- Дед, так ты решился? – спросил внук Андрей, тридцатилетний черноволосый мужчина в защитной форме, с автоматом, свисающем сзади стволом вниз; он то подходил к окну, нервно выглядывая в обе стороны, то возвращался к деду Василию, сидящему на промятой постели опершись обоими руками на край её так, что худые плечи поднялись и выступили вперёд.. – Скоро обстрел снова начнут. Говорят, «Град», сволочи, к городу подкатили.
- Куда это ехать? – не отреагировав на опасность, спросил внука дед.
- В Россию, куда ж ещё? – развёл руками внук. – Пока гуманитарный коридор окончательно не перекрыли.
- Бежать, что ли? Это мы под Харьковом в 42-м не выстояли. Пришлось потом Севастополь сдавать, и только под Сталинградом навёрстывать. После таких потерь! Нет, Донбасс фашистам сдавать нельзя.
- А мы и не собираемся сдавать! Но ты же видишь, гражданское население обстреливают. Вчера у Катковых дочурку трёхлетнюю и мать её убили. Возле дома, прямо на улице.
- Вот их и надо было эвакуировать. А то мужики бегут, а женщины с детьми остаются.
- Так кто ж знал, что такое будет? Населению хотят отомстить за то, что республику провозгласили. Не захотели по их законам жить, холуйствовать перед Западом. Их тараном против России становиться.
- Не знаете на что фашисты способны? Да они начиная с Испании, с Герники, бомбят города. А бандеровцы, их прихвостни, выслуживаясь, ещё более жестоко к людям относятся.
- Так поедешь, или нет? – потерял терпение внук.
- Ну куда ж я поеду? Я и ходить толком не могу.
- Поможем в автобус посадить…
- А дальше что? Носилки? Нет уж, останусь здесь.
- Ну, как хочешь!
-Ты только вот что – оставь-ка мне гранату.
- Ты что, дед? Зачем она тебе?
- Пригодится! А если не понадобится, я тебе её верну.
- Ну… смотри, дед! – нехотя вытащил из сумки и подал лимонку внук. – Только… осторожнее.
- Знаю! – вздохнув, сунул её под подушку дед. - Мы это уже проходили. В этих местах как раз курс молодого бойца выпало пройти тогда… Очень короткий.
***
Ополченцы всё же оставили город, полуразрушенный непрерывными обстрелами дальнобойной артиллерии и тяжёлыми миномётами, бомбардировкой авиации. В него вошла армия и наёмники, на флагштоке городской администрации появился жёлто-голубой стяг «незалежной» Украины. А к вечеру те явились и в дом – в подъезде раздался шум, крики и ругань, трое в чёрной форме и чёрных бронежилетах, чёрных шлёмах, со сдвинутыми на бороду матерчатыми масками вошли и в квартиру к Василию. «Настоящие СС!» - подумал он и невольно вздрогнул – противостояние с теми всегда было очень тяжёлым. Но били же гадов!
Сначала вошедшие даже не увидели его в полутьме и присматривались что бы взять, но тут один из них наконец заметил, что кто-то есть на кровати, подошёл.
- Диду? Ты хто?
- Хозяин хаты.
- Сепаратист? – подошёл и второй.
- Говорю вам – хозяин.
- Так это у тебя тут стояли сепаратисты? Росияны?
- Не сепаратисты и не россияне, а уроженцы и хозяева этой земли.
- О, так вин москалик! – открыв одёжный шкаф, увидел пиджак с воинскими наградами тот второй, выдернул его оттуда и швырнул на пол, так что рассыпались и зазвенели по полу ордена и медали, и подошёл к постели: - Вставай, москалюга!
- Я… лежачий больной.
- Зараз мы тебя выликуемо! – сдернул он одеяло.
И тут увидели гранату в руках деда, выдернувшего чеку.
- Э!… - на мгновение застыв с раскрытыми ртами, они бросились к выходу из комнаты.
- Вон отсюда, фашисты! – и граната покатилась тем под ноги.
На шум навстречу им вышел третий, что шнырял на кухне.
Сработало как раз под ними.