Тяжело заставить себя учить уроки... Пашка Морозов, вздыхая и охая, достал из портфеля учебники. Подготовка к урокам прошла успешно: быстренько - письменные предметы, бегло – устные. Когда пришла с работы мама, герой-одиночка очередного боевика должен был сойтись в решающей схватке с главарём мафии и, конечно, победить. Сколько таких киноисторий! Но всё равно Пашка продолжал смотреть, оторваться почему-то было трудно.
- Уроки сделал, глотатель боевиков? – спросила мама.
- В общем, да. Завтра выходной, что не сделал – доучу.
- Завтра ты с отцом поедешь к дяде Васе на дачу. Он просил привезти ему тёплые вещи. Так что лучше всё делай сегодня.
- Ладно, - буркнул Пашка.
Ехать на дачу совсем не хотелось: раньше обычного вставать, идти на электричку, там – от вокзала ещё два километра.
Дядя Вася – мамин брат. В прошлом занимался наукой, защитил диссертацию по творчеству «какого-то Новикова». Сейчас – пенсионер, живущий, как он говорит, «в едином ритме с природой».
- Мам, может, я не поеду? – заговорил Пашка. – Я уже ребятам обещал в тренажёрный с ними сходить.
- Ничего не получится. У вас будут две большие сумки - ещё продук-ты отвезёте. Ты не развлекаться едешь, а помогать.
Утро выдалось не по-осеннему тихое и тёплое. На скамейке в парке Пашка увидел бабочку.
- Пап, - толкнул он отца, - октябрь, а бабочки летают.
- Это белянка, - присев на корточки и внимательно разглядывая бабочку, произнёс отец. – Представляешь, их около пятисот видов! Есть очень редкие.
- Откуда ты всё это знаешь? – удивился Пашка.
- В юности Набокова много читал. А он просто обожал эти создания, в поисках редких видов полмира объехал. Особенно мне нравится повесть «Другие берега». Кстати, есть в нашей домашней библиотеке.
- А-а, - понимающе протянул Пашка и остановился завязать шнурок на ботинке.
На даче весь день Пашка изнывал от скуки. Он бродил по саду, зачем-то набрал в пакет еловых шишек, листал найденные в прихожей старые журналы с ломкими листами, даже поспал часок. Отец же решил заночевать у гостеприимного хозяина. Их оживлённая беседа за не успевающим отдыхать самоваром была, видимо, столь интересной, что отложить её на следующие выходные было просто нельзя.
Как неприятна была мысль о «скукотище» вечера! И всё же отцу Пашка ничего говорить не стал. Это не мама, что решит - то уж окончательно. Не зря в ссорах она называла его «ивановским упрямцем» (отец был родом из Иваново). Пашка решил подняться наверх, в кабинет дяди Васи: может, там какой новый журнальчик найдётся. Едва он зашёл в комнату, как сразу увидел новое приобретение дяди: картину с изображением древнерусского воина и его дружины. Воин, сидя на коне, обнажённым мечом указывал на расположенное вдалеке вражеское войско. Картина была интересна тем, что художник будто разбил её на две части: первая – светлая, с ясными лицами княжеской дружины, с белым конём князя; вторая – тёмно-коричневая масса вражеских конников. Кажется, и небо над ними потемнело. Пашка забрался на тахту и стал рассматривать картину.
- А я говорю тебе, что это слова Цицерона, сейчас ты убедишься, - доказывал что-то дядя отцу, поднимаясь по лестнице.
- Дядь Вась, а это кто, Дмитрий Донской? – спросил Пашка, кивнув на картину.
- Нет, мой юный друг, это князь Игорь Святославович. «Слово о полку Игореве» читал?
- Да проходили в прошлом году, - ответил Пашка и вспомнил, как он мучился, заучивая наизусть «Плач Ярославны».
Не спрашивая на то согласия, дядя Вася начал рассказывать о происхождении князя, о его походах.
- Когда Игорь принял участие в первом походе против половцев, ему было 16 лет, - заметил он как бы между прочим.
Но именно это буквально ворвалось в ум и сердце Пашки. «Всего на год старше меня!» - подумал он и почему-то даже испугался этой мысли. Далее Пашка внимательно слушал рассказ о знаменитом поражении князя, о его побеге из плена, но мысль «Такой же, как я!» не давала покоя. Предста-вить себя с мечом в руках в гуще рукопашного боя Пашка никак не мог.
- Давно было, девять веков назад, - возбуждённо мыслил он. – Но ведь было же! Игорь-то настоящий!
Засыпая, Пашка видел перед собой решительный взгляд юного князя и его сверкающую под лучами солнца кольчугу.
Наутро Пашку разбудил голос отца:
- Пашок, подъём! На электричку опоздаем!
Пашка встал, умылся и, шлёпая босыми ногами, побежал наверх.
- Здравствуй, князь, - вслух проговорил он неожиданно для себя.
И снова вчерашняя беседа всплыла в памяти во всех подробностях, в каждом слове: «Луце ж бы потяту быти, неже полонёну быти».
- А говорят, память у меня плохая, - усмехнулся Пашка.
- Пьём чай – и вперёд! – крикнул отец из кухни…
Когда оделись, дядя Вася вдруг, как с досады, махнул рукой:
- Один момент! – и побежал в кабинет.
Пашка всё понял и просиял лицом.
Зайдя в квартиру, Пашка, не снимая куртки, пошёл в свою комнату. Когда туда заглянули родители, Новгород-Северский князь уже смотрел со стены своим бескомпромиссным взглядом.
- Мой сын вернулся ценителем живописи, - улыбнулась мама.
- Нет, он начинает ценить нечто иное, - тоже улыбнулся отец.
Пашка сидел напротив картины и молчал. Не хотелось почему-то говорить.
- Спасибо, что помог, - ласково прикоснулась мама к плечу. – Устал? Отдохни, я сегодня даже не против твоих фильмов.
- Да нет, мам, я их уже видел … Я их все уже видел, - повторил Пашка уверенно, по-взрослому, со знанием дела.
Митяшов П.В. Недвижные качели. Рассказы. Издание второе, дополненное. – Волгоград: Сфера , 2017. – 112 с.