Я кипела. Меня возмущала ее беспардонность в отношении меня. Ее не интересовало мое мнение, мое желание, мои возможности. Главное - то, что хочет она. Мой накал протеста достиг апогея, и в эти минуты я была готова высказать ей все, что я о ней думаю. Я выглянула в окно. Черная Волга стояла у подъезда.
Я села в машину. В ней был только водитель и я, тоном нетерпящим возражения, приказала водителю ехать в редакцию. По его заигравшим скулам можно было понять, что это ему не нравится: После паузы он сказал:
-Хорошо, только, если можно недолго. У Александры Александровны все расписано по минутам.
-У меня тоже.
В редакции Ивана еще не было. И это была моя первая радость за все утро. Я бросила статью в редакционной коллегии. Меня попросили подождать его, но душемотательные беседы с ним меня не очень прельщали и я, махнув рукой, сказав, что спешу тут же, исчезла.
Некоторое время мы ехали по проспекту. Который так же, как во многих городах страны носил имя Ленина. Через несколько минут свернули на маленькую тихую улочку, где кроме одноэтажных частных домов ничего значительного не было. Чуть проехав, мы остановились у маленького неказистого домика и водитель сказал:
-Приехали.
Мы вошли в этот дом, и я была приятно удивлена: внутри это был современный офис с прекрасным дизайном, цветами и современной мебелью.
В приемной нас встретила высокая худенькая девушка, которая попросила меня чуть подождать, потому что там, в кабинете непредвиденный посетитель Вспыхнувшее желание немедленно уйти я с трудом погасила. Опустившись в кресло, я подумала: - Что я здесь делаю? Почему иду на поводу у нее?
В кабинете зашумели голоса, и вскоре оттуда вышел мужчина и удалился. Александра в легком синем костюме была, как всегда неотразима. Она радостно пригласила меня в кабинет и где делись все мои вопросы к ней. Я пригасила свою злость и вошла в кабинет. Она шла мне, навстречу излучая радость. И не села за большой стол, а предложила мне и сама села за журнальный столик, под раскидистой пальмой.
-Что будешь пить: кофе, чай?
-Воду.
Она тут же достала из холодильника минералку и разлив мне и себе спросила:
-Ты знаешь этого товарища, что вышел только что?
-Где-то видела его, но не помню.
-Должна была знать, забыла. Это Егоров. Он был секретарем комитета комсомола завода. Я его не узнаю сейчас. Так был предан ленинским принципам, так ярко всегда выступал, клеймил всех и вся и загнивающий капитализм и вдруг сейчас стал ядреным бизнесменом.
-А ты разве не верила в ленинские принципы?
Она достала из сумочки пудреницу, припудрила носик и сказала:
-Еще как. Еще какая была верная комсомолка. Правда не выступала и не била себя в грудь, но очень верила этим самым принципам. Но потом, когда узнала подробности о партийных вождях, то задыхалась от возмущения. Ну да ладно, шут с ними, идем, я тебе хочу кое-что показать. Она шла впереди, я за ней и тихо блеяла, что я очень занята, поэтому чтобы это не заняло много времени.
Она, казалось, слушала меня, но спросила совсем о другом:
-Тебе нравится мой офис?
-Внутри да, а внешне не очень.
-Начинать бизнес с постройки нового здания - это строить склеп для бизнеса. Это одно из правил бизнеса.
-А как же по одежке встречают?
-О миллионерах так не говорят. Они могут позволить себе экстравагантность и даже ходить в рваных носках.Я думаю из-за чрезвычайной занятости.
Мы вышли из здания, и подошли к машине, где были уже открыты дверцы.
-Прошу, - сказала она, приглашая меня в машину.
-Ой, Саша, я совершенно не располагаю временем,- вздыхая, промямлила я.
Она взялась за голову.
-Ты думаешь, что я меньше занята? Да меня ждут на предприятиях, масса серьезных бумаг и вопросов, а я выкроила эти минуты для тебя!
-Я знаю, что ты не любопытна, но хотя бы из чисто профессионального интереса следуй за мной и не ропщи.
Мы сели в машину, она села рядом со мной и машина тронулась. Она, откинув голову на спинку кресла, что любила делать и я, и спросила:
-И какие сейчас проблемы у прессы?
-Взятки,- вдруг вылетело из меня, и я на мгновение перестала дышать от своей наглости.
Она спокойно поправила меня:
-По-моему у вас это звучит иначе – заказ, а не взятка, что в принципе одно и то же. И что это вдруг прессу стал волновать этот старый ,как свет вопрос?
-Да ,нового в этой проблеме ничего нет, но тревожит она всех.
-И те, кто тревожится, хорошо берут и дают.
-Почему? Меня это тревожит, но я не даю и не беру.
-Уникальный экземпляр. А история рассказывает, что еще при Петре казнокрадство и взяточничество достигло небывалых размеров. И когда он приказал обнародовать указ, гласивший, что если кто-то украдет у казны всего, лишь столько, чтобы купить веревку, он будет повешен на ней. И тогда прокурор возразил Петру: «Разве император хочет остаться без подданных? Мы все воруем, только одни больше и приметнее других». Петр не издал указ.
-Но как тогда бороться с этим злом?
-Издать указ, Анна! А то ведь у нас украсть миллион почетно,а мешок корма для скота-преступление.
Я слушала ее и смотрела внимательно в окно. Мне было интересно, куда меня везут. И вскоре машина свернула на набережную. Пляж был забит до отказа.
Загорали не только лежа на песке, но и на бетонных плитах. Маршрут наш меня удивил, но вопросов я ей не задавала. Пока я все созерцала, меня подвезли к причалу. Я посмотрела с удивлением на Александру, ожидая объяснения, но она только улыбнулась мне. А когда машина остановилась и мы вышли, она тут же пригласила меня пройти в большой белый катер.
На нем большими буквами было написано - «Жизнь». Я посмотрела вокруг: справа - плотина, слева река, а между ними чуть подальше от плотины большой каменный остров-Утес разделяющий реку. Что- то в этом утесе было загадочное, завораживающее и символическое, словно среди этой бурной суеты, непрерывного движения транспорта по плотине он был символом одиночества.
Теперь, когда мы мчались уже по реке, становилось ясно, что мы едем прямо на него. Я не выдержала:
-Уж не заточить ли ты меня хочешь?
-Я думаю, что ты бы не пожалела.
Я посмотрела на него внимательно и вдруг увидела, что у него есть посередине дверь. Мне стало не по себе, и если бы я ее увидела на берегу, никогда не села бы в катер. Вскоре мы остановились, и Александра позвала меня идти за ней.
Мы зашли в утес и в голове моей возникли слова моего стиха: «Я захожу в страну чудес, тихонько двери открываю, я много видела, но здесь, я от восторга таю». Свежесть, прохлада, цветы и их запах, окутали меня, а сказочная красота поразили мой взор. Я пыталась разглядеть все и сразу.
Хотя каждая деталь этого заведения, требовала особого внимания, и восхищали, я подняла голову и посмотрела на источник света - это был открытый купол. В него поступали лучи солнца, расположившиеся на сеточках, и все лучики были разного цвета: синие, желтые, голубые и всех цветов радуги. Они играли этими цветами, и оторвать глаза было невозможно. А чуть ниже, на потолке, парили Ангелы. стремящиеся к Солнцу, которых изумительно нежно написала рука художника. Их правая рука указывала на небо, как бы говоря, что мы должны посмотреть на Небо и призадуматься.
Между ними от самого купола до самого низу вились экзотические растения. А тихая, нежная успокаивающая музыка была частью этого прекрасного мира и составляла с ним единое целое.
Я застыла от всего этого и когда Александра взяла меня за руку и повела, я возвратилась из этого мира на землю и словно в тумане увидела полный зал людей сидящих за столиками. Лица их были умиротворенными, некоторые расслаблено возлежали в своих креслах. Перед ними стояли пиалы, высокие стаканы с соломинками и они что-то потягивая, тихонько разговаривали друг с другом, а некоторые были словно отключенными от мира сего.
Я обратилась к Александре, но она сделала знак кому-то и в тот, же миг к нам подошел китаец. Он провел нас к нашему столику и пригласил нас сесть. Мы уселись в удивительно удобные кресла с шипами на спинках. Как только я удобно расположилась, китаец тут же нажал какие-то кнопочки в кресле, и некоторые шипы впились мне в спину и в позвоночник. Непроизвольно я отпрянула, но он мягко прислонил меня к креслу и вернул в прежнее положение. Через мгновение прикосновение шипов я перестала ощущать, и блаженство разлилось по всему моему телу. И тут же я увидела маленьких изумительных птичек, сидящих на цветах и ветках растений. Официант принес нам по три пиалы, наполненные тремя разного цвета напитками: розовым, зеленым и вишневым и поставил их не хаотично, а в определенном порядке: розовый - первый, зеленый- второй и вишневый третий. Я отпила розовый напиток и закрыла глаза и в моем воображении возникла долина роз, которую я видела в Болгарии. И мне показалось, что я среди этих роз и притрагиваюсь к их бутонам.
Открыв глаза, я спросила у Александры:
-Где мы?
-в мире прекрасной сказки.
К нам подошел снова китаец и нажал на новые кнопки, которые впились в мою спину и через мгновение перестали ощущаться. Мне показалось, что я не в реальном мире и все это мне снится. Александра словно почувствовав мое состояние, тихо сказала:
-Нет, ты не спишь. Это все реальность. Пей зеленый напиток.
Вкус этого напитка был изумительный: мятный и с кислинкой. Я улыбнулась Александре и отбросила голову на спинку кресла, закрыв глаза. И тут же увидела, как раздвинулась часть утеса, и осталась открытой над кусочком тверди, о которую тихо плескалась вода. И о ужас! на бугорке этой тверди я увидела сидящих Андрея и я всмотрелась получше - это была я. Мы болтали ногами в воде и смеялись. Я открыла глаза и пожалела. Стена была закрыта и никакого Андрея, и близко не было.