В двери постучали. Галя открыла двери. На пороге стоял улыбающийся сосед Максим Павлик.
- Иван дома?
- Нет.
- Тем лучше.
- Почему7
- Потому что мне надо с тобой поговорить.
- Мне не о чем с тобой говорить.
- Вот это ты напрасно так. Разреши пройти. - Не дожидаясь ответа он вошел в комнату. - как вкусно у тебя пахнет.
- Я пирожки пекла.
- с чем?
- с яблоками.
- Обожаю пирожки с яблоками. Угостила бы.
- Обойдешься. Что ты хотел мне сказать?
- Куда нам торопится. Успеем. Так ты угостишь меня пирожками?
- Я на тебя не рассчитывала.
- Почему ты так сурова со мной. С другими ты намного нежнее.
- Что за намеки?
- Я просто факты имею, а ты не нервничай.
- Я не нервничаю.
- Нервничаешь. Я же вижу.
- Тебе кажется.
- Крестится надо, когда кажется.
- Да. не любишь ты меня.
- У меня муж есть.
- Муж говоришь.
- Да, муж. Уходи, мне надо хозяйством заниматься.
- А как же тот фраер из города?
- Какой фраер?
- Ах, какая ты забывчивая. Придется напомнить. На свадьбе, в прошлое воскресенье, ты с кем шуры-муры крутила?
- Какой еще фраер?
- Помнишь, помнишь вон как лицо краской залилось.
- Ничего не было.
- Врать ты не умеешь. Еще не совсем совесть потеряла.
- Уходи. Ты мне мешаешь.
- Нет, сейчас я никуда не уйду. Я подожду Ивана, что бы ему рассказать как ты занималась любовью с городским фраером. Условия, конечно, не ахти-какие, но поле вы хорошо пропахали. Всю кукурузу потолкли. Кстати, Иван ничего не сказал, что кукурузу поваляли.
- То бычок повалял.
- Хороший бычок. Мне вот интересно знать, как ты Ивана спаивала, что бы он уснул, а ты тем временем с тем бычком в кукурузу залезла. Неужели тебе не совестно было. Обычно, ты одергивала его. Не пей, не пей. А тут прямо-таки сама наливала. Я ведь сидел напротив, и все видел.
- Видел так молчи.
- Я молчу. Мне просто интересно, чем же взял тебя тот городской фраер? Красотой, языком, который у него хорошо подвешен, или еще чем-то.
- Тебе этого не понять.
- Куда уж нам, мы деревенские, простые люди, не знаем деликатного обхождения. Но тем не менее честь свою блюдем.
- О моей чести тоже не надо заботится. Уж сама разберусь.
- Оно то так, но немножко не так.
- Почему же это.
- Потому как с другими можем мы грешить, а со своими не можем.
- Вот ты о чем. А я то думаю, чего ты стал об моей чести заботится. Тела моего захотелось.
- Чего душой кривить. Захотелось. Ты баба видная, кровь в тебе играет, заводит мужиков.
- Значит, и тебя я завела?
- Да. завела.
- А теперь вон из моей хаты, что бы ноги здесь твоей не было.
- Подожди, не гони. Я дождусь твоего Ивана, и ему все расскажу, какой бычок у него кукурузу повалял.
- Он тебя не послушает.
- А вот я расскажу, и потом посмотрим.
- Чего ты хочешь?
- Нежности немного твоей, любви. Конечно, не сейчас и не здесь, а где-нибудь в укромном месте, в подходящее время.
- Какой же ты свинья, Максим. Я знала это давно, а сейчас убедилась окончательно.
- Но это еще мы посмотрим. Я себя таковым не считаю. Просто хочу воспользоваться моментом.
- Никогда.
- Это мы еще посмотрим. Ах, вот и твой мужичок идет. Во время.
- Лучше уйди.
- Как же я теперь уйду, когда Иван пришел. Здравствуй сосед.
- Здравствуй, Максим. А что ты в моей хате делаешь?
- Да, вот пришел к тебе по делу, а супруга сказала, что должен скоро придти, то и жду.
- Какое же у тебя дело ко мне?
- Да вот мне надо, - начал Максим, а Галя то покраснеет, то побелеет.- Паяльник мне надо у тебя взят, на вентиляторе конец отпал, а такая жара стоит, что спасу нет.
Говорит Максим, а сам смотрит на Галю. Какая же у нее реакция. Галя старается держатся, но волнения на лице написаны. Правда, после того, как Максим свое дело раскрыл, то у нее отлегло немного.
- Нет у меня паяльника. Сын взял когда-то, да так и не вернул.
- Жаль. Пойду к куму тогда, может у него есть.
- Может и есть, он же электриком работает.
- Пойду. - У Гали от этих слов, аж веселее стало.
- Может тебя пирожком угостить?
- Спасибо не надо.- он пошел к двери, а на полпути остановился. - А что это у тебя за ураган прошелся по кукурузному полю?
- То не ураган, а бычок забежал на поле и повалял кукурузу.
- А я думал... - начал Максим и посмотрел на Галю. Она стояла бледная, как стена. Палец к губам приложила, а глаза говорят, согласна я урод ты такой. - А может и ураган.
Максим вышел. Встреча состоялась на том же поле.
- Что ж мы будем прямо здесь?
- Нет, сейчас я тебя в дом поведу. Чего стоишь. Начинай, или уже расхотелось.
- Не той я породы, что бы идти на попятную.
В небе сияли яркие звезды, на улице брехали собаки, возле клуба играла музыка. Максим исполнил соло для одинокой свирели, неспешно одевал штаны.
- Доволен, свинья!
- И да, и нет.
- Почему же?
- Потому что не привык я с холодными женщинами любовью заниматься.
- Заработать надо, что бы к тебе относились хорошо. А почему же доволен?
- Потому что поимел тебя. Помнишь еще, когда мы молодыми были, я подъехал к тебе с предложением заняться, ты отказала мне, да еще и опозорила меня перед ребятами, сказав, что со мной ты не будешь трахаться даже, если вдвоем на Земле останемься.
- Так ты ж и тогда был свиньей, и остался таким же. Время тебя не изменило.