У большого, грузного человека жёлтая рубашка в красный гавайский узор. Он явно не из этих мест. Он ведёт себя не слишком открыто и явно трусит. К его башке приставлен Пустынный Орёл, а из глаз капает по одной слезе в 4,7 секунд. Отсчитывать время меня научил ветер, доносящий шёпот башен вдалеке. Сейчас они горят миллионами огней и затмевают звёзды.
Мало кто знает, что Пустынный Орёл был разработан в Израиле. Его характеристики невинно двуличны.
«Создан для самозащиты и защиты от диких зверей и гражданских лиц.»
В некотором роде это доказательство того, что я неплохо держусь. Приходится использовать две своих конечности для удержания приятного равновесия и чистоты эксперимента. Я не часто расправляюсь с ними так. Но и такой подход будоражит.
«Оригинальная заявка на патент пистолета, работающего по принципу отвода газов, была подана сотрудником американской компании Magnum Research Бернардом С. Уайтом (Bernard C. White) в январе 1983 года.»
Они постоянно присылают снег не на тот адрес. Мне было сказано чётко и ясно насчёт неверных адресов. Как правило, пахнет подставой. Реже – осторожность, с которой мне приходится бороться если не в конкретный момент, то позже и в менее выгодных обстоятельствах. У себя в «конуре» проще работать.
«Первая партия в 1000 пистолетов калибра .357 Magnum является на сегодняшний день коллекционным раритетом, потому что их стволы нарезаны традиционной нарезкой, и эти пистолеты нельзя переделать под другие калибры.»
Многие читали дешёвые морали о том, как это непрофессионально и потому опасно держать в заложниках кого-либо у себя дома. Но он ведь не заложник. Он мой гость, и он подтвердит это под дулом Пустынного Орла. Без последнего данная свыше жизнь была бы до омерзения нецелесообразна. Те же, кто заливал мне об отсутствии профессионализма, не едят мясо (правда, только на словах), мало выпивают, редко принимают и почти не бесят. Они же считают, что образ жизни человека должен иметь смысл. Я всегда считал, что смысл можно обрести нестандартными методами. И если я перейду с сухого корма на стейк с кровью – не стану добрее или обрету цель. Цель уже достигнута. Теперь можно и сыграть на этом.
«Desert Eagle слишком длинный и неудобный для маневрирования, чтобы быть эффективным в бою на пересечённой местности или в городе.»
Зато как хорошо глотка принимает форму его ствола, если сидеть в маленькой комнате с кошачьими мисочками на стенах.
…
Я нашёл маску из материала с необыкновенными свойствами. Откопав её в подвале «конуры», сразу же примерил на себя. Если я когда-то думал о том, что прежнее обличие беспроигрышно влияет на людей, то ныне видение мира стоит на качественно новом уровне. Маска представляется человеческим лицом каждому идентичному человеку существу, будь то алкоголик или желающий поговорить о Б-ге. Орлу пустыни – орлом пустыни. Тарелочкам – фарфоровым идолом. Именно так меня видит этот тип.
Это мужик средний лет, с начинающей цвести лысиной, крутым лбом и не менее крутым подбородком. На щеке у него родимое пятно, по форме напоминающее Польшу, если бы рядом с ней паслись ни о чём не подозревающие Гавайи.
Наверное, именно поэтому он так выводит из себя, систематически выпивающий, бьющий свою жену и скорее всего дочь пятнадцати лет, в этот самый миг прижимающий косматой задницей мой табурет шебби-шик. Нежно-розовые обои рискуют стать инфернально красными или бордовыми, всё больше переходящими в чёрный омут. Одежда типа не испачкается, покоясь на полу кухни. Из омута сложно выбраться, омут сложно оттереть без разводов. Засыхающая на обоях кровь похожа на грибок от сырости, который был здесь в первые дни заселения. Нужно пускать кошку в дом первой: традиция моего народа. Если же у кошки есть яйца – следом за ней шагает стая демонов. Нельзя. Нельзя ошибаться адресом, если ты не из метрополии Лос-Анджелеса. Во всяком случае, если имеешь вида на мой дом и хозяина в нём.
Я хреново различаю цвета, но со слов знакомого дизайнера сюда можно приглашать кого-угодно, и этот кто угодно будет знать своё место. Ведь главное, не садиться на плюшевую подстилку на паршивом, к слову, книжном столике.
Теперь он сидит там, где ему самое место.
«Стой, не надо, я всё объясню!»
«ЧЁРТ, МОЯ НОГА, ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛ, МУДАК, ОТПУСТИ!..»
«ЗА ЧТО?!»
«Я ОБЕЩАЮ БОЛЬШЕ НЕ ДЕЛАТЬ ТАК, МЕДОВЫЙ ГОСПОДИН!»
Последнюю фразу я заставляю повторять его пять раз. Некогда её повторял филолог. Я щёлкаю предохранителем.