«Крутится, вертится шарф голубой,
Крутится, вертится над головой,
Крутится, вертится, хочет упасть…»
- Тихо как…
- Да… Как другой мир, другая планета… И тихо.
- Ну, а с Никитой что? Поступил?
- Да поступить-то поступил... Но что оно будет дальше? Вряд ли их, оставшихся, пожалеют.
- Знаешь, война… Она до осени лишь. Не могу объяснить…
Я этот срок еще в мае говорила своим знакомым. Иногда специально такое говорю, себя проверяю. Тут недавно девушку пропавшую помогла найти. Сказала, где ее найдут. У нас в области дело было. Не ошиблась.
- Да, где-то до осени. Где-то за два месяца нас добьют. Нет, останутся, конечно, диверсионные группы. Типа нашей. Но...
- Сюда бы его. А?
- Нет. Мы не бежим.
- У вас всё образуется. Да и с сыном все будет хорошо. Я уверена! Но потерпеть еще придется…
Макс?..
- Да малыш………
- Мне не верится… Что ты, я… Сейчас, опять как раньше. Я ведь ждала тебя. Не могла принять, что всё, ушел… Старалась верить. Но порой становилось так страшно, жутко просто - ничего не знать о тебе!
- Ладно, не буду страхов нагонять...
- Ты не нагонишь страхов больше того, что я знаю сама. Сейчас это особенно обострилось. Молилась. Накатывало внезапно: надо, прямо сейчас! Чутье.
Но ты рассказывай, мне все интересно! Не буду перебивать.
- Да что… Города пустые. Машин почти нет. Люди возвращаются, но мало. Тут ведь и барахлит всё теперь. Подстанции, вода и тому подобное.
Недавно знакомая одна пропала. В Н...ске. Исчез после бомбардировок и свет, и вода исчезла. Ни денег, ни продуктов... Насилу нашли. Она упёрлась, чёрти куда, нашла какой-то колодец и разбитую старую хатку на окраинах, и там сидела. Еле-еле нашли. Почти случайно. Кожа да кости. Сюда, к нам, уже не могла дойти.
- Божечки... А люди еще будут гибнуть, конечно. Как дико это всё. Но выдюжите. А не хочешь об этом написать?
- Так страшно как есть, писать не получится. Страшнее, чем бьёт самолёт или 152мм орудие, не выйдет написать. Хотя, я видел кадру молодую с колясочкой, во время обстрела. Неспешно прохаживалась.
Особенно страшно тем, что многие не понимают. Как, откуда, сколько по расстоянию летит осколок и тому подобное. Есть, в панику кидаются.
Хрен уймёшь. Есть, спать падают, дескать, неделю спать не дают. А в километре снаряды рвутся.
Ну, это мирные жители, конечно.
- Ты умеешь показать эмоции. Я помню одно описание, ты тогда про себя рассказывал. Короткие, отрывистые предложения. Только действия и свои ощущения. Сильно получилось.
- Да как-то мне не очень про это писать. Да и страшно мне иначе. Я глупо подыхать не хочу, от шальной пули или куска железяки. Если надо за бруствер, то сигаю, аж бегом.
- А, вот бы и рассказал, как есть. Просто ход событий. Без выводов, как ты обычно пишешь. Про бруствер может и не надо докладывать. Ты наблюдатель. Участник. И не иначе. Каждый свой страх увидит.
- Да не хочу я про эту синюшность изорванных мышц. Здесь мечтается о тишине и спокойствии. О любви, наконец.
О воде. Жара уссурийская стоит. Когда стрельба, то задница вообще. Потом исходишь. Не дай бог к железяке притронуться...
- Ты все равно напишешь, что под перо попросится...
- Надоел, наверное?! Ты если что, говори, не стесняйся. А же понимаю, что у вас там...
- Ты? С чего вдруг? И что у нас там?..
- Нет, ну, заранее просто говорю. Неловко несколько себя чувствую.
- Не говори глупостей. Если ты про Антона, то зря.
Он не помеха. Я ему сказала обо всем, как есть. Он нормальный человек. Понял, как мне показалось. По крайней мере, упреков я не услышала. Да и потом, никому ничего не должна и сама решаю, как мне быть.
- Я между вами не полезу.
- Не придумывай.
- Ну... Я вроде читать умею. Мне так казалось, по крайней мере.
- Ммм... Мне зарычать?! Ну, пожалуйста, я прошу!
То, что тебе писали о нас – этого уже нет. Нет, оно есть, но совсем не то. Не так. Мы общаемся, конечно же, но... Но, я не могу его бросить! Вот так, взять и совсем бросить, ни за что, ни про что!
Он добрый, умный мужчина. Порядочный. Ко мне так хорошо отнесся.
И сейчас. Все хорошо, не дергайся...
- Не дёргаюсь.
- И ладно... Никита-то как во всём этом?
- Никита, тот вообще баран. То ли не догоняет. То ли храбрится, героя корчит. И это, когда я появляюсь.
Что без меня...
- Никита просто еще пацан. Для него это событие сродни приключению. Боль только может отрезвить и окунуть в реальность происходящего.
- Отрезвит... Ага... Калека на всю жизнь, в лучшем случае. «Папа, а можно я пойду, погуляю?» Я говорю – «Ты идиот, с..., Град полчаса назад долбил в трёх километрах». Оно ни хрена не догоняет, что снаряд прилетит без предупреждения.
- Вот, об этом я и говорю, что отрезвит на всю жизнь.
- Я глупости не понимаю и не пойму. Если вы слышите автоматную стрельбу в сырую, после дождя погоду, - это, как раз то расстояние (2-2,5км), на котором пуля ещё может убить. Я уж не говорю о прочем.
- Ты с глупостью общий язык никогда не имел. Осторожный. Откуда им знать? Да и кому? Хоть немного толковые, есть рядом?
- А, кто толковый сейчас? На оперканале мужикам 40-летним(!!) втолковывают, как звучит гаубица и чем отличается беспилотник от галлюцинаций. Это полный п...ц.
Ни хрена люди не знают уже. Да и зачем оно им было?
- Да уж... А перебои во всем, с питанием как?
- Да, в магазинах пустоватенько. Цены,- ого-го, раза в два, в три... Смотря что.
Эти п...ры пришли, сука. Людям, кто ещё работает, стали выдавать по 200гр в день.
Итого, стоит бедняга шесть часов на жаре, чтобы получить крохи. Я уж про подстанции не говорю. Будет свет, нет, - хрен знает...
Мобильной сутками нету. Сеть интернет во всех близлежащих городах аховая. Но хоть есть. В Славянске башню свалили, это был один канал. Через Луганск был другой. И ему хана.
Росканалов нет больше. Ссут суки правды...
А когда и воды не было, и света, я вообще промолчу.
- Чудовищно. Представить даже не пытаюсь, бесполезно. А у вас еще и жара стоит...
Не знаю, что на это еще сказать... Столько раз пыталась представить нашу встречу и что я скажу. Так много слов было. А сейчас одни мысли. Тысячи их... Одна другую перебивает. Получается сумбур. Невнятица. И тревога...
- Н...ску, ещё повезло, Та. Пообстреливали слегка и всё. Основная часть ополчения, кроме секретов, пошла на Л...ск. А оттуда почти все на Г...ку.
Так сложилось.
Пацаны, десятка четыре, держали город сколько могли. А нам и помочь почти нечем было с тыла. И танков у п...ров насрано.
Ну, сожгли мы пару штук. Потом полдня драпали. От двух десятков. Кароч, ну его на...
- «Та»?.. Думала и не назовешь так уже… Ты с оружием?
- С рогаткой...
- У тебя мозги оружейные. Застрелишь с одного выстрела. Или парализуешь на подступах. Я шутить пытаюсь.
А как долго приходится быть на передовой?
- Нету никакой передовой. Забудьте. Это не та война.
Война, это не совсем то, что вам кажется. Как бы вам...
Это такой, сумасшедший, большой бардак или бедлам... Или хрен его знает. В общем, - очнулся, пальцы дрожат, нос хлюпает и не помнишь, что ты делал толком, что говорил и куда бежал.
Только вот петь после иногда хочется. И поют. Рядом с рваниной. Если недолгий бой. Если был долгий...
То спят. Кто может ещё.
- Плакать хочется. Увидела картину...
- Да нет же. Это примерно так. Есть инфа. Быстренько подтянулись. Обстреляли кого-то там и драпай!
И по возможности, не застревать. Чем дольше, тем хуже.
Ё...т по этому месту миномётом или гаубицей и фсё...
Кто в больших группировках, городах, тем и хуже, и лучше. На одном месте неплохо. Но по тебе долбят постоянно.
"Кротики" такие получаются. Вылезли, спрятались.
Вылезли, спрятались...
Вылезли. Постреляли...
Спрятались.
Что там? Твоё пришло?!
- Да, он.
- Блин, мне так неудобно. Это тебе внимание ему уделить нужно как-то? А здесь я трындю. Может, пойду тогда?
- Не уходи! Ну что ты за человек??? Ты не веришь мне?
Да знает он о нас с тобой! Знает, что размолвка была и что вернулся. Не моралист он и не судья!
Понимает. Не нужно ему ничего уделять, если я занята!
Тобой!
- Просто я не уверен. Не знаю. Во всём не уверен.
- Все хорошо. Верь мне! Это теперь друг. Хороший, но только друг.
Я ведь ждала тебя, всегда ждала. Не смотря ни на что.
Поначалу совсем ничего не хотела. Ушла отовсюду, ни с кем общалась. Всё пошло однообразной чередой: дом, работа.
Одни и те же лица. Все машинально, по-заученному.
Страдала я? Мучилась? Знаешь, мне кажется я тогда и не жила...
Хотелось взаправду. Не получалось. Пришлось жить. Как-то...
А с Антоном я почти случайно познакомилась. Он же у нас статьи об Украине пишет, а я тогда все, что могла, находила о ней. Вот так, через них и случилось...
Я видела, ты появлялся изредка. Надеялась...
Сама не решалась приблизиться.
Обидно было. Злилась. Боялась. Всё сразу...
А ты молча...
А тут Антон... Добрый, внимательный. Ты должен понять меня.
Я немного согрелась и только-то. И вдруг ты. Неожиданно!
Я растерялась. Как? Ну, как я должна была поступить?!
В конце концов, сказала ему всё о нас.
Он друг, просто хороший друг.
Ты разницу между другом и любимым знаешь? Тогда не сомневайся!
Расскажи мне еще. Послушать тебя хочется. Я же изголодалась...
Еще бы записать то, что сейчас рассказываешь. Это важно! Понимаешь?
- Да не хочу я. Не надо мне этого и даром. Я раньше это только понимал. Теперь нах ненавижу.
Это страшно своей обыкновенностью. Вот оно синее и как манекен...
Только с грязными кишками. И звали его как-то. А ты сидишь и думаешь. Как хорошо, что он, а не я...
И на заднем плане где-то удивление, что ужаса-то у тебя и нет.
Лежит и лежит...
- Вот. Эти мысли. Твои, что думаешь, что ощущаешь. Понять хочется. Изнутри. Самой прочувствовать.
- ....Нашёл в С...товке смарт какой-то. Или хрен его, как оно называется. Может не смарт. И даже сеть нашёл. Зарядить в смысле. Потом бегал полдня, интернет искал. Так и не нашёл. Всё раздолбали.
Не знаю, как сейчас. Здесь сейчас, пока пашет.
Да, а смарт раздавил, в машину лез со всякой хнёй. А так бы удобно. Только сеть проблематично поймать.
- С...товка. Одежда?! Первый раз слышу...
- Нет, это посёлок под Н...ском. С противоположной от нас стороны. Там укропам гадили мы слегка.
Ну, а вещей всяких валяется прям на улице. Так-то внимания не обращаешь. Упёрся взглядом. Подобрал. Девчачий какой-то. В смысле девочке принадлежал. И так привалило вдруг, сразу...
И на хрен мне всё это?!!
- Я и сама не отличу, смарт от айфона. Планшет понимаю. Это молодежь четко знает. Да, мне и ни к чему. Но удобнее точно, формат больше. И видно, и пишешь легко. Едва касаясь.
- Да, а как у вас с «зеллкой»?! Получилось, чего?
- А, я не ставила еще. Слушай!
До меня только дошло - это же я могу в любой момент с тобой на связь выйти??
- Ну да, почти. Звук сейчас не потяну, скорее всего. Хотя, как ни странно, интернет более-менее прилично работает сейчас... Тьфу! Тьфу! Тьфу!..
Яндекс - вчера плюнул, - открыть не смог. Самую первую страницу.
Сюда - смог. Минут через пятнадцать. Как хошь, так и понимай.
Ты что, плачешь?
- Плачу.
Ты не представляешь, как я тебя ждала! Я все-таки тебя ждала!!! Новости по «российке» сутками крутились! Я ничего другого не могла ни слушать, ни смотреть! Места себе не находила. И все время о тебе думала, думала, думала!
Как он? Что?! Где?!
- Та, милая... Ну, не кисни, девочка...
- Ты мне снился как-то. Как будто звонил. Голос так хорошо слышала и сама отвечала. Радовалась, что общаемся. Знала, что поссорились. Силилась вспомнить, когда помирились и не могла. А когда проснулась, то...
Такой страшной пустоты я еще никогда не ощущала.
- Знаешь... Я ведь много думал о тебе. Не знаю, как сказать... Сцепив зубы, наверное. Грохает где-то наверху. Сижу и жду... Пониже голову и жду...
И думаю. Об иной планете, где я когда-то был... Очень давно и не взаправду. Такое вот ощущение. Отчаяния.
Что, - вот и всё...
И не достать уже, ни за что, никогда.
Та?..
- Я здесь, ничего, держусь. Эмоции... Лучше ты сейчас говори.
- А, знаешь... Всему на нас плевать. Деревьям. Траве... Миру.
С дерева только обиженные мелкие ветки сыплются. Ну и листья. А так...
Стоит и не смотрит на тебя внизу. Незачем ему. Ты как раз на него - дуб какой-нибудь смотришь, на крону, вверх. Завалишься на спину и смотришь. А чтобы не обидно было, что он к тебе равнодушен, смотришь сквозь крону, в небо. Там жара сейчас. А тебя спас этот надменный старикан. Тебе нормально. Только смешно немного и спать хочется.
Дубовая рощица в степи, в балочке какой-нибудь.
Это чья-то жизнь. И не одна.
Спасённая жизнь.
...Или: ползёт какой-то блекло-серый кузнечик, и по карабину. А ты смотришь, - вот глупое существо...
А кузнечик уселся на ложе и сидит, не переползает. Мир споткнулся и замер...
Потом травинкой его...
Кузнечик - прыг и потрепыхал синеньким подальше от тебя. Мир испуганно очнулся и ожил.
- Написал бы... Мне как раз последнее описание интересно.
Среди всего - росток зеленый, пробившийся сквозь асфальт.
Жизнь. Лейтмотив. Все то - искусственное, а это - единственное настоящее.
- А вот мушьё грызучее, степное, не комары, нет, именно зверьё с разноцветными крылышками, - враг злючий.
Комары повыдохли все давно от жары. Причём, дрянь эта, лезет к тебе в густой, высокой траве, когда идти и так хреново...
- Да, да, я вижу и чувствую. Через край бьёт!
Не знаю, что ты сделаешь, но ты просто обязан выжить!
Слышишь? Обязан!!!
- Тише, девочка, не надо так убиваться. Кто сказал, что не выживу?! Ага, ты за мной побегай ишшо. Все передохнут, а я останусь. Я хи-итрый.
«...И он подарил ей собственный «шкилет». Не бог весть какой подарок, но она старательно пеленала его каждый день. И получила неплохую мумию. Все рыдали. Особенно маленькая девочка. Которой не разрешали ещё читать такие истории…»
И в носик-шмыгалку ей пальчиком, - динн-нь! К вам можно?
Ага, смеешься!
- Смеюсь. Сквозь слезы!
- Смейся, маленькая.
- Я так и не успела к тебе. Неужели теперь никогда?!
- Будем просто здесь и сейчас. Без всяких "потом". Уж прости.
Не думаю об этом. Теперь нельзя.
Если ты поверил, хоть на миг, что ничего не будет потом, то тебя не станет точно...
- Я себе другое представляю. Лето. Сосновый бор. Где-то неподалеку речушка или озерко.
Стопа утопает в сухую хвою... Ты рядом...
- Только не про сухую хвою… Не-ееет!!!
Какой кошмар! Там дышать нельзя! Там горит всё!
Сосна опасней сейчас, чем снаряды. Вода уходит быстрее, чем ты идёшь. 35 в тени... Официально.
- Твой рассказ про камни вспомнила. Вот, сейчас, то самое чувство, когда вдруг все осознаешь нутром.
- Не знаю. Другой мир. Инстинктов... Что ли... Не знаю.
- Я неожиданно поняла, только сейчас прочувствовала слово "война". Раньше, когда видела или слышала, мне казалось, я испытываю что-то...
Да, больно, страшно, но это умом. Сейчас я его осознала! Оно врезалось в меня и раздирает изнутри !
- Вообще, война очень много дает. Та ещё. Знания о ней.
О том, как выживали. О чем думали. Там путь много длиннее был.
А здесь, сейчас, главное именно это, выдержка и отсутствие паники.
Как можно более трезвый расчёт. Ну, это в идеале.
Я счастлив где-то, краешком. Что у вас нету...
И можно не бояться. За вас. Так как здесь. Здесь безысходно. Я знаю, что я знаю. Если можно успеть, я успею.
Кто остальных, мне дорогих, спрячет?!
Я ведь не говорю тебе ни об отце, ни о матери. Потому что…
- Понимаю. Не спрашиваю, боюсь. Вдруг лишнее? Оно внутри гложет, а вслух боюсь. И больно так.
Переживаю за тебя всегда, сейчас…
- Да?!! А я как-то умиротворён, наоборот. Каждую секунду стараюсь, тяну-у... Так волшебно.
И сверчок в темноте.................. Прости…
- Люблю тебя…
- Знаю. И потому здесь.
Имена действующих лиц изменены.