Лампочка

               
        Позвонил телефон и я с удовольствием услышал мягкий с хрипотцой голос нашего однокурсника, добровольного полномочного представителя  нашего выпуска  инженерно-строительного факультета при ЮУрГУ – Южно-Уральском Государственном  Университете  (бывший  ЧПИ – Челябинский политехнический институт) Боголепова Бориса из 32 группы, который без обиняков начал: 

- Толя, привет!  Встречу выпускников нашего факультета  по случаю  50 - летия выпуска наметили провести  28 июня 2012 года  здесь у нас в Челябинске.  Набирается,  пока человек 30 из 200 выпускников 1962 года.  Ты сможешь приехать?
- Обязательно приеду!  Даже вместе с супругой Ниной, она ведь, как и твоя Валентина, тоже закончила  наш ЧПИ.. Только попозже  нас. Примешь двоих?
- Конечно. Будет Володя Ащаулов из Орска.  Вы же с ним жили всю учебу в одной 8-й комнате второго общежития. Встретим. Можешь остановиться у меня. Он тоже приедет к нам.
- Спасибо, Боря. У меня в Челябинске родни и друзей, как не резаных собак. (Интересно узнать природу этого выражения) Очень рад, что наконец-то встречусь с Володей. Лет двадцать назад еще по службе я был в командировке в тех краях, но вот свидеться не получилось.
- Оповести наших ребят, кого сможешь   живущих в Москве.
- Обзвоню всех.. У меня есть телефоны Литвака Валеры, Лыгина Юры, Бузолина Алексея, Селехова Левы, Колотилова Володи –мастера спорта по классической борьбе, но он и Алексей что-то не отвечают на звонки давно, а Лева Селехов сильно сдал в последнее время по здоровью.  Может, найду еще кого-нибудь.
 -  Не опаздывай, Толик.  Видишь, какой у нас сокращенный кворум остался. Многие не могут приехать по здоровью или семейным обстоятельствам,  адреса многих где-то потерялись в житейской круговерти за 50 лет, а 33 человека  уже покинули подлунный мир и ушли на небеса. Форма одежды парадно-свободная по возрасту. Захвати с собой пару тысяч на ресторан, если сможешь, а также фотоаппарат.  Обещали помочь спонсоры.  Встреча будет в сквере перед входом в главный корпус института в 10.00 часов.  Найдешь?
- Как- нибудь, постараюсь. Слава Богу, пока еще смогу.
- Значит, договорились.  Прилетишь, позвони.
- Пока, до встречи.

         В назначенный день мы с Ниной приехали в сквер перед университетом пораньше и поднялись в фойе  второго этажа главного корпуса перед актовым залом.  Обоих охватило трогательное волнение от атмосферы предстоящей встречи, воздуха коридоров и аудиторий здания, которое когда-то давно мы строили и в котором затем  учились, от воспоминаний о вечерах  в актовом зале, от встречи со своей молодостью, от молодых людей спешащих, как мы когда-то по своим делам вокруг нас, от глаз знакомых преподавателей и ученых глядевших на нас с портретов на стенах.
      Мы без слез не могли смотреть друг на друга при воспоминании о том времени, различных событиях, драматических и курьезных случаях студенческой жизни, о нашей зародившейся в этих стенах любви, которую мы бережно пронесли через всю жизнь.
        Я обратил внимание на установленные вдоль стен несколько бюстов из серого уральского гранита или мрамора, бывших ректоров и достойных людей института в хронологическом порядке. Один бюст чем–то привлек мое внимание.  Мне показалось, что я достаточно близко встречался с этим  человеком и он принимал конкретное участие в моей судьбе.  На пьедестале было написано:  Сычев   Алексей Яковлевич – первый ректор института.(1951 – 1962гг)

      Память  вспышкой высветила вроде совсем забытое за давностью лет событие, которое могло бы коренным образом изменить всю мою жизнь. Шел 1957 год. Наше общество еще не ушло от жуткости режима и кошмаров репрессий, терзающих  предвоенную, а затем и послевоенную разоренную страну. Не осталось практически ни одной семьи, в которой  прошлое и война не оставили свой страшный след.  За невыход на работу  увольняли и могли посадить  до 5лет. За мелкую кражу   могли дать и больше. О более серьезных проступках, ошибках и случаях я уже не говорю. О последствиях для людей и их семей при этом как-то не думалось.
    
   Моего деда раскулаченного в Сибирь, затем арестовали вторично по 58-й статье и через полтора месяца решением «тройки»  расстреляли безвинно, как врага народа в 1937 году. Вся семья и я, в том числе пострадала от политических репрессий. Позднее все были реабилитированы. Отец и два его брата погибли на войне. Мать в 26 лет осталась вдовой  с тремя детьми без образования в глухом сибирском поселке спецпереселенцев. Старшему брату  было 4 года.  Как мы жили и выжили трудно даже представить. Поэтому  мое поступление и учеба в институте было не только наградой за наши мучения, но  надеждой
и спасением всей нашей семьи в будущей жизни. Именно так понимал я  свою учебу в институте.

        До деталей  вдруг, вспомнил, как однажды утром на занятиях ко мне подходит староста группы Половинкин Михаил и говорит: « Тебя вызывают в деканат.  Зайди после второй пары»
-  Зачем?
-  Не знаю. Подойди к секретарю деканата Осинцевой Александре  Сидоровне, она тебе все расскажет и объяснит.
- Хорошо, схожу и выясню – ответил я, не понимая, зачем я им понадобился.  Учился я не на отлично, но хвостов не имел. Жил скромно и по законам. Как говориться, не пил, не курил, не участвовал. По натуре был всегда ответственным и обязательным человеком.
   
    Александра Сидоровна была наш внешне строгий, но добрый покровитель.  Молодая привлекательная женщина как громоотвод тонко и своевременно отводила от нас всяческие неприятности, имеющие место в многогранной студенческой жизни, особенно в вопросах получения общежития, стипендии и своевременного устранения хвостов. Они  имели возможность вырастать на любом из нас и в самый ответственный и неудобный период, что могло привести к снятию со стипендии другим проблемам.  Других источников существования мы, конечно же, не имели, за исключение  шабашек и подработок. Студенты ее одновременно побаивались и боготворили.
-  Ефимов, может ты откроешь секрет, за чем тебя приглашают к ректору института – встретили меня вопросом   Александра Сидоровна, внимательно глядя  в глаза, когда я зашел после обеда в деканат.
-  Наверное, хотят дать повышенную стипендию – неуклюже пошутил я.
-  Все повышенные стипендии проходят через нас, а если без шуток ты, Анатолий, действительно не знаешь, почему тебя сегодня приглашают  к ректору на беседу?  В институте обучается 15 тысяч студентов.  А приглашают конкретно тебя.  Ты, ничего нигде не натворил? – участливо и в тоже время беспокойно спросила  Александра Сидоровна.
- Да, Вы что.  Живу тише воды, ниже травы. – уже испуганно отвечаю я.
-  Хорошо.  Тебе сегодня в пять часов вечера нужно быть в секретариате в главном корпусе. Успокойся для начала.  Ректор, у нас, очень  заслуженный человек.  Надеюсь, все обойдется.  Только не хитри и  говори все как есть. Потом зайдешь и все расскажешь – успокоила меня секретарь деканата.  - Зачем ты им понадобился.
      
        Позднее, через много лет, мы встретились с ней на юбилейном торжестве по случаю 40-летия инженерно-строительного факультете и 30-летия выпуска нашего курса в актовом зале института.  Александра Сидоровна сидела в президиуме собрания, уже седая с накинутой на плечи белой шалью. По–прежнему  очень милая и женственная, несмотря на возраст. Актовый зал был заполнен выпускниками факультета  и студентами до отказа. Белла Рудерман, бывший  комсомольский организатор нашего курса, как всегда модно одетая,  подходит ко мне  с  букетом  роз и говорит:
- Толя! Тебе поручается  от  курса  вручить цветы. Но преподнесешь  их не руководителям факультета, а Александре Сидоровне. Понял.
-  Белла, это правильно, что цветы нужно вручить ей.  Но почему я?
-  А ты что не хочешь?
-  Нет, почему же. Просто здесь сегодня очень много более видных и представительных ребят из нашего выпуска, многие из них занимают в Челябинске солидные должности.
-  Толя, ты ничего не понимаешь. Одно дело букет женщине вручит  гражданский человек и совершенно по другому, это будет выглядеть, если это сделает офицер, да еще в чине полковника  Советской армии при таком стечении народа.
   Поездку на ту встречу, мне в силу определенных обстоятельств, пришлось совместить со служебной командировкой на Южный Урал, поэтому я и был в военной  форме.
-  Хорошо, убедила - согласился я.
       
   В нужный момент, когда  чествовали  Александру Сидоровну  среди ветеранов инженерно-строительного факультета, я быстро поднялся на сцену и по - гусарски, привстав на колено и по военному поклонившись одной головой, вручил ей огромный букет красных роз.  Сказал  все хорошие и благодарные слова в её адрес.  Она меня узнала.  Мы обнялись и расцеловались, под бурные аплодисменты зала.
      
  В итоге  первый декан факультета  нашего  периода обучения  Шумилин Ф.Г.  и Александра Сидоровна на торжественном ужине приняли наше предложение и мы сидели вместе в зале с нашей группой  ИС-34.  Потом   гуляли по вечернему парку имени Ю.Гагарина,  вспоминали становление  института, интересные случаи в период учебы,  в том числе, вызов меня на беседу к ректору Сычеву А.Я.   Много интересного и поучительного  рассказал  Шумилин  Ф.Г. о своей работе в прошлом, о создании  инженерно-  строительного факультета и кафедры строительных материалов.  Я читал свои  первые  стихи.
          -Ты знаешь , Анатолий Петрович,  как я тогда о тебе переживала.  Не даст соврать Федор  Герасимович, мы очень беспокоились за тебя. Ты был абсолютно беззащитный деревенский паренёк и самое главное ни в чем не виноватый. Но мы не сомневались, что Алексей Яковлевич примет справедливое и бережное решение и как видишь, что в результате получилось  – с теплотой вспомнила  Александра Сидоровна. 
      Эту встречу и тот чудесный теплый июньский вечер с воспоминаниями о  неповторимой молодости  я с благодарностью буду помнить всю жизнь.

И снова поезд торопливо,
Меня уносит от друзей,
А время, что о нас хранило,
В запасник прячет поскорей.

Остался юности мятежной,
Неповторимый аромат,
Грущу о прошлом, как и прежде,
Когда увижу вновь ребят?

Пьянила нас дыханье встречи,
Хмельнее крепкого вина,
Метался скоротечный вечер,
Как души наши у огня.

Огня, который жжет и ранит,
Бодрит и силы придает,
Он каждому в лицо заглянет,
И в юность тихо позовет.
                Загадочные, в шумном  зале,
Друзей забытые глаза,
Пытливо что-то вспоминали,
Здесь смех и радость и слеза.

Обнять, напомнить и увидеть,
Вместить всю жизнь в короткий миг,
Лишь небеса так могут слушать,
Души грустящей тихий крик.
                Как годы всех нас опалили,
Суровой жизни сквозняком,
По стройкам в прошлом разбросали,
Собрать, чтоб в облике другом.

Одни уже душой устали,
Живут другие для детей,
Одни уж время обогнали,
А эти ищут, где теплей.

Мы все похожи только внешне,
Внутри же что не разберешь,
Всем кажется, что все как прежде,
Вот только жизнь не проведешь.

   Короткая справка о Федоре Герасимовиче Шумилине взятая в интернете. Родился  в г.Туле в1904г.  Ушел из жизни  и похоронен в г.Челябинске  в 1996г. Окончил МВТУ им Баумана в 1926г. Инженер – строитель. Кандидат наук.  Награжден орденом Ленина. Работал техником, научным сотрудником на ВДНХ, начальником технического бюро на строительстве ЧГРЭС-2, главным инженером треста «Челябстрой», руководитель лаборатории треста №42, основатель кафедры  промышленного и гражданского строительства и первый декан инженерно-строительного факультета ЧПИ, состоял в ученом совете Уральского филиала Академии строительства и архитектуры  СССР, автор свыше 50 публикаций.


         Итак, как было назначено,  в пять часов вечера я пришел в секретариат института, где уже находились солидные в костюмах при галстуках работники института  и где я, наконец-то понял, зачем меня вызвали на беседу к ректору.  Речь шла об отчислении  из института  за хищение государственного имущества. Под имуществом понимались 200 – 300 ватные электрические лампочки, которые я систематически, как говорилось в докладной записке хозяйственников, вывертывал в общих аудиториях института.   Проект приказа об отчислении для назидания всем будущим поколениям студентов уже лежал на столе у ректора, но он почему-то решил встретиться и поговорить перед  его подписанием со мной.
      
      А дело было так. Начались первые курсовые работы по геодезии, черчению, строительному черчению  и т.д. Работы выполнялись на ватмане на чертежных досках в комнате в общежитии.  Комната освещалась неравномерно  только плафоном под потолком с электрической лампочкой  мощностью 100 ватт,  настольных  светильников и бра не было и освещение  в целом было слабоватое. И во всех общежитиях студенты приспособились выкручивать большие 200 – 300 ватные лампочки в высоких общих аудиториях института  и это решало все проблемы.
        Но кончилось терпение у электриков института, так как снижалось нужное освещение в общих аудиториях и они вынуждены были практически постоянно вкручивать новые лампы, взамен изъятых.  Мало, что создавался дефицит больших ламп, но еще приходилось делать работу по замене  на большой высоте при наклонном полу аудиторий, что доставляло большие неудобства и требовалось для этого иметь специальные лестницы.
      
  Практичные  хозяйственники, не без подсказки сверху, напильником пометили крестиком цоколя ламп в наиболее доступных местах и потом устроили облаву по общежитиям, где был наиболее яркий свет. Попались все у кого были «крапленые» лампочки, в том числе наша 8 комната второго общежития, где я был старостой комнаты, избранный по принципу  «лишь  бы не я». Вот таким невероятным образом я оказался в заложниках, которому в назидание  другим,  грозило отчисление из института.

     Наконец, нас пригласили  в большой и обставленный,  в соответствии с    рангом  руководителя, кабинет с портретами руководителей партии и Правительства страны. Я в таких кабинетах еще никогда не был. Все прибывшие сели на стулья и кресла  возле стен и  стола для совещаний. Я остался стоять один посреди комнаты. Было какое-то внутреннее желание провалиться или исчезнуть из этого кабинета.
      За рабочим столом в кабинете  сидел пожилой человек среднего роста, седой и очень усталыми глазами.  Расторопные хозяйственники бойко доложили, что поймали того, кто выкручивает  лампочки и ставит под угрозу срыва  лекции в общих аудиториях  и при этом они  просили   ректора подписать подготовленный проект приказа об отчислении виновника, т.е. меня,   из института.

         Ректор молча, внимательно и долго смотрел на стоящего перед ним подростка;   щуплого, небольшого роста, худого и небогато одетого в зеленоватую, вельветовую, поношенную спортивную курточку.
-  Ты выкрутил лампочки – наконец спросил он усталым негромким голосом.
-  Да, я  - отвечаю я, чтобы не сваливать вину на других.
-  А, почему?
-  Много курсовых работ, лампочка в комнате общежития всего на 100ватт, темно чертить, денег на настольные лампы  и бра нет, а общежитие ими не укомплектовано, а я староста комнаты.
-  Так . . .- постучал пальцами по столу ректор.
-  Отец-то кто у тебя?
-  Был фельдшером в деревне. Погиб на войне.
-  Где?
-  Воевал на Волховском фронте.
-  Да. Там было тяжело. Сколько вас у матери осталось?
-  Трое.
-  Ты младший?
-  Нет, я средний.
-  А где мать живет и чем занимается?
-  В деревне за Тобольском. Работает санитаркой на медпункте и в колхозе.
-  А старший брат где?
-  Учиться в Тюмени в лесотехническом техникуме на автомеханика.
-  Значит, у матери дать всем высокое образование сил не хватает. А где твой дед?
-  Не знаю. Еще до войны его забрали по линии НКВД без права переписки. С тех пор о нем ничего не знаем.

     Ректор молчит. Я стою перед ним, переминаясь с ноги на ногу в ожидании приговора. Молчат и деловые хозяйственники, что привели меня сюда.
-  Ну, ладно. – наконец, заговорил ректор глухим голосом, посмотрев в проект приказа, а затем на меня – Ты, Анатолий, вот что, лампочки больше не выкручивай. Аудитории высокие, еще упадешь. Иди и учись, как следует.  Тебе и всей вашей  семье в жизни это, ох как пригодится.
       Закрывая дверь, я услышал, как он уже другим властным голосом начал отчитывать беспокойных хозяйственников  за то, что не подготовили и не оборудовали как нужно  студенческие общежития к учебному году и т.д.


  Короткая справка  биографии  Сычева Алексея Яковлевича, взятая   в Интернете.
Сычёв Алексей Яковлевич (родился 18.10.1902, дер. Верхне-Марково Усть-Кутского р-на Иркутской обл, умер в  1975, г. Курган), доктор экономических  наук, профессор.  В 1930г  окончил Иркутский государственный университет, работал экономистом, деканом инженерно-экономического  факультета Индустриального институтата (1936–41г).  В 1939г защитил кандидатскую диссертацию, в 1952 – докторскую в АН СССР. С 1939г  доцент, с 1952 профессор.   Был среди тех, кто создавал ЧПИ, многие годы заведовал кафедрой экономики промышленности и организации производства, 11 лет был ректором ЧПИ. Он автор 2 учебников для вузов, 2 монографий и более 100 научных трудов.
Участник  войны. С началом войны ушел на фронт. Занимал командные должности на Юго-Западном, Сталинградском, Центральном, Белорусском фронтах, в том числе был военкомом тыла 28-й армии, заместитель начальника тыла 65-й армии, начальник торговли и промышленности Советской оккупационной зоны (г. Берлин), комендант г.Варшавы. В 1946—1948 гг. — доцент УПИ (г. Свердловск). В 1948—1951 гг. — докторант АН СССР (г. Москва). В 1951—1962 гг. — в Челябинском политехническом институте: ректор, заведующий кафедрой экономики промышленности и организации производства. Награжден 3 орденами Отечественной войны, орденами Ленина, Красного Знамени, “Знак Почета”.
    
    Можно только представить какой же сложности и ответственности задачи приходилось решать ректору,  будучи руководителем высокого ранга в течении все жизни, в том числе организатором строительства и создания мощнейшего института на Южном Урале. Я вообще боюсь даже представить его круг обязанностей во время  войны на столь высоких должностях.  Не укладывается в голове даже само понятие  – комендант разрушенной до основания Варшавы. 
         
   Сколько я потом, во время службы более 30 лет в армии, видел   стоящих у кормила власти   лихих рубак человеческих судеб и душ.   Сколько, прикрываясь высокими лозунгами, человеческих  жизней, карьер и жизненных планов, испортили ни за что, такие черствые эгоистичные  руководители.  Что значит, какой-то студент - нарушитель. Какие беседы. Подписал подготовленный приказ и все. Зачем  тратить время,  вызывать и беседовать.  Выгнать, чтоб другим было неповадно.
         
   До сих пор вижу эту картину,  робкого стоящего беззащитного паренька в кабинете и угодливо приведших его на расправу бессердечных и черствых чиновников  заготовивших  приказ об увольнении, чтобы, так сказать,  преподать всем урок на будущее. Но ректор, у которого в подчинении огромный коллектив, видавший тысячи смертей и трагедий,  вник в судьбу этого стоящего перед ним  мальчишки.  В суете жизни и  за властными правами смог  увидеть во мне беспомощное  в данной ситуации и в  данное время существо, которому нужна его  защита и применил ко мне не власть в обычном понимании этого слова, а добро, ответственность и человечность.  Беречь людей всегда и во всем, в любых обстоятельствах, видимо, таким был основной жизненный принцип этой категории  людей.
      
  Алексей Яковлевич  ушел из института, как и мы после окончания учебы, в 1962 году.  Меня закрутила военная судьба и жизненные обстоятельства и конечно по молодости полузабыл этот случай, хотя подсознательно поступок моего первого ректора упал на благодатную почву моих душевных качеств и мировоззрения, воспитанных на основе добра, внимания и уважения к людям и обязанности помогать им и беречь. Мне на всю жизнь был дан пример человечности, чуткости и любви в отношениях между людьми, даже если они  стоят много ниже по общественному положению и рангам.

   Вот этот случай припомнился мне на юбилейной встрече  однокурсников 28.06.2012г в ресторане бывшего треста «Челяборгстрой»,  на предложение Бориса Боголепова каждому вспомнить и рассказать что-нибудь интересное из студенческой жизни, проишедщее с ним. И я вспомнил, как меня на первом  курсе  в  далеком  1957 году  исключали  изинститута,  учеба в котором тогда была смыслом всей моей жизни, и не только моей.

-  Анатолий,  что-то я плохо представляю,  чтобы Алексей Яковлевич Сычев мог так запросто исключить студента из института - с сомнением и недоверием аппелировал ко мне  Соломин Виталий Иванович, еще до начала моего рассказа.

Краткая справка  биографии Соломина В.И. взятая в интернете                Дата рождения:  16 июля 1928 года
Место рождения:   с. Миклянур Пижанского района Кировской области Окончил Уральский индустриальный институт (1952), инженер-строитель. Доктор технических наук (1975), профессор (1976), действительный член РААСН (1991). Заслуженный деятель науки и техники РСФСР (1991). Лауреат Государственной премии СССР (1987), почетный строитель РФ (1999), Почётный гражданин города Челябинска (2000). Награжден орденом «Знак Почета», медалями.
         
   В 1953– 1983 гг. – в Челябинском политехническом институте на архитектурно-строительном факультете: декан (1965–1968), заведующий кафедрой строительной механики (1966–1978), проректор (1978–1983). Специалист в области строительной механики, зданий и сооружений, основатель широко признанной научной школы. Его научные разработки использовались для расчетов фундаментов известных московскихгостиниц «Националь», «Белград», «Будапешт», универмага «Школьник» г. Челябинска, выставочного зала союза художников РФ и т.д., использовались при составлении нормативных документов Госстроем СССР. Заместитель председателя Уральского отделения РААСН, с 1995 г. – руководитель Южно-Уральского научно-творческого центра РААСН. Автор свыше 120 печатных работ, в т.ч. 2 монографий. Одна из них – «Расчет конструкций на упругом основании» – удостоена Государственной премии СССР.
         
        Виталий Иванович был приглашен организаторами встречи на дружеский ужин, к большой радости всех присутствующих.  Завязалась очень теплая беседа о прошлом и настоящем университета, о трудностях преподавания  точных наук, какой является, к примеру, строительная механика, о преимуществе и недостатках студентов нашего времени и сейчас, о недостаточности внимания к высшей школе со стороны государственных структур. В период учебы Виталий Иванович пользовался признанием всех  нас, кто у него учился.  Человек удивительных знаний, высоких душевных и  человеческих качеств. Его сегодняшний послужной список вызывает уважение и истинное восхищение у  всех окружающих.
      
  После моего рассказа в перерыве Виталий Иванович, поблагодарил меня за хорошее воспоминание о  Сычеве А.Я. и очень высоко отозвался о его профессиональных знаниях и человеческих достоинствах.  Они, тогда еще молодые преподаватели вновь созданного института, всегда находили в его лице опору и поддержку  в бытовых вопросах, повышении навыков преподавания предметов, научной работе, просто в решении жизненных проблем. Алексея Яковлевича отличали всегда творческий подход при решении любых вопросов, изумительное внимание, терпение и чуткость к оппонентам, доступность для окружающих людей.

 30.07.2014г
г.Москва