Из-за полуоткрытых дверей в тишину фрейлинского коридора еле доносился спор голосов. Приблизившийся к ним замер у порога...
– Да сколько же это можно вытерпеть? – воскликнул строго мужской голос из спальни.
– Уходите, доктор, не буду ни пить это, ни спать, – капризно отозвалась Кэтрин.
– Сударыня, но вы так заболеете, – прозвучал голос взволнованной Греты.
– Оставьте же все меня! – воскликнула ревущая Кэтрин, махая руками надоедливым собеседникам на выход, и застыла со слезами на глазах на показавшемся на пороге силуэте мужчины.
Она затаила дыхание и, попятившись назад, упёрлась спиной в стену. Одаренный вниманием замолкших присутствующих мужчина вошёл в спальню.
Это был Алекс! Да, именно он... Но все продолжали стоять без движений, смотреть на него и молчать,... ждать. Он же, не сводя глаз с милой ему Кэтрин, молвил:
– Всем уйти.
Послушные доктор с Гретой тихо удалились и закрыли дверь за собой, оставив ещё немного молчавшую друг перед другом пару наедине...
– Кэт, милая, – шагнул было Алекс к возлюбленной, но под её ответ остановился.
– Нет, – произнесла она, убирая с лица растрёпанные волосы.
Их взгляды тонули друг в друге и читали страдания душ...
– Уходите, граф, – набрав смелости, высказала Кэтрин и повернулась к нему спиной, стараясь сдерживать не останавливающиеся слёзы обиды уже и на себя.
– Кэт, умоляю, – нежно прозвучал позади ласковый голос любимого. – То письмо я писал давно, клянусь. Но потом забыл о нём... Я боялся начинать любовь, не хотел тебе такого, как я. И боялся того момента, когда узнаешь, что люблю, и что я не смог тебе сказать этого открыто. Я и до сих пор считаю, что недостоин тебя, но ничего уже не могу поделать. Я хочу быть с тобой.
– Уходите, – горько повторила она, не шевелясь, чтобы не сорваться в рыдания.
Гордость... Упрямая гордость изъедала изнутри, мешая истинным чувствам править. Но Алекс не уходил и лишь затих, собирая силы на исправление своей ошибки, понимая, что виноват сам...
– Дьявол, – выдавил он из себя и прикоснулся крепкими руками к плечам любимой. – Я найду гада, кто перехватил это злосчастное письмо и подкинул его сейчас. Клянусь!
Кэтрин, не в силах от трепета горячего в любви сердца и обиды на слова того письма, уже не могла сдерживаться, захваченная в объятия возлюбленного. Это именно то, что она хотела: чтобы любимый делал шаг, чтобы он её хватал и удерживал, не давая гордости и сомнениям погубить то хрупкое счастье, что есть. Сама в себе она не могла найти тех сил, чтобы побороть упрямство и принципиальность, в чём признавалась, опять же, только себе, но Алекс всё чувствовал...
– Родная, молю, – шептал он. – Прости мне, что я тогда так не верил в наше счастье. Я убью тех, кто хочет нас разлучить. У них ничего не выйдет.
– Алекс, – заплакала она расслабившись и взглянула в его внимательные глаза. – Подтверди, что и с маркитантками у тебя не было ничего и нет! Мне Филипп писал, что к вам в отряд прибыли новые две девушки,... молодые и красивые.
– Милая, наши былые стряпуха и прачка погибли, и да, нам прислали новых. Да, они молодые. Да, симпатичные. Но мне всё равно, кто они и что! Ты — единственная женщина в моей жизни — моя любовь — это ты!
– Кто они?... Не поверю, что не смотришь на них, – качала головой упрямая Кэтрин.
– Одна из них жена одного из наших капитанов. Следует за ним теперь. Другая — не знаю. Сирота какая-то без дома... Что мне до них? – усмехнулся в подступающей обиде Алекс, желая лишь, чтобы любимая верила ему. – И потом, внимание твоего брата больше на них, чем моё!
– Если бы Андре не был с тобой, ты бы тоже грешил, – огрызнулась та вдруг.
– Твоя ревность сведёт меня однажды с ума, – нахмурился он вновь. – Глория хорошо тебя воспитала в ненависти к изменникам, или вообще мужчинам.
Ничего более не говоря, они на мгновение замолчали...
Продолжение - http://www.proza.ru/2014/08/03/1269