День 1
- Уф! Я в день пробегаю по 20 километров. Прямо вдоль берега – вытирая пот со лба, проговорил Михаила Благоедов. – Знаешь, так, потихонечку. Песочек под ногами хрустит, океан шумит…. Уф…
- И часто бегаешь? – спросил Костя Копылов, перескочив кочку. Сухой, поджарый, он придерживал ремни своего рюкзака. Размытая дождем дорога поднималась верх. В глубоких колеях блестели лужицы. Михаил, не привыкший к горным тяготам, неуклюже скользил в жиже, и неодобрительно следил за тем, как его спутник с легкостью преодолевает все преграды. Причем в старых шлепанцах. А вот его свеженькие кроссовки так наглотались грязи, что смотреть страшно.
- Как сказать… я же почти спортсмен! – с достоинством произнес Благоедов. – Еще юношей выступал за честь школы… Просто последние три недели без тренировок – все дела в конторе…- с легкой виноватостью пояснил он. Взбираться по горному склону становилось тяжелее. Вокруг вздымались гиганты-пихты, бросавшие густую тень. Михаил на секунду приостановился, чтобы отдышаться и заодно полюбоваться видами. На почтенном расстоянии плелась Катя, студентка биологического факультета. Она неуверенно ступала по жидкой грязи, цепляясь руками за ветви кустарников и стволы деревьев. До этого в горах ей ни разу не приходилось бывать, поэтому от долгой ходьбы лицо у нее раскраснелось.
- Устала? – спросил Благоедов.
Катя в ответ лишь покачала головой.
- Семь километров пока прошли…. Вот никогда бы не подумал, что тебя потянет в дикие места… - сказал Благоедов с обаятельной, как ему казалось, улыбкой.
- Это почему же?
- Ну… потому что вид у тебя какой-то домашний… что ли…
- Это из-за того, что я еще не привыкла.
- Да и не зачем привыкать! Ох, и как же тут мокро! Некуда ногу поставить!!! – с веселым возмущением сказал он, снова двинувшись в путь.
Уже начинало вечереть, когда вся компания достигла широкой поляны. В высокой траве, спутанной и густой, цвели ирисы. С одной стороны - темнеющие контуры гор, испещренные пятнами снега. С другой - за черной кромкой пихт в дымке таял скалистый гребень.
- Красотень какая! – изумленно присвистнул Благоедов. – Может, здесь заночуем?
- Да, – коротко отозвался Костя, – сейчас костер разведем.
Они поднялись к дощатому домику. Внутри пахло дровами, на столе стояла пачка соли. Рядом почерневшая кружка и котелок. Михаил Благоедов внимательно оглядел обстановку. Привыкший к комфорту, он с некоторым замешательством почесал затылок. Затем скинул с плеч рюкзак и закинул его на нары. В узкое заляпанное оконце падал тусклый свет, и под его влиянием комната походила на келью, спрятанную в глуши.
- Хм… убогость. Только у нас так можно. За границей все иначе… - пробубнил он себе под нос.
- А как за границей? – живо отозвалась Катя.
- Лучше… Хоть у нас любят ругать все западное, однако у них там есть чему поучиться… Законы, вот, к примеру… порядок. Эх! Если бы я взялся здесь все обустраивать, то такого не допустил. У меня бы домики стояли с террасами. Бар, бассейн, курительные комнаты и даже сауна! Кухня простая, но сытная. Шашлык, куропатки, горячий хлеб! – от перечисления изысков он даже облизнулся. – Интересно, скоро будет ужин?
Над приготовлением ужина хлопотал Костя Копылов. Бурлил котелок. Дым костра выжимал из глаз слезы, но Костя стойко сносил эти неудобства. В отличие от Михаила, суровые условия его не пугали. За годы участия в горных экспедициях он выработал в себе множество солдатских привычек. Спал на голой земле, отводя сну лишь пару часов. В еде соблюдал неприхотливость и даже грубая каша без соли и сахара не вызывала у него брезгливости. Он только пожимал плечами, когда видел на лицах едоков бледность при виде полного котелка с пшенкой. Что тут такого, думалось ему. Заткни им ноздри и уши, съели бы все за милую душу. В своей жизни он повидал всякое. Однажды в Африке двое прохвостов стянули у него фотоаппарат. Очень уж он им приглянулся. В полицейском участке стражи порядка сочувственно покачали головами. Да и что можно было ожидать в этой дикой местности, спрашивал себя Костя в последующие дни, все еще переживая судьбу фотоаппарата. Обчистили, словно наивного туриста. Путь его лежал через джунгли к Килиманджаро. Леса кишели жизнью, а в немноголюдных поселках группу бледнолицых с любопытством встречали вожди в окружении своих взрослых дочек. И вот, на рыночной площади одного крохотного городка, Костя заприметил знакомых воришек. Причем на груди одного из них покачивался украденный фотоаппарат. Времени на раздумья не оставалось. Подскочив к ним, словно тигр, Копылов схватил первого за руку. Воришка испуганно выкатил глаза. Его друг истошно закричал. Завязалась отчаянная борьба. Пара не хотела упускать трофей, и поэтому в ход шло все – щипки, кулаки, зубы. Как ему удалось завладеть собственным фотоаппаратом, он уже не помнил. Помнил только, как треснул объективом кого-то по голове, сначала один раз, потом второй. Так, легонько… Однако час спустя местные полицейские учинили допрос с пристрастием. «Разбойное нападение, вот на что это похоже!» - твердил на ломаном английском худой сержант и при этом угрожающе скашивал глаза к переносице. Дело приняло нешуточный оборот, когда в каше слов явственно замелькали «тюрьма» и «десять лет». Говорят, в заточении, к людям приходит прозрение. Просидев за решеткой неделю, Костя Копылов, успел поразмыслить не только о прожитой жизни, но и предстоящей. «Если все обойдется» - думал он – то пересеку пустыню Атакаму. На велосипеде и с российским флагом на седле». И пересек…
Да, многое видел Костя Копылов. Но особое уважение в нем вызывали марафонцы, пробегавшие многие тысячи километров и при этом стиравшие ноги в кровь. Это были упрямые, сильные духом люди. Правда занятия спортом некоторым подрывало здоровье, но даже там, на больничных койках, они клялись, что поднявшись, снова отправятся на беговую дорожку. Первый круг, второй…. тридцатый. И так до самого конца, пока хватит сил. В противоположность этим атлетам, люди, сидящие в кабинетах и решающие всякие вопросы, казались ему куда менее привлекательными. С рыхлыми животами, одышкой, они прикованы к своим креслам, словно инвалиды. «Фарш, одним словом» - частенько повторял он, выводя очередного новичка в горы. Наблюдая за тем, как тот неуклюже бредет по пояс в мокрой от дождя траве и при этом капризно поджимает губки, считая сюрпризы природы чем-то оскорбительным, он наполнялся презрением. Ну, разве так можно ходить?
Сегодняшний поход вызвал у него досаду. Конечно, от Кати он ничего особенного не ожидал, но от Благоедова…. Видите ли, ему дороги не те! Благоедов и раньше казался ему избалованным бизнесменом, у которого явно портится характер. Упитанный, с улыбкой хищного зверька, он ворочал миллионами и ездил по улицам своего поселка на новеньком тракторе. Его картофельные поля в Тамбове пользовались почетом у жителей. Еще бы, ведь этот картофель лежал на каждом прилавке, вплоть до московских окраин. «Картофельный кормилец» - писали о нем журналисты в местных газетах. Не желая отставать от времени, он ездил по всему миру. Изучение опыта зарубежных аграриев в этих командировках он умело сочетал с отдыхом. Поначалу посещал ночные кафе, в которых девушки в одних бюстгальтерах предлагали коктейли с интригующими названиями. Затем забавлялся фишками в казино. Но увидев во Франции группу альпинистов в тесном автобусе, отправлявшихся в Альпы, загорелся желанием покорить хотя бы одну вершину. «Сделать что-то невозможное… что-то невозможное» - твердил он себе целыми днями и даже при заключении сделок нет-нет, да и вспоминал о своем героическом решении. Человека такого масштаба не могла привлечь маленькая гора, годящаяся для ученического восхождения. Нет, вершина должна быть значительной и… безопасной. Поэтому после долгих колебаний он выбрал Эльбрус – высшую точку Европы. Европейская знаменитость вблизи выглядела немного загаженной, обжитой и в ее нишах стояли закусочные. Правда, бизнесмена это даже обрадовало – за годы картофельной диеты, он привык к плотным трапезам и на привалах неизменно отправлялся за хот-догом…. За Эльбрусом последовали Аконкагуа, Музтаг-Ата. Вскоре стены его офиса запестрели фотографиями гор. Со снежных вершин улыбался он, главный восходитель. Однако жизнь на высотах слишком утомительна, чтобы вечно наслаждаться ею. Ему же недавно исполнилось 41 год – факт несколько ошеломивший его. Впрочем, зачем же себя лишать удовольствий, когда они рядом и так доступны? Разреженный воздух гор он променял на беговую дорожку стадиона, а возле дома построил туристическую базу, где брошенный им рюкзак напоминал о былых подвигах…
- И что у нас на ужин? – спросил Благоедов, подойдя к костру.
- Макароны с тушенкой.
Костя Копылов разложил еду по мискам. Себе же оставил котелок.
- О!!! – протянул Михаил.
В небе высыпали звезды. Воздух стал прохладным. Придвинувшись к костру все трое ели в полном молчании. Ночь наливалась густой чернотой, давила на плечи. Где-то в лесу куковала ночная кукушка. От этого монотонного «ку-ку» еще больше хотелось спать. Больше не в силах бороться с навалившейся усталостью, Катя расстелила на траве коврик и залезла в спальник. Трава была уже мокрой от росы, но ее это не смутило. Михаил отправился в домик. Один Костя, словно сторож, лег на сырую землю и по временам подбрасывал в огонь поленья, пока не уснул.
День 2
Забрезжил рассвет. Конусы гор в утреннем свете окрасились в бледно-сиреневый цвет. Поляна блестела от влаги. Быстро позавтракав, троица с новыми силами отправилась в путь. У всех было хорошее настроение. Впереди босиком шагал Костя. За ним следовал Михаил. Замыкала процессию Катя.
- Великолепные места! – восхищался Благоедов. – А воздух, воздух-то… словно первый раз дышишь! Вот здесь бы построить новую стоянку. Добротный домик для ночлега… Этажей этак в три! А? Как думаешь, Костя? Чтоб туристам было легче...
- Это же заповедник! – угрюмо ответил Костя. – Тут не туристам, а животным должно быть легче.
- Ах, ну да, ну да… - поспешно согласился бизнесмен. – Зверькам тоже где-то надо жить. А кто здесь обитает?
- Медведи, но они человека не трогают.
- А еще?
- Волки в лесу. Летом они поодиночке рыщут. Наверху туры с сернами. Туры знаешь, как свистят, иногда думаешь, а не человек ли окликнул.
- Да … богата земля русская!
Вскоре они вышли в долину. Солнце припекало, и от земли поднимался пар. Трава здесь росла густая. Высокая, почти до пояса, она жгла руки. На склонах низко согнулись рощицы карликовых берез. Один раз прямо из-под ног вылетела серая птичка. Вжик… и в небо. По дороге Благоедов с удовольствием фотографировался.
- Вот здесь, пожалуйста, - просил он, выбирая место. На его полном лице появлялась улыбка хищного зверька. Заботясь о том, как он выйдет в кадре, Михаил подтягивал живот и упирал руки в бока. Пусть знакомые убедятся, в какой он хорошей форме. Катя без устали щелкала затвором фотоаппарата. После долгой ходьбы ей было приятно освободиться от стягивающих лямок рюкзака. В пути она частенько отставала – ее ноги так неуклюже преодолевали неровности тропы, что она с напряженным вниманием следила за своими спешившими спутниками. Неожиданный поворот или крутой бугор надолго скрывал их из виду. Под ногами только петляющая тропа. Иногда ей казалось, что вся местность сомкнулась на этой тропе, ведь все остальное проносилось мельком.
Однако вскоре тропа совсем испортилась. Поднявшись на значительную высоту, они столкнулись с еще одним препятствием – мокрая земля была изрыта копытами егерских лошадей. Мужчины продвигались уже без легкости. Михаил до того, посвистывающий песни, насупился и даже стал раздраженно пофыркивать, чуть только его кроссовки увязали по щиколотку в грязи.
- Нет, ну что же это такое! – возмутился он, когда поскользнувшись, чуть не свалился с небольшого обрыва. – Разве по таким тропам можно ходить?! Понимаю, когда сухо, но… ведь… ай! Ой …черт!
- Где?
- Что где?
- Черт! – Костя Копылов подозрительно побагровел. – Если бы ты был более подготовленным, то не жаловался. Для меня это вообще не маршрут, одно детское баловство. А вы, еле тащитесь…
- Но тяжело ведь … - оправдывался Благоедов.
- Просто вы думаете, что если можете по асфальту ходить, то и здесь также. А после десятка километров ноги у всех прямо дрожат… Также нельзя!!! – уже тише добавил он.
После этого разговора все трое почувствовали себя как-то неловко. Костя за то, что вспылил, Михаил за то, что заработанные миллионы не уберегли его от попадания в группу «слабаков», а Катя как-то вдруг ясно ощутила общее одиночество. «Ссориться в безлюдном лесу… не очень благоразумно» - подумала она и грустно вздохнула. Километры медленно наматывались…
День 4
Дни, проведенные в девственной природе, начали сказываться на облике туристов. Благоедов так исхудал, что уже перестал опасаться выпирающего живота при вспышке фотоаппарата. Катя в мешковатой куртке выглядела слегка растрепанной. Только Костя совсем не изменился - сухопарый, сильный, он походил на командира маленького отряда. Когда они поднялись к подножию скалистого гребня, он дал сигнал к привалу. Стоял полдень, солнце в небе жарко палило. Утолив жажду, туристы растянулись в траве. Копылов склонился над картой. Он намеревался подняться еще выше, туда, где на склонах паслись серны. Эти животные были столь ловкими, что при виде опасности мигом исчезали, перемахнув за острые зубья камней или скрывшись в темных расщелинах скал. Поэтому к ним нужно было подбираться осторожно. Первоначально понаблюдать за сернами хотели всей группой, но «бездорожье» так вымотало спутников, что Копылов решил отправиться в одиночку.
- Вы ребята, спускайтесь вниз, вон к тому домику, – сказал он, указывая рукой в сторону долины. – До него всего 10 минут.
- А ты? – спросил Благоедов.
- А я… я взойду на парочку вершин – небрежно бросил Копылов.- Вернусь через час.
Предложение было встречено без возражений. Михаил и Катя начали медленно спускаться вниз. Опираясь на самодельные посохи, они преодолели сыпучий склон. Прошли нагретую поляну. Наконец, до слуха донесся плеск ручья.
- Хо-хо-хо! – радостно воскликнул Благоедов, заглянув в домик.
Дверь была распахнута. На полу валялись чьи-то грязные ботинки. Окно разбито. Казалось, что последние туристы, обитавшие здесь, срочно эвакуировались. На столике лежала куртка, на нарах – пыльные матрасы. Им-то так и обрадовался бизнесмен.
- Сейчас просушим их на воздухе, и будет сон со всеми удобствами! – сказал он.
…Огонь неровными язычками плясал на кучке щепок и ветвей. Уже вечерело, и пора было подумать об ужине.
- Может, сварим макароны? – спросил бизнесмен, пошевелив палкой затухающие угли в костре…
- Отлично! Только вот… у нас ложек нет, – ответила девушка с грустной улыбкой. Она сидела на лавке, и легонько покачивала носком кроссовка.
Уцепившиеся за горные пики тучи нависали над деревьями, а тут еще костер никак не разгорался. Чего только Михаил не предпринимал – соорудив нечто вроде шалашика из коряжистых сучьев, он подбрасывал в огонь дрова, и даже разлапистый можжевельник. От усердия его лоб прорезала глубокая складка. Нелегко давалось ученичество по выживанию в горах. Однако как он ни старался, желтые язычки пламени неизменно уползали вниз, под обуглившееся дерево. В конце концов, устав от бесплодных усилий, бизнесмен оставил все как есть.
- А где ложки? – на лице Михаила мелькнуло беспокойство.
- Остались в рюкзаке у Кости.
- Что-то он не торопится, но ничего. Мы сейчас приготовим вкусный супец – а? И я смастерю корейские палочки!!! – сказал он, подмигнув, весьма довольный своей изобретательностью.
- А вы давно стали бизнесменом? – полюбопытствовала Катя, подвешивая котелок над огнем.
- Я ведь по профессии учитель биологии, – вяло признался Благоедов. – Но уже в студенческие годы понял, что на школьные заработки семью не прокормить. Поэтому открыл что-то типа частного кинотеатра. По рублю за вход! И так каждый день….
- О!
- А затем заведовал аттракционами в парке. Там уже два рубля… на качелях покататься!
- А потом?
- Потом…. потом стал крупную рыбу ловить. Всякие должности в городской думе, то се, в общем, брался, за что мог. И, наконец, открыл сеть продуктовых магазинов. Люди всегда хотят кушать. Очень выгодно! – подытожил он свою биографию. В этот момент он сосредоточенно стругал ножом короткие палочки.
- Хороший нож – похвалил Благоедов оружие.
Настоящий боевой нож он приобрел у знакомого полковника. Тот божился, что оружие принадлежало директору ФБР, самому Роберту Мюллеру, и потому имело особую ценность. Не слишком доверяя россказням вояки, однако, и не желая упускать хорошую добычу, Благоедов тогда намекнул, что точно такой же экземпляр видел в солидном магазине. Бизнесмен никогда не расставался с оружием, а в компаниях частенько демонстрировал возможности лезвия, которое с легкостью разрубает толстые блокноты.
- И вы до сих пор руководите магазинами? – не унималась в любопытстве Катя.
- Нет, – печально вздохнул Благоедов. – Я их продал.
- Почему?
- Переоценка ценностей, – его голос стал твердым. - Один олигарх предложил за них хорошую цену. Хм… жесткий мужик попался. Такие прямо за горло и все, не отпускают! Тяжелые с ним выдались переговоры…. Ну а на вырученные деньги я поднял огромное фермерское хозяйство, стал выращивать картофель. Мой картофель везде – на всех прилавках! Не удивлюсь, что и здесь егеря варят из него пюре… Хи-хи.
Из котелка валили густые клубы пара, вода пенилась, тихо потрескивал огонь.
- Вот бы сюда вашу картошечку… - промурлыкала студентка, разливая получившийся суп с макаронами по мискам. – Вы прямо счастливчик!
- Нет, – серьезно проговорил бизнесмен – просто брал за горло и все!
День 6
Хлюпающие болота и заросли рододендронов – все это осталось далеко позади. Путешествие приближалось к концу. Идти… идти… идти. И слышать как потряхивают вещи в рюкзаке за спиной. По плоским камням струятся ручьи. Выйдя на широкую дорогу, изрытую колесами грузовиков, троица почувствовала невольную тоску. Дорога была провозвестником цивилизации – вскоре нетронутые места сменятся асфальтом. Вот уже показались ворота кордона. За забором ютятся легкие домики с белыми крышами. Полощется белье на ветру. По газону прогуливается рыжая курица. Последний привал. Уррра! Позабыв о внутреннем сожалении, туристы с радостью встречали привычные предметы – ажурные занавески на окнах, беседку, блестящий рукомойник. Из открытой двери доносилось бормотание телевизора. Как удивительно возвращаться в мир человеческих вещей, простых и сложных.