Часть 1
Ложемент, в котором я нахожусь очень удобная штука. Металлическое ложе - изготовленное с ювелирной точностью. Подогнанный под мои антропометрические данные, под особенности моего тела, он становиться частью меня. Это амортизационное кресло сконструировано так, чтобы обжимать все тело, понижать нагрузку при ускорениях в 4-5 раз, до нагрузок допустимых для человека.
Полетный костюм все сдавливает: плечевые суставы, локти, запястья. Двигать руками сложно, скованы некоторые движения, сглаживается их резкость. Однако если не двигаться, а просто лежать в ложементе, то не ощущаешь дискомфорта.
Жидкостная система охлаждения и вентиляции функционирует прекрасно. В костюм встроена целая система трубок, по которым циркулирует вода. Я отлично себя чувствую, не жарко, дышится легко.
Единственное что меня беспокоит, это то, что через пару минут наш космический корабль стартует с космодрома, и я буду на борту этого корабля. Это мой первый полет. Капитан летит уже в пятый раз, но, похоже, что он так же волнуется, как и я.
Всего на борту нас трое. Я, капитан и бортинженер. В руках у каждого из нас план полета. После запуска мы должны сверяться с ним и следовать ему. При подготовке, во время практических тренировок, мы уже делали это десятки раз. Но все равно волнительно. Миллионы деталей, из которых лишь одна неисправная может привести к крушению.
Сидя в ракете, двигатели которой молчали, я чувствую, как ее покачивает ветер.
– Земля-борт – раздалось из командного центра.
– На связи, – сказал капитан.
– До запуска десять секунд.
– Приняли.
Включились и зашумели двигатели, в режиме предварительной тяги. Ракета затряслась. Высокочастотные вибрации расползлись по всему кораблю. Чувствуется, как нарастает мощь маршевых двигателей.
– Подъем! – раздался голос на фоне радиочастотного шума.
– Подтверждаю, – сказал капитан. – Шшшшш…
Игрушка, привязанная резиновой ниткой – индикатор невесомости, начала болтаться из стороны в сторону и, потяжелев, тянулась вниз, как будто кто-то взял ее невидимой рукой. Мой разум, отодвигая на второй план все страхи, принялся за работу. Теперь приоритетной задачей было слежение за полетом и состоянием корабля.
– Пятнадцать секунд полета, без замечаний. Двигатели первой ступени работают нормально. – Сообщил из центра полетов.
– Приняли. Самочувствие нормальное.
– Параметры конструкции ракетоносителя в норме.
– На борту порядок. Все в норме. Шшшшш…
– Пятьдесят секунд полета. Давление в камерах сгорания в норме. Шшшшшш… Шшш… Тангаж, рыскание и вращение, в норме! Шшшш…
– Сто секунд полета, параметры ракетоносителя в норме.
– Самочувствие нормальное. Шшшш…
– Есть сброс ДУ САС
– Подтверждаем.
– Есть отделение первой ступени.
– Подтверждаем отделение первой ступени. Есть уменьшение перегрузки. Ожидаем сброс головного обтекателя... Шшшш… Есть сброс головного обтекателя.
– Двигатели второй ступени работают нормально. Шшшш…
– Двести десять секунд полета. Как самочувствие на борту?
– Самочувствие нормальное. Шшшш…
– Есть отделение второй ступени.
– Подтверждаю отделение.
– Полет без замечаний. Шшш…
– Контакт отделения.
– Есть контакт отделения, все в норме.
Вибрации прекратились. Старт произведен успешно. Полет проходит в штатном режиме.
– Поздравляем вас, успехов!
Далее у нас еще пятнадцатиминутный маневр по ориентации продольной оси, переход на эллиптическую орбиту, потом режим стабилизационного полета и двухдневный марш-бросок к Международной Космической Станции.
Ориентирование корабля идет с закруткой, он все время вращается и поэтому мое самочувствие в сумме с тем волнением, которое я пережил, ухудшилось.
Ускорение снижено практически до нуля, гравитация отступила. После первого маневра, я перебрался в бытовой отсек и там уснул. Вообще спать в таком случае, лучший выход. Почти все время, что мы летели, я спал. Очень уж устал.
Часть 2
– Через пару часов прибудем, – увидев, что я проснулся, сказал бортинженер. Я расстегнул спальный мешок. Мы перекусили. Это стоило мне, кстати, немалых энергетических затрат.
– Всем занять свои места и приготовиться к стыковке – сказал капитан. – Скоро стыковаться будем.
– Центр, готовы к стыковке.
– Начинаем стыковку.
Вскоре на экранах мониторов я увидел станцию, окрашенную в желтовато-красный цвет, раскинувшую как громадные листья, солнечные панели.
Мы направлялись прямиком к ее центру, туда, где находился стыковочный шлюз для нашего «Союза».
Когда станция скрылась в тени, наш шлюз был подсвечен мощным прожектором, который верно вел нас к цели и нашему новому дому.
– Дальность сто пятьдесят, скорость ноль восемь, – раздался голос капитана.
– Принято, – прозвучало в ответ с центра управления. – Шшшшш…
– Стыковочный узел видно хорошо.
– Принято. Шшшш…
– Диспетчер, наблюдаем вас со станционной камеры. Полет без замечаний.
Станция все приближалась. Мы подлетели уже совсем близко, и теперь я мог разглядеть отдельные ее элементы: манипуляторы, элиминаторы, стыковочные узлы между секциями, блестящую обшивку, элементы каркаса станции и даже надписи на пристыкованных «Союзах».
– База, сто, скорость ноль шесть.
– Принято. Шшшш…
– Угловой размер тел, две с половиной клетки.
– Принято.
– Дальность восемьдесят пять, скорость ноль четыре.
– Принято.
Станция все приближалась и приближалась. Теперь на мониторах, среди кучи числовых данных и вспомогательных линий для прицеливания при стыковке, я мог рассмотреть лишь круг стыковочного шлюза. Под этим шлюзом находилась небольшая круглая мишень.
– Мишень видна хорошо. – Сказал капитан.
– Принято.
– Есть закрытие антенны.
– Принято, закрытие антенны.
– Дальность тридцать, мишень в центре.
– Принято.
Небольшой темный круг с белыми рисками и белым крестиком в центре увеличивался.
– Кресты собраны, мишень в центре. Дальность в порядке тридцати.
– Приняли.
– Дальность двадцать. Крена нет… Дальность восемнадцать, мишень ниже на один градус.
– Принято.
– Дальность десять.
– Принято, дальность десять.
Теперь на мониторах была видна лишь только мишень.
– Дальность семь метров.
– Принято семь метров.
– Дальность порядка четырех. Контрольная мишень в центре.
– Ожидаем касания. Шшш…
Изменение ускорений, все почувствовали небольшой толчок.
– Есть сцепка... Время сцепки четырнадцать тридцать одна.
– Продолжаем работать дальше. Пункт 63.
– Пункт 63. Принято.
– Теперь работаем по тангенте.
– Приняли. Работаем по тангенте. – Сказал капитан.
Бортинженер взялся за дело.
– Производим первый замер. Пятнадцать тридцать два бортового давления. Давление ЗО восемьсот двадцать четыре. Давление в приборном отсеке восемьсот тридцать…
Дальше нам предстоит четыре часа выравнивать давления, проверять герметичности люков, а так же соблюдать все формальности.
Ну вот, давление уже было выровнено, воздух профильтрован. Наш экипаж, окончив проверку, ждал, пока ребята на станции закончат все процедуры и откроют шлюз.
Вскоре раздался звук скрежетаний, шлюз отворился.
Часть 3
Тихий равномерный гул работающих систем кондиционирования и очистки воздуха, разносился по станции. Кучи торчащих проводов, шлангов, пикающей и мигающей аппаратуры, датчиков и мониторов заставляли передвигаться очень аккуратно. В центре станции находиться купол из толстого стекла, который при угрозе попадания осколков закрывается толстой металлической дверцей, но сейчас он был открыт и я устремился прямиком к нему.
Станция, созданная передовыми умами человечества на бешенной скорости мчалась вокруг Земли. Наш вид способен уничтожить все виды на планете вместе взятые за один день, но он предпочел объединить усилия, чтобы создать это чудо – символ подлинного могущества человека. Поразительное ощущение тут находиться.
Внизу проносились красивейшие виды гор, ледников, полей созданных человеком, диких лесов и пустынь, океанов и морей. Я замер, любуясь этим прекраснейшим зрелищем, а в моей голове мелькали мысли о причастности меня, ко всему что там происходило внизу. Ощущение моего единства с этим голубым шариком мчавшимся в пустоте было как никогда сильным. Все это часть меня!