщетность своих надежд - карман был пуст. Головная боль усиливалась. Сунув ноги в домашние тапочки, Савелий тяжело прошаркал на кухню.
За кухонным столом, покрытым клеенчатой скатертью, сидел худенький мальчик, и что-то записывал в тоненькую тетрадку, периодически заглядывая в лежавший перед ним потрепанный учебник. Мальчику было двенадцать лет от роду, и он приходился Савелию сыном. Увидев отца, он боязливо съежился, а его личико стало напоминать запеченную картофелину.
- Ты здесь чаво, - грозно вопросил родитель.
-У нас в школе карантин, из-за гриппа, вот я и сижу дома, задачки решаю, - поспешно объяснил мальчик.
Некоторое время Савелий стоял молча, напряженно осмысливая услышанные звуки. Наконец он громко икнул и одобрительно кивнул головой.
- Ты тово, учись! Глядишь, в люди выйдешь, а то вот у нас, - здесь Савелий прервал фразу и, почесав яйца, направился к буфету.
Потерпев очередное фиаско, он мысленно обругал суку - Люську и стал обдумывать дальнейший план действий. Его лицо обрело напряженное и задумчивое выражение, как у человека, страдающего запором. Внезапно Савелий улыбнулся и уверенным шагом направился в комнату сына.
На полочке, рядом с глобусом, улыбалась миру большая керамическая свинка. Подняв ее в воздух, Савелий потряс копилку над ухом, внимательно прислушиваясь к доносившемуся из ее недр позвякиванию (в этот момент лицо Савелия приобрело несвойственное ему одухотворенное выражение, должно быть с таким же волнением Страдивари внимал мелодии, рождаемой новой скрипкой). Услышанное привело его в благостное расположение духа. И оглядевшись по сторонам, он протянул руку к готовальне.
Вскоре из комнаты раздался звук, сообщивший, что жизненный путь свинки завершен.
Маленький мальчик в застиранной майке на худеньких плечиках, низко склонился над кухонным столом. Его острые жалкие лопатки ритмично подрагивали...