Иван Сергеевич, дачник со стажем, вдумчиво съел чайной ложечкой вечерний кефир и вышел на крыльцо подышать свежим воздухом. Время было на пять минут позже привычного. Виновник нарушения режима, озорной котенок, Кутя прятался от наказания в недрах приусадебного участка и сам не знал, когда вернется в дом. Его пустяшная шалость заключалась всего-то в нескольких фунтах рассыпанной соли, но и этого оказалось достаточным, чтобы хозяин не на шутку рассердился и отчитал сорванца со всем пылом нерастраченных эмоций застарелого холостяка.
- Ты совсем мал и не понимаешь, что дело не только в испорченном продукте, но и в дурной примете – к ссоре. А это, милый друг, приведет к расстройству чувств, а там и рукой подать до расстройства пищеварения. Знаешь, почем нынче врачебные услуги? То-то и оно. Да и хлопотно опять же… А то вдруг какая гостья пожалует? Оконфузиться можно ни за грош. Нехорошо, брат, нехорошо. Ты еще только-только жить начинаешь, а уже позволяешь себе… Нехорошо, брат, нехорошо.
Иван Сергеевич так увлекся нотацией, что не заметил, как проказник юркнул в куст сирени и был таков.
Постояв немного, переминаясь с ноги на ногу, дачник заложил руки за спину и шагнул к раскидистой яблоне. При свете угасающего заката любимица выглядела еще более внушительно по части плодоношения. Ее отяжелевшие от многочисленных плодов ветви грузно навалились на костыли-подпорки, короткий и почтенный ствол олицетворял мещанское равнодушие и благополучие.
«Точь-в-точь моя соседка с лососевым подбородком и необъятным бюстом, - решил Иван Сергеевич и потер ладони, - Ну-с, посмотрим».
Он медленно обошел вокруг дерева и остановился на точке старта.
«Хороша! Ведер шесть-семь наберется. Ей богу, наберется. А то и восемь. Да, пожалуй, восемь. Никак не меньше».
Подмывало взять да и сорвать пахучее яблочко, впиться не по годам крепкими зубами и, дождавшись, когда липкий сок потечет по аккуратно стриженой бороде, откусить окончательно и затем долго-долго пережевывать сочную плоть, глотая мелкими порциями. Останавливала, как всегда, природная нерешительность и извечная проблема выбора.
Иван Сергеевич тщательно ощупывал взглядом каждый плод – он хотел их всех! Впрочем, желание походило на старое чернильное пятно: такое же застиранное и пересохшее.
«Что ли это съесть? Али – то? Два на ночь нельзя – доктор не велит. Говорит, у меня повышенная кислотность – не ровен час, язва откроется. Шутка ли - язва. От одного слова в дрожь бросает. Бррр… Придется подождать до завтра. После еды можно. Только – одно. Так какое выбрать?»
Темнело. Принимать решение становилось все труднее. Яблоня приседала все ниже. Ветки, словно нижние юбки, скрыли сначала подножие, а потом и вовсе примкнули к траве.
« Фу ты, ну ты. Опять проморгал, - вздохнул Иван Сергеевич, - Ладно, уж, утро вечера мудренее».
Он вернулся на веранду, переобулся в домашние тапочки и позвал: «Кутя, Кутя. Кис-кис».
«Шляется где-то, шельмец. Теперь не дозовешься».
Войдя в дом, Иван Сергеевич с удивлением обнаружил котенка в кресле у плиты.
- Не люблю сюрпризов. От них приключается расстройство чувств, а там и рукой подать до расстройства пищеварения. Знаешь, почем нынче врачебные услуги? Ах, да – я тебя уже спрашивал. Однако дешевле они от того не станут.
Он посмотрел на часы: одиннадцать.
- Спать пора.
Почистил зубы, долго и звучно полоскал рот, надел пижаму в полосочку и только сейчас взглянул на фотографии. Женщины выжидающе смотрели ему в глаза.
- Ну что, вы, право? Эхма..
От первой он ушел сам, со второй сознательно не сокращал дистанцию, с третьей был знаком по переписке.
К одной хотелось вернуться, другую не потерять, остальных – завоевать.
«Эхма…»
04.08.14