на фото Разнополов А.И. слева
Если в какой-то стране происходит переворот, то захватившие власть, считают себя борцами за справедливость. Противников же своей власти обзывают бандитами, террористами, мятежниками и убеждают народ страны в этом. Проходит несколько десятков лет, опять меняется власть, меняются названиями и противники. Так что не обижайтесь на терминологию. Таковы законы истории.
Придут другие времена
И по-другому все рассудят.
Неправый правым снова будет.
Героям сменят имена.
Я в этой главе не придумал ни одной истории, ни одного факта, ни одной фамилии.
Не всегда согласен с трактовкой материалов в изложенном, терминами. Кое-что кажется выдумкой, но вопросы не ко мне. Я только литературно обработал имевшийся материал из разных источников, приведенных ниже.
Вакулин Кирилл Трофимович уроженец с. Сидоры (рядом со слободой Михайловкой), украинец. В детстве был подпаском, помогал пастуху пасти коров. Высокого роста, поджарый, с сухим лицом, рыжеволосый, ловкий и сильный паренек.
В первую мировую войну был разведчиком. Унтер - офицер, заслуживший четыре "Георгия", незадолго до большевистского переворота был произведён в поручики.
После революции привел с фронта почти полный батальон земляков с вооружением и даже с пушкой.
Сразу перешел к Миронову и стал биться за советскую власть.
В гражданскую войну командовал 201 полком 23 дивизии.
Его заслуженно уважали земляки, как полного Георгиевского кавалера, награжденного ещё советской властью и орденом Красного Знамени.
Вместе с Мироновым участвовал в антибольшевистском мятеже казачьего корпуса под Саранском.
22 августа 1919 года Миронов созвал там митинг под лозунгом «Долой коммунистов!». Причиной мятежа послужили грабежи и насилия, которые производили большевики на захваченных ими территориях Войска Донского. Тактическая задача мятежников – «пробраться на Пензу, подойти к Южному фронту и, разбив Деникина, восстановить свою власть, освободив население от коммунистов » (из речи Миронова).
Эта мысль крепко засела в голову Вакулина.
После окончания гражданской войны Вакулин командовал караульным батальоном, входившим в систему ВЧК, охранявшем железную дорогу от ст. Тихорецкая до ст. Грязи. Командование батальона находилось в Михайловке. Получал от своих подчиненных, однополчан по гражданской войне рапорты о бесчинствах советской власти на всей территории Донской области.
Чтобы иметь поддержку бывшего командира Миронова Филиппа Кузьмича, который осенью 1920 года вел во главе 2-й конной армии жестокие бои на Юге с Врангелем, он выбрал одного из своих бойцов караульного батальона Афанасьева Юрия Петровича. Афанасьев родом из Москвы, но после демобилизации из 32 Мироновского полка, остался в Михайловке, женившись на женщине из слободы.
Ему было дано задание, поехать в Москву, под видом добровольца отправиться на фронт.
Найти Миронова и передать буквально следующее:
Терпение наше кончилось. Надеемся на поддержку.
Вслед за ним с таким же заданием Вакулин направил к Миронову из села Сидоры знакомого по прозвищу «Хорек».
Афанасьев из Москвы сел в поезд, шедший на Кавказ, отыскал штаб Миронова.
Представился командарму, как доброволец с протекцией куратора вооруженных сил Фрунзе.
В кабинете Миронова Афанасьев распорол воротник у гимнастерки и извлек аккуратно свернутую продолговатую бумажку.
Миронов узнал свой почерк, там его рукой было написано, что Вакулин назначается руководителем «пятерки» в Михайловке.
Продиктовал, а Афанасьев написал на бумаге следующее:
« Держитесь до последнего. Если будет невмоготу, действуйте самостоятельно».
- Филипп Кузьмич, для большей убедительности засвидетельствуйте это собственной печатью – Попросил Афанасьев.
Миронов достал из грудного кармана гимнастерки обыкновенный бронзовый пятак, положил на его номинальную сторону с цифрой 5 листок бумаги. Взял со стола обычный карандаш и потер бумажку незачиненным концом. Выступила наружу цифра 5.
-Вот тебе и печать – сказал Миронов.
-Это хорошо скрывает конспирацию. Ни один чекист не догадается.
А на словах передайте:
- Пока с поляками не разделаемся, помочь сейчас ничем не могу.
Вечером 17 декабря 1920 года в кабинете начальника караульного батальона Вакулина Кирилла Трофимовича, слободы Михайловки собрались:
Чекунков Александр Васильевич, сухощавый, с красиво подстриженными усиками (бывший прапорщик из Малодельской), Попов Федор (бывший офицер до карбата работавший в окрисполкоме из Михайловки), Бурнаковский Григорий Селиванович (бывший офицер царской армии, пробравшийся на Дона из России), Рыжов, студент Волков, начальник железнодорожной станции, командиры рот и сотен.
Осуждали вопрос помощи местным властям в проведении государственной разверстки.
Выступил Вакулин:
Мне только что сообщила сестра. Она в Окружном комитете техническим секретарем работает. Меня собираются снять с должности, но пока у коммунистов нет согласия.
За меня Степанятов – председатель окрисполкома, а против окрвоенком Ильин и Кенуидзе – зампред Ревтрибунала. Пока я у власти, мы не можем больше сидеть и смотреть, как Советская власть бесчинствует в нашем краю. Как продкомиссары отнимают зерно. Расстреливает наших стариков, отцов, казаков. Понаехали из России комиссары и уничтожают лучших казаков, оставшихся после Гражданской войны.
Завтра поднимаем восстание. Чекунков отвечает за склады с оружием. Будете выдавать по первому требованию восставших.
Жуков командир роты действует с эскадроном Волкова и арестовывает коммунистов, в первую очередь окружного военкома и председателя ревтрибунала.
Нужно разослать воззвание:
«Все, кто смел духом, кто честен и бодр, должен поднять знамя священной борьбы, дабы у отца с матерью, у жены с детьми не отняли последний кусок хлеба, последнюю коровенку тунеядцы и вампиры коммунисты...»
Около десяти часов вечера в слободе прозвучали первые выстрелы. Началось восстание.
За ночь мятежниками почти без сопротивления были захвачены Ревтрибунал четвертого отдела войск Донской области, Управление милиции Усть-Медведицкого округа, управление уголовного розыска округа.
В считанные часы подверглись разгрому окружной финотдел, Донпотребсоюз, политбюро и другие административные учреждения. Были расстреляны зампредревтрибунала Кенуидзе и военком караульного батальона Ильин с жёнами, а также другие, попавшие под горячую руку михайловские большевики.
Этой же ночью на площади возник полустихийный митинг. Вакулина попросили подняться на тачанку, чтобы было слышно каждое слово во всей разгорячённой боем четырёхтысячной толпе собравшихся людей. Увлекаясь, Вакулин говорил всё громче и горячей:
- Товарищи! Сегодня небольшой группой смельчаков-революционеров при поддержке и героическом участии красноармейцев Михайловского гарнизона в центре округа - слободе Михайловка свергнута кровавая власть коммунистов-большевиков. То, чего с таким жгучим нетерпением долго ждал трудовой казацкий, крестьянский и рабочий люд – свершилось, и старая было задушенная кровавыми комиссарами истина, что человек создан для счастья и свободы как птица для полёта, снова возродилась во всём своём красивом величии...
Горячо и пламенно говорил Кирилл Трофимович. Многие плакали от радости.
Поэтому на вопрос оратора:
"Хотите ли вы снова власти тиранов?",
вся четырёхтысячная толпа, собравшаяся на площади, крикнула, как один человек:
"Нет!".
Вакулинцы арестовали председателя окружного исполкома Степанятова. Он сидел в тюрьме со следователем ревтрибунала. Федосеевым. Всего было арестовано 62 человека. Вакулин отпустил Степанятова.
Через несколько дней красногвардейцы решили устроить засаду с ручным пулеметом на улице Украинской, когда узнали, что арестованных будут переводить в другую тюрьму.
На рассвете отряд под командой Волкова гнал арестованных к тюрьме. Внезапно красногвардейцы открыли огонь. Отряд разбежался, и арестованные были освобождены. Сам Волков был ранен пулей навылет и остался лежать на улице. Его подобрали и решили отправить поездом в Царицын. Степанятов как-то оказался в Арчеде на полустанке. Когда остановился поезд с Волковым. Степанятов узнал об этом. Вошел в вагон и застрелил из нагана Волкова.
- Не мог сдержаться – объяснил красногвардейцам.
Но часовые были свидетелями последних слов Волкова:
Ты, что ж и нашим и вашим служишь?
Из тюрем были выпущены заключенные, среди которых было много уголовников, дезертиров, крестьян и белогвардейских офицеров.
Тут же камеры стали заполняться большевиками, комиссарами и советскими работниками, теми, кого не успели расстрелять на месте. Десятки партийцев и ответственных работников были «пущены в расход» в первую же ночь мятежа.
«Чистка тыла» из Михайловки вскоре переместилась в соседние станицы и волости.
Там также повстанцы производили аресты и расстрелы ответственных и партийных работников. Около трех часов утра 18 декабря на станции Арчеда был захвачен эшелон, битком набитый партийцами, часть из которых ехала в Москву на очередной Всероссийский съезд. Все они, включая отряд красноармейцев, были обезоружены и арестованы. Допросом задержанных занялась контрразведка мятежников.
Повстанцы изъяли солидные ценности. В окружном финотделе денежный ящик с 35 миллионов рублей охраняли три бойца мятежного батальона.
В Донпотребсоюзе изъято 1,8 миллиона рублей. В окрпродкоме Михайловского Единого потребительского общества (ЕПО) помимо денег забрали 8 лошадей. Та же участь позже постигла и слободские окрестности: «во многих местах ограблены ЕПО, увезено народное достояние». Реквизированное добро мятежники щедро раздавали в станицах. Правда, распределялось оно только среди людей, открыто поддержавших восставших.
Власти были явно растеряны. В течение первых суток они даже не знали, кто поднял восстание. Осенью отряды тамбовских партизан появлялись в Северо-Западной части Хоперского округа, поэтому вначале грешили на «антоновцев».
А по предположению М.Т. Молостова, помощника начальника Саратовского полкового округа, «Вакулина заставили пойти на гнусный, недостойный шаг его острой формы последние стадии сифилиса и неврастении».
Высшим органом власти восставшего батальона являлась революционная пятерка (Реввоенсовет Пяти), состоящая из местных жителей. В нее вошли, кроме Волкова, Иван Руднев, Березкин, Ткачев и Матцев.
В начале выступления силы мятежников составляли до 500 штыков и 80 сабель.
В мятежный батальон влились освобожденные из тюрем узники и часть милиционеров. Как полагали чекисты, руководители восстания до начала мятежа имели также тесную связь с «хорьками» - бандами дезертиров, скрывавшихся в окрестных лесах.
Цель руководители мятежа поставили перед собой глобальную:
«побудить к поголовному восстанию население Дона, не останавливаясь перед распространением этих действий и за пределы Донской области».
Лозунг восставших - «Долой комиссаров, да здравствует власть народная на принципах братства, равенства и свободы».
21 декабря в станицу Глазуновскую явились «казаки с фронта». Они представились делегатами «от Миронова». В станичном театре прошло собрание, которое затем переросло в митинг на площади. Оратор спросил станичников: есть ли у них жалобы на исполнительный комитет. Граждане дружно пожаловались на работу станичной мельницы, руководство которой за помол муки незаконно взимало с них яйца, масло и сало. В ответ на это оратор тут же предложил избрать новую власть в виде «Пятерки».
Он также высказался за необходимость введения свободной торговли и закончил свою речь словами: «Долой коммунистов и их вождя Троцкого!».
Собравшиеся станичники заподозрили, что происходит что-то неладное (многие не знали о Михайловском мятеже) и стали потихоньку расходиться по домам. В течение всего дня повстанцы агитировали казаков станицы добровольцами вступать в их ряды, а перед уходом «мобилизовали» у обывателей подводы.
Активную агитационную работу у вакулинцев проводила Антонина Андреевна Григорьева (Яковлева) двадцати четырехлетняя уроженка сл. Михайловка, бывшая сотрудница Доноблсоюза. Являясь сожительницей Матцева, она приняла активное участие в подготовке мятежа.
Повстанцы активно привлекали в свои ряды молодежь и подростков.
18 декабря в Арчеде и Михайловке была сформирована Добровольческая повстанческая дружина, в которую силком записали местных подростков-комсомольцев.
Дружинники «активно участвовали в агитации и разложении масс против коммунистов и Советской власти», несли караульную службу.
Так, 18 декабря записали Тимофея Левина. В дружину были также приняты его товарищи сирота Самуил Барышников (14 лет), Иван Кадыков, Иван Сбычаков, Ефим Кузнецов, Игнат Благовещенников и Григорий Еругин (15 лет), который до этого успел два года прослужить в Красной армии.
Дружина бывших комсомольцев, вероятно, участвовала в первых боях под Арчедой.
23 декабря, после поражения вакулинцев, ребята «схоронились» в станичной мельнице, где во время облавы были схвачены красноармейцами.
Следователь внес их в категорию «взяты в бою с оружием в руках».
На занятых территориях мятежники учреждали повстанческие органы власти – «Пятерки». Так, 18 декабря вакулинцы освободили из Михайловской тюрьмы престарелого казака Андрея Федотовича Тараканова, который отсиживал свой срок за агитацию против государственной разверстки.
На следующий же день его избрали членом «Пятерки» станицы Арчединской.
По приказу Калинкина, председателя станичной «Пятерки», Андрей Федотович неделю провел в поездках по окрестностям станицы, где он помогал хуторянам организовывать новую власть.
Четыре дня войсковые части и милиция бездействовали. Советские учреждения ближайших к Михайловке станиц и хуторов в спешном порядке эвакуировались. По заснеженным степям в противоположенных направлениях от очага восстания разбегались полураздетые беженцы.
20 декабря в Даниловке в спешном порядке формировался штаб обороны, которому для сдерживания повстанцев не хватало ни людей, ни боеприпасов, ни денег.
Бежавшие из плена делегаты всероссийского съезда сообщили, что бандиты, именуют себя «махновцами, мироновцами и буденовцами».
В караульном батальоне Вакулина служили Малодельские казаки Аханов Леон Филиппович, Полунин Василий, Бирюков Николай Алексеевич, Чеботаревы Василий и Яков, Донцов Никита Григорьевич…
После совещания у Вакулина командир роты Жуков пришел на квартиру к Малодельцам. Рассказал, что затевается заговор. Предложил подумать. Утром в квартиру ворвались пятеро вооруженных казаков. Вывели всех во двор.
- Хотите жить, идите и арестуйте вон в том доме всех кого застанете.
Вошли в дом, а там их же земляк тоже карбатовец Белов. Он в Малодельской был до этого начальником милиции. Арестовывать не стали, а посоветовали ему бежать.
Бирюков Николай, Чеботарев Василий, Филиппов Василий этой ночью бежали в Малодельскую и предупредили о восстании местную власть.
Стихотворение неизвестного автора посвящается памяти погибших товарищей.
Погибшим 18 декабря
Не в открытом бою, не от сабли лихой,
Не от вражеской пали Вы пули.
Погубил Вас бандит, злой грабитель ночной,
А предал Вас изменник Вакулин.
Уж давно он в душе злую мысль затаил,
Дело черной измены взлелеял;
Уж давно по ночам он карбатцев мутил,
Семена недоверия сеял…
Дезертиров труда он к себе приманил,
Подружился с воровским притоном.
Клевету, провокацию – все в ход пустил
По Медведицким нашим затонам.
И злодейство его в ночь позорных измен
Вы невинными жертвами стали;
Но на пытки и смерть взятых бандою в плен
Только звезды печально сияли…
Велика наша скорбь, но мы слез не прольем
Над безвременной вашей могилой;
Мы теснее ряды коммунаров сомкнем,
Оживим пролетарскою силой.
И предателям всем и убийцам ночным
Вас обрекших ночному бесчестью,
Провокаторам злым и бандитам лесным
Мы ответим жестокою местью.
КОММУНАР
Военно – Революционный комитет (ВРК) Усть – Медведицкого округа переместился в хутор Фролов, Кременской станицы.
Здесь 19 декабря издали приказ.
Вследствие того, что окружная власть захвачена бандитами в ночь с 17 на 18 декабря и в целях восстановления порядка в округе, сегодня в хуторе Фролов, при станции Арчеда образован ВРК
В составе: председателя Быстрова Максима и членов: товарищей Федорович, Фомина, Дьяконова Федора (из Малодельской), Игнатьева, который берет в свои руки всю власть в округе и именем Революции приказывает:
1. Все распоряжения, исходящие от Окружного комитета Усть-Медведицкого округа с 19-го декабря сего года не исполнять, так как таковой не существуют.
2. Все Советы и исполкомы временно упраздняются и организуются ревкомы в станицах и волостях в составе 3 лиц и в хуторах – председателей по назначению ревкома станиц и волостей.
3. Установить с получением сего связь с окружным ревкомом в х. Фролов через соседние станицы и давать сведения о положении дел на местах ежедневно.
4. Всем продработникам, находящимся в станицах и хуторах, немедленно приостановить продработу и явиться в распоряжение ОкрРевКома , оставив на местах необходимое количество работников и агентуры для снабжения и охраны реквизированных продуктов.
5. Все распоряжения. Исходящие от (Окружного) ревкома за подписями указанных выше товарищей, являются обязательными для всех существующих советских организаций Гражданского, Военного, ведомства в округе. Исполнение данного приказа производится в военном порядке.
Председатель ОкрРевКома Быстров.
Члены Фомин, Дьяконов. Игнатьев
Секретарь Федорович
Вечером 19 декабря 1920 года на заседании бюро Малодельской коммунистической партийной организации было решено создать коммунистический отряд для борьбы с Вакулинцами. Организовали два отряда. Пешим назначили командовать Гребенникова Григория, а конным Попова Михаила, бывшего замкомполка 201 дивизии Миронова из Киреевки, не зная, что он уже у Вакулина. Общее руководство возглавил начальник милиции Салмов. Его заместителем назначен молодой коммунист Мельников Андрей.
23 декабря части Красной армии и курсанты выбили мятежников из Михайловки и рассеяли их по окрестным лесам.
24 декабря командование всеми вооруженными силами Царицынской губернии объявило «всю территорию Царицынской губернии на военном положении».
Разрозненные группы вакулинцев отходят по обоим берегам Медведицы на север. Здесь их встречают отряды особого назначения, собранные из коммунистов и «комсомолов» (ЧОН). Так, отряд мятежников под руководством Макарова (50 всадников при двух пулеметах) появился между хуторами Большой и Фатеев (дорога Михайловка – Даниловка). У хутора Буянов он натолкнулся на разъезд чоновцев, который вакулинцы некоторое время преследовали.
Коммунисты ближайших хуторов расставили посты и караулы, попытались установить телефонную связь с 10-м полком Войск внутренней службы (ВНУС), что, впрочем, им так и не удалось сделать. У хутора Ильменский завязался бой. При этом комячейка хутора Сенной ушла с позиций самовольно. Пехота чоновцев была рассыпана в две цепи. Мятежникам же было крайне необходимо прорваться к переправе, поэтому атаки вакулинцев следуют одна за другой. Они поливают коммунистов пулеметным огнем. Отстреливаясь, чоновцы отходят к хутору Месюгину. Вскоре в чоновских цепях пополнение – прибыли партийцы станицы Етеревской. После двухчасового боя вакулинцы «закружились на месте хутора Ильменского». Их труба играет «сбор». Вскоре в бой вступает артиллерия 10-го полка ВНУС, появившаяся между хуторами Сенный и Глушица в разгар сражения. Вакулинцы под орудийным огнем прорываются через Старую Глушицу к переправе и скрываются на левом берегу Медведицы.
Другой отряд вакулинцев пошел правым берегом Медведицы, занял хутор Плотников. Малодельские красногвардейцы переместились в станицу Сергиевскую и организовали там военное соединение из пехоты и кавалерии. Поздно вечером вакулинцы из Плотниково прискакали в Малодельскую, остановились в домах на улице Кочерги. Захватили в плен Петрушина Петра, председателя хутора Петруши.
Чтобы предупредить красногвардейцев в Сергиевской, что вакулинцы уже в Малодели Бирюков Кузьма, Жаров Евграф хотели попросить Жмурина Ивана Демьяновича отвезти их туда через лес на подводе. Но его уже перехватили вакулинцы. Пришлось идти пешком и переходить Медведицу вброд у хутора Кресты.
Нападать на Малодельскую решили после подкрепления из Михайловки.
Утром конница Салмова поскакала через Заполянку и лес к Малодельской.
За ней на подводах пехота Гребенникова. Другая часть конников, под командой Дьяконова Федора поскакала на х. Плотников, чтобы отрезать Вакулину путь отступления из Малодельской на север. Как только конница Салмова вышла из леса у озера Лапушино вакулинцы открыли стрельбу, но потом неожиданно снялись с позиций и отступили к хуторам Киреевка и Муравли. Преследуя их, конница Салмова пошла на хутора в обход, через хутор Атаманский, а пехота Гребенников наступала цепью прямо.
К вечеру отряд Гребенникова занял хутора Киреевку и Муравли, захватив в плен двух бандитов из Балашова. 15 человек, захваченных отрядом Гребенникова, отправлены в Михайловку в ревтрибунал (в их числе и Цыплухин Василий из Малодельской).
Убит был Жалнин Егор. Вакулин с отрядом ушел дальше к хутору Прудки.
Разрозненные отряды вакулинцев собрались в районе Даниловки-Березовской-Малодельской. Здесь у хуторов Плотников и Муравли они вступают в бой с правительственными войсками. В обоих сражениях красноармейцы отступают.
Но, несмотря на тактические поражения, красным частям удается вытеснить вакулинцев из Усть-Медведицкого округа.
Повстанцы движутся на север в сторону Балашовского уезда, вероятно, с целью соединения с тамбовской партизанской армией эсера Антонова.
До Саратовской губернии их преследовали только отряды особого назначения. При этом настроение чоновцев было «переменчивое».
3 января в селе Краишевка под Еланью мятежники учинили кровавую бойню. Зверски убили 14 партийцев и милиционеров «с членом Аткарского уисполкома во главе». Коммунисты были захвачены врасплох. Жестокие расправы над совработниками и милиционерами происходят в дальнейшем почти во всех занятых повстанцами населенных пунктах. Больше всего доставалось коммунам, кооперативам и совхозам. Впрочем, необходимо отметить, что руководство мятежников боролось с мародерством, самовольными арестами и обысками. Аресты и обыски могли производить только члены Следственной комиссии повстанцев. Эти темы обсуждались с красноармейцами вакулинского батальона на митингах и собраниях.
6 января 1921 года восставшие силами до 600 человек заняли Даниловку. Два дня по колокольному звону Вакулин собирал митинги. Сход так и гудел на площади перед церковью. При большом скоплении народа Вакулин произносил зажигательные речи, которые заканчивал одним и тем же призывом:
"Долой коммунистов! Долой продагентов! Да здравствуют вольные Советы и вольная торговля!"
Распахнулись ворота продовольственных складов, и продукты тут же стали раздавать голодному люду. Детворе восставшие вручали серебряные монеты с тем, чтобы дети показали жилища коммунистов и милиционеров. Уловка сработала, и вот за околицу вывели группу прислужников сатанинской власти. Вакулин покрутил револьвер:
- Объявляю вам приговор: именем революции - расстрел! За грабежи, агитацию, сопротивление.
Застрочил пулемёт и шестеро "комиссаров" рухнули в снег.
- А вы, - обратился главком к ошалевшим от страха членам комсомольской ячейки,
- Пшли вон отсюда. Домой!
Радостные комсомольцы со всех ног бросились наутёк...
Продвижение на север мятежникам преградили части ВНУС и бронелетучки. Впрочем, не смотря на численное превосходство, они «не проявили достаточной стойкости» и позволили вакулинцам уйти на восток в Заволжье.
18 января мятежный батальон перешел по льду Волгу в районе Банновки.
Месячный рейд вакулинцы завершают в окрестностях Палласовки, блокировав, таким образом, доставку хлеба по линии железной дороги Урбах-Астрахань.
Ряды повстанцев заметно пополнились. Так как власти недооценили возможностей восставших, путь им преграждали в основном мелкие и «политические темные» отряды красноармейцев. Они, часто без боя, сдавались мятежникам, иногда самостоятельно расстреливая своих комиссаров.
Так, 19 января под Беляевкой вакулинцы взяли в плен 101 красноармейца.
21-22 января под Палласовкой – 500 человек.
Спустя три дня под Савинкой на милость мятежникам сдалось еще 500 бойцов 77-й бригады ВНУС.
Ряды восставших пополнили также 400 добровольцев из деревень Новая и Старая Вахневка.
«Банда за нами грабит ссыпные пункты, кооперативы железной дороги и райпрофсожские склады, затем начали производить поиски коммунистов», - докладывал Матвеев, один из защитников Палласовки, - «бандитами розданы крестьянам оружие и часть разграбленного продовольствия». Матвеев также указывал на то, что вакулинцы захватили в Палласовке поезд, на котором они производили переброску своих сил в северном направлении.
Высшее командование правительственных войск было настолько растеряно, «что на местах не на кого было надеяться, - сокрушался председатель Новоузенского уревкома, - Особенно нервностью, непродуманностью и бессистемностью отличалась деятельность штаба 77-й бригады ВНУС». По его словам, штаб часто не знал, где находятся мятежники и не информировал свои части о ситуации.
В Савинке повстанцы занялись переформированием своих частей. «Всосав» в себя пленных и добровольцев, мятежный батальон превратился в небольшой полк (1000 штыков, 400 кавалерии, 17 пулеметов и 2 орудия при 200 снарядов), увеличив свою мощь в три раза.
Власти были уверены, что Вакулин намерен из Савинки идти двумя колоннами на Малый Узень и на Новоузенск, открыв, таким образом, сильный фронт. Защита этих заволжских городков была крайне слаба, поэтому руководство Саратовской губернии было крайне обеспокоено сложившейся ситуацией. Власти серьезно готовились к эвакуации совучреждений и формировали Новоузенскую группу войск. Но произошло нечто невероятное. Простояв в Савинке пять дней, вакулинцы резко повернулись на 180o и устремились обратно к Волге.
27 января повстанцы Вакулина вновь перешли Волгу севернее Камышина. Цель рейда – Донская область.
30 января, заняв села Гуселка и Перещепное, вакулинцы пытаются сходу взять Красный Яр. Атака отбита.
Тогда пройдя со второй попытки через железнодорожное полотно у станции Неткачи, они занимают Красный Яр со второй попытки. Против повстанцев в этом районе активно использовалась бронелетучка. Она успешно отбивала атаки мятежников.
Далее вакулинцы движутся вниз по реке Медведица, последовательно занимая села Лопуховка, Бурлук, станица Островская. Согласно оперативным сводкам, мятежники «мечтают занять сл. Михайловскую Донской области, почему они так быстро двигаются в этом направлении».
В отряды повстанцев «примыкают исключительно дезертиры и кулацкие элементы». В занимаемых селах вакулинцы забирают у населения лошадей, фураж и зерно. Производят расстрелы. В связи с этим, отношение крестьян к восставшим отрицательное.
Пробиться к Михайловке Вакулину так и не удалось. Под ударом правительственных войск он поворачивает на восток:
2 февраля занимает Котово, спустя два дня – Дворянское и 5 числа, после короткого боя с гарнизоном, входит в Камышин.
Здесь два дня следственная комиссия повстанцев, во главе которой стоял Николай Гричинев, производила аресты ответственных работников и коммунистов. Из камышинской тюрьмы освобождены 35 узников, осужденных за контрреволюционные действия, бандитизм, содействие бандитизму и шпионаж в пользу повстанцев.
В это время основные силы большевиков были заняты изгнанием из Саратовской губернии крестьянской армии тамбовского эсера Антонова, поэтому Вакулину противостояла небольшая группировка войск.
7 февраля она успешно выбила мятежников из Камышина. Вакулинцы вновь переходят по льду Волгу и занимают Николаевск.
Стратегической целью Вакулина, по данным агентуры, был захват 11 февраля Царицына. Здесь, «по донесению конспирации, имеется самая сильная связь, которой Вакулин дал задание держать себя осторожно до его подхода к Царицыну. И как только подойдет Вакулин одновременно приступить к работе и, таким образом, занять Царицын».
По донесению разведки, Вакулин намеревался получить в Царицыне подкрепление людьми, вооружением и припасами: «Вакулин думает распространить свои действия по всей Царицынской губернии и Донской области».
С большой долей вероятности в захвате Царицына должны были принять участие и мироновские части, но 12 февраля Миронов и пять его сподвижников были арестованы и тайно переправлены в Москву.
Переправившись повторно на левый берег Волги, вакулинцы разбиваются на две группы, «из которых одна идет на север, другая на юго-восток». Возвращение повстанцев породило панику в Заволжье. Так, ходили слухи, что вакулинцы движутся в направлении Ленинска.
Накануне чрезвычайный уполномоченный провел в окрестностях Ленинска массовые репрессии: в каждом селе было арестовано по пять человек («сделал, как он говорит, «нажим»). В связи с этим, гарнизон Ленинска, «состоящий из местных жителей, сынков кулаков, вернувшихся недавно из партизан», встал, «на дыбы» и стал требовать объяснений, «почему это арестовали их отцов».
Властям Ленинска пришлось освободить арестованных.
«Доморощенные» партизанские отряды Заволжья «подняли головы и доходили до такой наглости, что нападали на … продовольственные обозы и, невзирая на то, что обозы сопровождались вооруженными пулеметами отрядами, все же … угоняли их».
Власти на этот раз серьезно подошли к вопросу обороны. К Палласовке были стянуты крупные воинские формирования: 77-я бригада ВНУС из Саратова, три батальона из 178-го и 232-го полков из Уральска и из Астрахани прибыли 78-я бригада ВНУС, батальон милиции и отряд матросов с танком и тремя броневиками. Всего 1500 бойцов. Также для разгрома мятежников в течение 48 часов был создан летучий отряд из «отборных» бойцов и лошадей 21-й кавдивизии (1000 сабель), взвода артиллерии и батальона стрелков 22-й стрелковой дивизии. В зоне оперирования мятежников курсировали 4 бронепоезда и бронелетучек. У вакулинцев к тому времени было около 2300 штыков, 900 сабель, 20 пулеметов и 2 орудия.
Развязка наступила 16 февраля. Из Савинки мятежники ворвались в село Водянка (севернее Палласовки), где в жестоком бою они потеряли пленными около 180 человек, «главарь банды Вакулин убит в рукопашном бою» эскадроном Щеглова (по другим данным Арчединским отрядом Шамова), «сестра его взята в плен».
Артиллерией разбит обоз повстанцев. Красноармейцы взяли богатые трофеи: 350 винтовок, 12 пулеметов и 1 орудие. Судя по всему, повстанцы попали в засаду.
В то же время свидетели боя утверждают, что это была всего лишь обычная перестрелка.
Вырвавшись из окружения, мятежники уходят на восток (деревня Петропаловка) и затем вступают в пределы Самарской губернии (современная Саратовская область). Командование повстанцами берет на себя Федор Попов, помощник Вакулина, бывший комполка конной армии Буденного. Под его руководством дивизия повстанцев смогла превратиться в многонациональную армию около 9000 бойцов (обычная численность двух пехотных полков боевого состава), которую военспецы переквалифицируют уже «в категорию наиболее опасных банд, не только пользующихся симпатиями местного населения, но являющихся побудителем бандитско-эсеровского движения».
В марте колонна повстанцев, обремененная обозом в 1000 подвод и растянутая на несколько десятков верст, пройдет заволжские степи Саратовской, Самарской и Пензенской губерний.
К весне 1921 года повстанческое формирование будет иметь четкую структуру.
Три полка будут собраны по принципу землячеств: 1-й Усть-Медведицкий (комполка Бурнаковский), 2-й Астраханский (Луковенко), 3-й Самарский.
Полки включали в себя три батальона, каждый из которых был поделен на три роты.
В каждом полку имелось по пять пулеметов. Помимо этого в состав армии входила пулеметная команда (15 пулеметов). Между пулеметчиками была установлена связь посредством 8 телефонов. Также в состав армии Попова входили: кавалерийский дивизион (Курыленков), включающий в себя три эскадрона по 100 сабель при двух пулеметах каждый; легкая полубатарея с одним орудием (Руянов); околоток с врачом, несколькими фельдшерами и сестрой милосердия; следственная комиссия, занимавшаяся допросами арестованных. Дисциплина в Повстанческой армии «существует только в ядре, остальные тянуться за ними». Интендантство снабжало вакулинцев из райпродкомов, которое имело в своем распоряжении 200 подвод с продуктами.
Норма выдачи: хлеба мукой 1,5 фунта, мяса – 1 фунт, жалование – 3000 рублей в месяц и командному и рядовому составу. Для сравнения, в милиции Донской области в то время каждому рядовому сотруднику выдавали «по норме тылового пайка»: 1 фунт хлеба мукой, четверть фунта мяса и мануфактуру. Причем, выдачу довольствия задерживали на несколько месяцев. Ощущался также острый недостаток в обмундировании: милиционеры «совершенно раздеты и разуты», «форменно голодуют». Такая же ситуация складывалась и в системе Ревтрибунала. Сотрудники юстиции выражали центральным органам власти свой протест против «ничтожной оплаты труда», находящейся ниже прожиточного минимума и угрожали объявить стачку, если долги по зарплате не будут полностью погашены. Они резонно замечали, что в таких условиях сотруднику Ревтрибунала «нет никакой возможности быть материально независимым».
12 апреля Повстанческая армия Попова появляется в северных районах Хоперского округа. В этот день основные силы повстанцев занимают станицу Преображенскую. Укрепляются влившимися в неё конными казачьими соединениями.
Отряд в 400 сабель и 200 штыков расквартировывается в ближайших к станице хуторах: Зубриловке, Завязке и Семеновском. Оперсводка № 71 сообщает, что банда «намеривается отрезать линию железной дороги в районе Филоново». Казачье население встречает поповцев «сочувственно».
На следующий день, пройдя быстрым маршем в юго-восточном направлении более 70 километров, поповцы врываются в станицу Сергиевскую. Согласно оперативным сводкам, «банда» состоит из 2-3 тысяч сабель и штыков при 20 пулеметах и нескольких орудиях. Поповцев преследуют Саратовские кавалерийские и пехотные части. Навстречу повстанцам из Михайловки отправлен пехотный полк. Позже для разгрома Повстанческой армии в Царицынскую губернию прибывает 27-я дивизия, отличившаяся при подавлении Кронштадтскоговосстания.
15-16 апреля в районе станиц Малодельской и Сергиевской происходят кровопролитные бои. Федор Попов тяжело ранен в голову. Ранены и его помощники. В оперативной сводке № 73 предполагается, что Повстанческая армия под Малодельской разделилась на две части: самарцы и саратовцы в количестве 500-600 штыков уходят на север и занимают Даниловку, донцы же в количестве 400 сабель держат путь на юг – юго-восток. При этом большая часть «бандитской пехоты раненые и больные, перевозятся на тачанках». Обладая хорошими средствами передвижения, донские повстанцы «соединились в общую массу» и быстро прошли хутора Муравли и Гуров. В 8 верстах от Ольховки в хуторе Разуваев они провели ночь 17 апреля. По предположениям оперативников, они имеют намерение переправиться на левый берег Волги и уйти к своим соратникам в Николаевский уезд. Оперативная сводка извещает о наличии в рядах этой группы повстанцев 600 кавалеристов, 200 пехотинцев и 250 пароконных тачанок.
С 18 по 23 апреля осколки Повстанческой армии совершают следующий маневр. Не дойдя до Ольховки, они поворачивают на север. Достигнув реки Медведицы, под давлением правительственных войск, вновь меняют направление и движутся «развернутым фронтом верст на 50» по левому берегу Медведицы вниз по ее течению.
23 апреля они занимают станицу Малодельскую, хутора Муравли, Перелаз и другие населенные пункты.
28 апреля одна из групп Поповцев врывается в Ольховку. В то же время в Усть-Медведицком округе «появились Вакулинцы, которые рассеиваются и бегут по одиночке, малыми группами». Армейская разведка докладывала в центр, что окрестности Михайловки буквально наводнены «шайками бандитов».
В конце апреля Вакулинцы захватили станицу Раздорскую. Поймали на квартире Шишова Василия (начальника ЧОН), Сухова Павла Михайловича, Воронова Степана Ивановича (начальника милиции ст. Раздорской), Нефедова Василия Сергеевича. В банде оказались знакомые казаки. Они ехали на конях, арестованные шли пешком. Шишов стал угощать земляков табаком, подносить огонек для прикуривания. Улучив момент, бросился под лошадь одного из бандитов и побежал, за ним бросились другие – Сухов, Конов, Мельников Федор Иванович. Им удалось скрыться.
4 мая в полдень в окрестностях хутора Сеничкин обнаружена группа из 90 кавалеристов, имеющих пять тачанок с ранеными и четырьмя пулеметами. Тачанки обслуживают женщины. Группа движется в сторону Михайловки и имеет намерение переправиться на другой берег реки Медведицы. Для недопущения перехода групп повстанцев на левую сторону реки войсковые части контролируют все переправы.
В тот же день боевая группа т. Новикова преследует группу вакулинцев в количестве 25 кавалеристов и 35 пехотинцев, передвигавшихся на шести фурманках без пулеметов. Этим же отрядом была обнаружена вторая группа из 80 человек при шести пулеметах. Они бежали в сторону хуторов Крутенький и Шабанов. Видимо, «отрывок этой банды» в предыдущую ночь на 3 мая занял совхоз №5, где партизаны забрали лошадей и продовольствие.
Всего же за май 1921 года в северной части междуречья Кумылга - Медведица было зафиксировано 13 случаев вооруженного нападения на хутора «с целью ограбления имущества и продуктов» (Сеничкин, Гаврилин, Медведев, Рогожин, Никульчев).
В то же время еще фиксируются робингудские случаи. Так, мелкий вакулинский отряд, под руководством Наиисова (неразб.), в 18 сабель вечером 5 июня совершил налет на хутор Маерский (неразб.). Здесь партизаны застали врасплох продотряд ударной группы №26. Восемь бойцов были убиты. Один ранен. Еще одного партизаны взяли в плен. Повстанцы «заставили председателя Совета вернуть разверстку жителям». Хуторяне же «упросили не убивать председателя». Вскоре отряд был пойман и обезоружен. Их лидер был убит.
По хуторам Кумылженской и Глазуновской станиц «бродили» вернувшиеся с вакулинского рейда повстанцы. Их поимкой занимался второй батальон «южного полка». Та же ситуация складывается и в степях, расположенных между станицами Сергиевской и Преображенской. Одной из взятых в плен партизанок была Деева Елена Александровна, гражданка слободы Михайловка. 15 мая во время «панического бегства банды» в окрестностях хутора Воинского Секачевской волости УМО она пыталась уйти от преследования на коне, но была поймана и позже опознана как «шпионка-наводчица». Свидетели утверждали, что Деева лично зарубила трех пленных красноармейцев (или партработников) в хуторе Мещеряков Малодельской станицы. В тот же день Дееву расстреляли.
В первых числах мая Повстанческая армия Федора Попова распалась на множество мелких групп. Оперативная сводка №76 в первых числах мая сигнализирует о том, что «банда Попова окончательно разложилась на саратовцев, уральцев и донцов. Первые распыленные пробираются на север, вторые по 3-5 [человек] пытаются переправиться на левый берег Волги и третьи разбегаются по хуторам и станицам Усть - Медведицкого Округа, в которых они были набраны Вакулиным.
В мае 1921 года большевиками были разосланы приказы всем хуторским и станичным председателям ревкомов. Им вменялось «под личную ответственность» арестовывать и представлять в ревком «заложников из всех имеющих семей бандитов по два человека с семьи».
В июне 1921 года на хуторе Каменный , неподалеку от х. Куркин, объявилась банда Изюмина, примерно 20 человек. Отряд Малодельских милиционеров поскакал на этот хутор уничтожить банду. Тюпин, Мельников и Наумов Иван были посланы в разведку, чтобы зайти с тыла. Банда вовремя увидела, как её окружают ЧОНовцы и поскакала в прорыв на троих Малодельских казаков. Изюмин выстрелом из револьвера тяжело ранил Наумова. Он умер в больнице, похоронили его в центре станицы в братской могиле.
Соколов — Соколенок, который в 1919 году был прислан, как активный Владимирский комсомолец в ст. Малодельскую. членом ревкома по направлению из окрревкома Михайловки пишет. В начале лета 1921 года меня вызвал главком Каменев С.С.
Так как Соколенок только что окончил академию штаба и знал места, где орудовала банда Вакулина, то его назначили командующим «летучего отряда» по уничтожению восставших. С оперативным подчинением всех сил действующих в том районе. (Не верю, что 21 летнего парня, участововавшего в гражданской войне всего 2 месяца в 1919 году, назначили на такую должность). Не приводя никаких подробностей операции по уничтожению банд, действующих в Усть- Медведицком округе, Саратовской и Самарской губернии, он пишет, что банда Вакулина была разгромлена благодаря героизму «Пугачевских ЧОНовцев», пожертвовавших собой. Они остались как приманка малыми силами в селе, а когда Вакулинцы заняли село, ударили по ним основными силами.
1921 году – банды налетали на хутора, и активисты старались не ночевать дома. Так под вечер в х. Кудинов пришла женщина и рассказала, что неподалеку в х. Ружейники Малодельской станицы банда расстреляла председателя сельсовета. На следующий день в х. Кудинов Раздорской станицы нагрянула банда офицера Тафинцева. Прямо в сельсовете поймали уполномоченного по закупкам продуктов Фомичева. Избили и убили прямо у изгороди. Горбачеву Василию удалось спрятаться в большом ветряном колесе мельницы.
Борьба продолжалась. Так, в районе станиц Березовская – Малодельская в конце июля 1921 года орудовала банда Разнополова А.И. (27 - 30 сабель, имеющие по заводной оседланной лошади, один пулемет «Максим», две фурманки и бомбы).
Сам Разнополов имеющий три георгиевских креста, в гражданской войне участия не принимал. После гражданской войны с 1920 года работал судебным исполнителем в станице Усть- Медведицкой, но видимо насмотрелся на произвол властей, нагорело сердце, не выдержал и восстал.
28 июля 1921 года они зарубили комроты-4.
«Над трупом издевались, жену его Разнополов взял к себе».
29 июля Разнополовцы ушли в леса на правую сторону реки Медведицы. Ограбили Березовскую водяную мельницу, зарубили председателя Совета Русавского в хуторе Ильменский. 27 августа партизаны «наскочили» на Секачевскую волость, убив 4 совработников. Отряд Разнополова держал направление на Лог. По дороге партизаны зарубили гражданина Александра Землякова, «везшего донесение в Лог». Банду преследовал отряд милиции в 15 сабель под командованием Ребикова. В станицах Сергиевской и Малодельской, «ввиду оперирования в районе банды Разнополова», были созданы отряды самообороны. В «секретных местах» в лесах и хуторах района станицы Сергиевской были расставлены заставы и засады. Однако Разнополов Алексей Иванович, уроженец хутора Заполянский, прекрасно знал местные леса. У него в потаенных местах были «Схроны».
Напуганный масштабом, размахом повстанческого движения в округе Усть – Медведицкий ревком принял постановление об амнистии и снисхождении к лицам, вступившим в борьбу с советской властью. При условии добровольной сдачи оружия и прекращении борьбы. Постановление было напечатано в окружной газете «Красное слово».
Окружной ревком обязал волостные ревкомы связаться с жителями хуторов, через них выйти на членов банд и ознакомить с постановлением.
Малодельский ревком поручил Топилину Михаилу Прохоровичу (заместителю начальника милиции по хозчасти) ознакомить с постановлением банду Разнополова из Заполянки.
Михаил уже имел опыт переговоров с гражданской войны. Запряг в дрожки коня, положил за пазуху газету, взял пару гранат, наган и винтовку.
Проезжая протоку, соединяющую озеро Лапушино и Проездное с восхищением поглядел на высоченный столетний тополь с трепещущими на ветерке белесо-зелеными листочками. Ухабы и вылезшие на лесную дорогу коренья раскачивали дрожки. Кое-как поехал 7 километров.
Первым делом заехал к мастеру кожевнику Алехину, которого давно знал. Знал и то, что сын его в банде Разнополова. Погутарили и Алехин ушел в лес. А Михаил решил прикомпоновать к делу предревкома Заполянки Чернорубашкина.
Утром вернулся Алехин и передал ответ:
-Пусть Топилин сам к нам приедет.
Наутро Чернорубашкин с Топилиным двинулись в лес. Чернорубашкин остался на поляне, а Топилин дальше пошел один. Пойдя километр, увидел за деревом казака с винтовкой за плечами. Угадал его:
-Здорово дневали, Гайдуков! Ну, что! Ждете гостей?
-Слава Богу! Ждем!
Гайдуков свистнул, и из кустов вышло несколько человек. Топилин сразу узнал Секачева Степана. Обнялись. И тут же увидел ещё знакомца, «лошадиного доктора».
- Родин! Здорово дневали!
-Да тут почти все свои! – пошутил Михаил.
- Сейчас целуете, а потом расстреляете?
-Ну, знаешь! Мы тебя в одно кольцо взяли, а ты может нас в два кольца окружил?
- Тебе повезло Михаил – сказал Родин, шагая рядом.
- На днях мы с вожаком Разнополовым повздорили и он с самыми верными ушел вверх в Березовские и Даниловские леса. А то бы крышка тебе. Мы тут совет будем держать. Ответ завтра дадим.
На другой день рано утром, ко двору кожевника Алехина, с песнями строем подошло два десятка «лесовиков».
-Топилин здесь?
-Тут, я! – выходя поспешно на крыльцо, ответил Михаил.
-Принимай оружие! – навалили полную подводу винтовок, патронов, два пулемета «Максим».
Топилин распрощался и поехал в Малодельскую, а лесовики разошлись по домам. Но не все. Через три дня прямо дома в Заполянке милиционеры из Малодельской взяли Черенкова Самсона, а помог им его племянник Белохвостов Алексей.
Отряд Разнопола так и не был разбит. Часть бойцов отряда по амнистии сдалась, часть скрылась. По словам местных казаков, он был «заговоренный». Бабка Разнополоава умела делать заговоры.
По сообщению его кума Воронкова Григория, Разнополов привез из Франции защитный бронежилет в виде кольчуги, поэтому пули, попавшие в его тело, не причиняли вреда.
Убил его, якобы молодой ЧОНовец попав в шею, в районе хутора Рубежный. По другим данным в сердце.
По словам кума Разнополова – Воронкова Г. П. он был убит у х. Ружейники за Б. Лычаком.
По записям в Волгоградском архиве участников преследования банды Разнополова она была неуловима. Преследуют банду по пятам и вдруг, как сквозь землю провалилась. Оказывается, они использовали прадедовский метод. У пруда заранее заготовлены камышинки с отверстиями. Прыгали в воду, ныряли и сидели в воде рядом с кустами камыша. А 2-3 коновода налегке быстро скрывались с лошадьми без седоков. Кто-то позже выдал этот секрет и как хвалились красноармейцы, они с берега расстреливали сидящих казаков, как водяных крыс.
Во время облавы в пойменных лесах реки Медведица у станицы Островская 20 - 24 августа была встревожена «банда» Седова. 12 партизан отряда носили офицерские погоны. Сам Иван Седов имел погоны поручика. Жители станицы Островской активно помогали седовцам, снабжали их продуктами, оружием и боеприпасами. Позже все пособники партизан были арестованы. С 29 августа по 10 сентября в районе станицы Островской – слободы Даниловка седовцы пережили три боя с отрядами милиции. В результате стычек три партизана были убиты, один ранен. В руки милиционеров попали 7 лошадей и две фурманки партизан. 10 сентября оперативные сводки сообщают о численном увеличении отряда Седова до 20 человек. 25 сентября наступила развязка. Отряд Седова был полностью уничтожен: два повстанца убито, 10 сдалось в плен. Командир отряда, «по словам бандитов, скрылся две недели назад».
В самом дальнем углу Усть - Медведицкого округа войска Донского в районе ст. Островской дольше всех боролся с советской властью отряд атамана Петра Буянова, уроженца х. Климов этой же станицы. Сам Петр был человеком необычайной силы и мужества. На спор гнул руками подковы, а пальцами пятаки. Однажды на спор ударом кулака разломил пополам дубовый стол. Местные жители, как могли, поддерживали его отряд. Делились продуктами, укрывали в своих хатах. Отряд скрывался и передвигался в пойменных лесах по Медведице. Первое время они просто пороли плетьми, пойманных ярых активистов и отпускали земляков домой. Когда стали раскулачивать и высылать кулаков, начали убивать представителей советской власти. Весной 1930 года трое казаков из отряда убили активиста х. Кувшинов Кузнецова Николая, но попали в засаду и получили по 15 лет тюрьмы. В конце августа 1933 года отряд плотным кольцом окружили чекисты. В бою обе стороны понесли потери. Петру Буянову с небольшой группой удалось прорваться к озеру Чегонашному и переплыть под пулеметным огнем. Эта группа, поддерживаемая населением, продолжала сдерживать произвол властей над казаками. В ноябре 1933 года Петр Буянов заглянул в сторожку лесника своего родственника на берегу Чегонашного озера. Тот выставил бутылку водки, налил борща. Петр поел и лег отдохнуть, сняв с себя маузер, карабин. Когда уснул, лесник взял наган, оставленный ему чекистами и, выстрелив в сердце Петра, убежал. Вскоре выследили и других членов отряда.
Иван Храмов «Тревожные годы» (бывший секретарь Атаманского сельсовета) пишет:
Банду Вакулина выбил из Михайловки Царицынский отряд ЧОН. Вакулинцы пошли правым берегом вверх по Медведице. Дозорные конной разведки заскакивали в хутора. Забирали строевых коней, продовольствие, вербовали казаков. Агентов продразверстки и председателей сельсоветов выводили на окраины и там рубили шашками.
Видными командирами в банде были заместитель Вакулина - Попов Михаил из Муравлей, Командир 1 взвода Киреев Тимофей Максимович из х. Атаманский, Соколов Алексей из х. Высоты, Разнополов Алексей из х. Заполянский, Буянов из ст. Островской и Иван Орлов из х. Плотников. В январе 1921 года взвод Киреева Тимофея, набранный им из однополчан, захватил х. Атаманский. Под звон колоколов у церкви собрали народ.
Напрягая глотку Тимофей прокричал в толпу:
- «Советской власти пришел конец. Поднимайтесь казаки на защиту вольного Дона! Объявляю мобилизацию. Записывайтесь в отряд»
Увидел двоюродного брата Ситкина Фирса стоявшего в сторонке с сыновьями Павлом и Михаилом.
«-Ты, что же двоюродный чертяка! Пригрелся у советской власти? Седлай коня!
Не посмотрю, что брат. Застрелю, как изменника донскому казачеству».
Записались и Иван Никифорович Киселев с Андреем Ивановичем Мордвинцевым.
Ночью со стороны Малодели застрочил пулемет. Бандиты вскочили по тревоге, поскакали в конец хутора Ивановку, а оттуда на Кувшинов и Дорожкин. К вечеру следующего дня соединились с основными силами Вакулина в ст. Островской. В марте 1921 года под Еланью вакулинцы были разбиты. Бандиты из Островской, Березовской, Малодельской, Сергиевской станиц прятались в лесах. Жили в землянках, делая набеги ночью на хутора.
Весной Иолий Петрович Киреев с сыном Еремеем пахал землю на быках у Шаронова пруда. Подскакала банда из 18 человек с Тимофеем Киреевым. Тимофей спросил:
«Красные в хуторе есть?»
«Два дня назад, когды выезжали с хутора не было» - уклончиво ответил Иолий.
«Садись на коня. Будешь с нами. Коней у нас шестеро свободных. Положили красные надысь шестерых казаков под Ольховкой. Выбирай любого» - приказал Еремею Тимофей .
По соседству пахали Токаревы. Увидев бандитов, Аксютка бегом метнулась в хутор. Там сказала Агапу Дементьевичу Чекункову о банде у Шаронова пруда. Чекунков сообщил председателю сельсовета Бирюкову Кузьме. Тот поскакал в ст. Березовскую и доложил начальнику милиции Калябину. Он связался по телефону с Малодельской милицией. Решили действовать одновременно. Малодельцы двинулись к х. Муравли. Березовцы заняли х. Петрушин. Бандиты всю ночь гуляли в х. Атаманском. Утром забрали в свой отряд ещё 9 земляков — Дорожкина Леона Киреевича, Тушканова Ивана, Филиппова Григория, Забазнова Акима Никифоровича...
Красные бойцы из Петрушей перешли речку и вышли на окраину Атаманского.
Бандиты, не принимая боя, поскакали в сторону х. Высоты.
Бойцы Малодельской милиции наткнулись на другой отряд бандитов под командой Михаила Попова. Открыли огонь. Бандиты спешились. Залегли в лощине и стали отстреливаться. Появились убитые и раненые с обеих сторон. Часть Малодельцев поскакала в обход, чтобы окружить банду. Бандиты, боясь окружения отошли к поливным прудам.
В это время Березовский отряд милиции догнал у Ключей Атаманских бандитов. С криками «Урааа...» бросились в бой. Не принимая боя банда поскакала к Высотовским прудам и там встретилась со своими из отряда Попова. Поняв, что они находятся в полукольце между Малодельскими и Березовскими милиционерами, стали отходить в сторону Прудков.
Трое Атамановцев с фланга решили дезертировать, пользуясь суматохой. Спрятались за бугром, побросали лошадей и оружие. Поползли по поливным канавам и укрылись под ветхим мостиком. Под покровом ночи братья Забазновы Аким, Петр и Тушканов Иван вернулись в свой хутор и сдались председателю сельсовета Бирюкову. Выслушав их, Кузьма сказал:
«Идите домой. Сейте хлеб и с бандой больше не связывайтесь».
Отряд Малодельской милиции неподалеку от Антонова кургана догнал четырех бандитов. Отстреливаясь, те убили одного милиционера. После схватки был убит бандит Быкадоров из х. Попки. Как оказалось, он и убил в бою милиционера. Трое Атамановских — Илья Анисимович Дронов, Леон Киреевич Дронов и Еремей Иольевич Киреев сдались.
Тимофей Киреев с казаками, среди которых были и Фирс Ситкин с сыновьями, ночевали у прудов, в лощинах. Продукты добывали забирая харчи у пахарей на полевых станах. Решили напасть и на свой хутор. Ситкины успели предупредить земляков. В Атамановку выслали из Малодели милицию. Устроили засаду. Средь бела дня бандиты прискакали в Атамановку, но попав под огонь милиции потеряли убитыми 7 человек, ранен Василий Картушин из х. Гуров. Уцелевшие разбежлись по степным оврагам. Изредка нападали на хутора.
Так Киреев Тимофей прискакал на Атаманское кладбище, где хоронили убитых бойцов ЧОНовцев и застрелил Бирюкова Кузьму.
В хуторе Попов бандит Чумаков зарубил председателя земельного отдела Орлова Иллариона Ивановича.
Буянов в лесах у ст. Островской убил из засады более десятка милиционеров.
Разнополов погиб в перестрелке недалеко от своего хутора Заполянского.
Его отряд сдался с повинной по амнистии в ст. Сергиевской. Часть отряда сдалась милиционерам Даниловской волости. Бандит Рыжкин пришел с повинной в ст. Малодельскую.
Братья Ситкины с отцом и двумя бандитами из х. Кувшинов пришли сдаваться в ст. Березовскую. Начальник милиции поставил условие поймать или убить Киреева Тимофея. На это решился Фирс Петрович. Утром он вышел из Атаманского, прошел мимо Перунова ветряка и нашел Тимофея в глубокой балке под Новеньким. Переночевал с Тимофеем, рассказав, что сбежал от милиции.
На следующий день Тимофей сходил к пастухам под х. Ключи. Наказал с Иваном Грудяным, чтобы жены принесли им харчей. Принес вареники:
-Угощайся! Меланья передала.
На третий день пошли в х. Высоты. Остановились у Макриды вдовы. Поужинали. Ночью пошли по косогору между Муравлями и Атаманским. Остановились на ночлег в лощине, заросшей бурьяном. Тимофей долго ворочался на разостланнй шинели. Где-то пропел петух. Роса пала на траву. На востоке занималась заря. Фирс не спал и прислушивался к прерывистому дыханию Тимофея. Уже рассветало, когда Тимофей погрузился в крепкий сон. Фирс поднялся, взял винтовку, прицелился в лицо брата и нажал курок. В утренней тишине четко раздался звук осечки. Фирс вздрогнул от страха. Быстро открыл, дрожащей рукой затвор и вогнал в ствол последний патрон. Дрожа всем телом Фирс поднял винтовку и стал целиться в лицо главаря. Тимофей открыл глаза и с искаженым от ужаса лицом стал подниматься. Раздался выстрел. Бандит со стоном ударился затылком о землю. Плечи его вздрогнули, ноги вытянулись и лицо залила кровь. Взяв обе винтовки, Фирс оглянулся на брата и медленно зашагал к хутору.
Пришел в Атаманский и рассказал все председателю сельсовета. Тимофей три дня лежал в степи распухший от жары, не похороненный.
Два отъявленных бандита Попов Михаил и Соколов Алексей пошли на юг. У ст. Кременской переправились через Дон на рыбацкой лодке. Добрались до Суровикино. Оттуда уехали в Городище под Царицын.
Литература
1. Вячеслав Ященко, Кандидат филологических наук, краевед.
Расцвет повстанческого движения в Нижнем Поволжье и на Среднем Дону (весна – лето 1921 года)
2. Нефедов И. «На речке Березовке»
3. Н.К. Бирюков – Большая Медведица книга 1 и книга 2 Вакулинское восстание.
4. Использованы рассказы земляков Сапожникова С., Соколова Ю., сообщения по восстанию на форумах интернета…
5. Соколов — Соколенок «По путевке комсомольской».