Офелия Нюкта Римини вышла замуж за Дамариса Гипноса Элисиано 15 июня. У Офелии было дивное платье: белое с желтыми цветами и черным узором, в талии черный пояс. От него веяло романтикой, нежностью и юностью.
- Тебе нравится мое платье? - спросила Офелия своего уже состоявшегося супруга.
- Ну, так… ничего себе. У тебя разве был кто-нибудь? - резко спросил он, чтобы не молчать.
- Я тебя не понимаю.
- Мне все ясно. Не было. Тогда почему платье не белое?
- Оно белое.
- Рисунок какой-то. Оно мне кажется нескромным… неподходящим для тебя.
- Что это значит?
- А ты вообще в курсе, что платье очень… короткое?
Он не знал, как себя теперь вести и что говорить. Он даже понятия не имел, куда ее отвезти в свадебное путешествие.
- Ты заметила, как он на тебя смотрит?
- Прости, что? - Офелия зачарованно следила за Дарио и ее матерью.
Дарио явно за ней ухаживал, искренне надеясь повернуть время вспять.
- Прошлое нельзя вернуть. Хотя, должна признаться, что твой отец очень-очень красив. Или сексуален. Так, кажется, говорят о мужчине, в котором что-то такое есть?
- Я не знаю. А домработник твоей матери? И он красивый?
- Мне все равно, - Офелия пожала плечами.
- А он… глаз с тебя не сводит.
- Бабник, наверное. Он влюблен в мою маму, а мы похожи. С мамой не получилось. Надеется, может, со мной выгорит.
Дамарис весь похолодел. Он, разумеется, знал, что с каждым днем будет более подробно узнавать характер, мысли и чувства своей жены, но к такой естественности он явно был не готов. И Офелия не стала щадить его: далее он узнал, как она относится к себе самой и что о себе думает.
- В этом платье у меня сногсшибательные ноги и нереально тонкая талия. Я поэтому его выбрала: хочу быть самой красивой девушкой на свете.
- Ты и так… - он не договорил и отвернулся, умирая от собственных слов.
- Не могу поверить, что я вышла за тебя замуж. Но я этого хотела. Правда, не знаю, зачем.
Дамарис прикрыл глаза. Он был счастлив услышать ее слова, пусть они ничего и не значили.
- Мы ведь в Рим поедем? Там живет твой отец. Я очень хочу ближе с ним познакомиться. Такой красивый мужчина! - глаза ее сияли.
А Дамарис ревновал. Он воображал, что она влюблена в его отца. Выходит, ей нравятся мужчины постарше.
- Я Вас ближе познакомлю. И в самолете сидеть будете вместе. Еще и за руку будет тебя держать, хочешь? Ты боишься летать?
- Нет. Я только мужчин боюсь. Они опасные.
- А мой отец? Его ты не боишься?
- Его? С чего бы? Вовсе нет. Если он так влюблен в мою маму, он чувствительный, эмоциональный, преданный… Моя мечта! Я намерена влюбиться именно в такого мужчину!
У Дамариса смелости или нахальства не хватило, чтобы спросить: «А я как же?» Но он понял, что она не собирается жить с ним вечно, она ищет идеал. Что ж, о брачной ночи и мечтать не следовало.
А Дарио разговаривал с Деметрой. Она была в красном платье - чехле до колена, с поясом в талии, без рукавов, круглым вырезом со складками. Она была дивно хороша: красива, сексуальна, торжественна. И у Дарио чуть не снесло крышу, когда он увидел ее на свадебной церемонии. Но на торжестве после церемонии бракосочетания он взял себя в руки, поскольку Декьярро глаз с него не сводил. И мириться с его присутствием на свадьбе явно не собирался. Так, терпел из вежливости и мечтал стереть в порошок.
- Деми, выйдем на площадку? Или ты боишься не соответствовать женскому идеалу у Декьярро? Его идеальная женщина должна быть… какой? Честной, верной, скромной, невинной? - он саркастически улыбнулся.
- Его идеальная женщина - я. И я ничего и никого не боюсь. Мне 44 года, Дарио, ты не забыл? А тебе - 58, но ты ведешь себя, как ребенок. Хочешь поиграть? Бросаешь мне вызов? Хорошо, принимаю.
И они вышли вдвоем на площадку. Декьярро не последовал за ними.
- Чего ты от меня хочешь, Дарио?
- Мы с тобой 23 года не виделись. Как ты думаешь, чего я хочу?
- Я не знаю, - она устало посмотрела на него.
- Знаешь. Всего того же, чего и раньше. Я хочу, чтобы ты была безумно в меня влюблена.
- Это невозможно, - Деметра строго посмотрела на него.
- Тогда скажи: Декьярро хорош в постели?
Декьярро к этому времени не выдержал и тихонько вышел. Он наблюдал за ними молча.
- Бестактный вопрос.
- Значит, да. И моя любовь бесполезна.
- Любовь не бывает бесполезной, она бывает только безответной. И твой сын, разве он не родился благодаря этой любви?
- Дамарис - да, он красивый. Может, хоть он будет счастлив?
- Сомневаюсь.
- Ну да, он же похож на меня. А я негодяй, верно?
- Я не знаю.
- Знаешь. Ты не хочешь меня обижать. Давай, будь со мной откровенна!
- Хорошо, раз ты этого хочешь: ты не негодяй, но ты любишь ходить по краю и делать людям больно.
- А ты, Деми? Или твой Декьярро? Вы оба любите делать мне больно?
- Конечно, нет.
- А ты докажи, что нет.
- Как? Каким образом? Конечно же, сделать какую-нибудь подлость?
- Нет. Знаю, я прошу не просто о невозможном - я прошу о несбыточном и даже аморальном…
- Ах, да, какая-нибудь гадость…
- Можно и так сказать, - Дарио подошел к ней близко и встал на колени, чувственно глядя в глаза.
- Я хочу посмотреть со стороны, как Вы с Декьярро занимаетесь сексом.
- Что ты сказал?! - она от неожиданности отшатнулась, посмотрела в сторону и увидела Декьярро.
Тот сразу же приложил палец к губам, давая ей знак молчать о его присутствии.
- Ты слышала. Не делай вид, что ничего между нами не происходит. У нас с тобой не было, нет, и никогда не будет секса. Как ты там это любишь: сверху, обычно, сбоку, сзади? Наверное, все-таки сзади: жесткий секс. Это пикантно, нет? Хорошие девочки ведут себя плохо только в постели. А я плохой мальчик: я хочу посмотреть, как ты это делаешь. Нет, у меня нет никаких сомнений: в постели ты хороша. Но зачем все Декьярро? Вредно столько красоты, сексуальности, совершенства. Делиться… надо. Так ты дашь посмотреть? - глаза его горели темным огнем.
- Ты… сумасшедший! Нет, ты ненормальный! - Деметра прижалась к стене, будто искала в ней защиты.
На мужа она даже смотреть боялась. Если бы его точно также соблазняла какая-нибудь женщина, она бы немедленно с ним разошлась. А что, дает повод. Слишком симпатичный, значит. Ей такой, следовательно, не подходит.
- Нет, нет, нет, - она закрыла глаза и замотала головой.
- Нет, я не жадная, как ты обязательно подумал…
«О, да, щедрая до безумия! И что мне делать в такой ситуации с ним… с ней?» - подумал Декьярро.
- А ничего, что ты захочешь к нам… присоединиться?
- Это предложение? - ухмыльнулся Дарио.
Декьярро это взбесило.
«Наглый, дерзкий тип! И такой привлекательный! Вот почему она его не отталкивает: он чертовски хорош!»
- Все, как всегда: только если ты позволишь, - вкрадчиво добавил Дарио.
- Вы же подеретесь, нет?
- Ну, шрамы украшают мужчину, - улыбался Дарио, играя глазами.
- Иди уже… к гостям, - вежливо предложила Деметра.
- Последняя просьба! Надеюсь, хоть она не останется без ответа, - он встал с колен.
- Поцелуй меня! Не могу поверить, что ты забыла, как я тебя целовал!
- Нет.
- Что, Декьярро теперь лучше целуется?
- Можешь спросить у него - я не против.
- То есть? - ошарашенно спросил Дарио.
И интуитивно повернулся лицом к входной двери. И, разумеется, здорово испугался, увидев Декьярро.
- У тебя фантастическая выдержка, - заметил Дарио, обращаясь к Деметре.
К Декьярро он не то, что обращаться не стал - он боялся даже думать об этом. Нос у него еще побаливал. И самолюбие было уязвлено.
В этот вечер Дарио больше не разговаривал с Деметрой. Жить ему хотелось. А он не был уверен, что достоин жить после тех слов, что сказал любимой женщине.
А вечером, в постели Деметра сама заговорила с серьезно настроенным с ней не разговаривать мужем:
- Мне мама прочитала лекцию, как нехорошо дразнить мужчину, если он любит тебя всю свою жизнь. Ну, я была в красном платье. И ноги у меня красивые, не находишь?
Декьярро молчал.
- Выходит, это история о том, как можно всю жизнь любить одну-единственную женщину?
Увидев, как возмущен любимый муж, она добавила, смеясь:
- Да-да, я в курсе, что он аморальный и безнравственный тип.
- Угу. И страшно притягательная личность. Он все еще не может смириться с тем, что для него ты - единственная женщина, с которой он не переспал.
- Ревнуешь из-за его непристойного предложения?
- Ревную.
- Весь дрожишь от ревности.
- Я дрожу от того, что хочу тебя. Не оскорбляет этот факт, нет? Не оскорблена?
- Скорее, польщена. Глупый! Дурачок совсем! - она поцеловала его.
- Безусловно. Что он такое еще шептал тебе, кошечка?
- То же, что и много лет назад. Любит и хочет. Как и ты.
- Как и я… Я муж!
- Угу. Ревнивый муж.
- Что, он по-прежнему так хорош, как и раньше? Сердце-то дрогнуло?
- Он хорош, но я люблю тебя.
- Прошло… столько лет! И до каких пор он… смеет тебя любить?
- Теперь уже до самой смерти. Вариант литературный: пока смерть не разлучит нас.
- Ага. Его смерть. Я его все-таки убью. Одной проблемой меньше.
- Похвальное желание. Не лишено эмоционального подтекста.
- А здравого смысла?
- В этом вот не уверена. Постарела я с годами, безусловно. И он постарел. Знаешь, почему я так внимательно смотрела на него? Я вдруг заметила, что постарели его глаза: в них уже нет тайны, он не смотрит на меня загадочно, а глядит равнодушно, будто не узнает меня. Как жаль! Что с нами делает время! Но он, Дарио, смотрит на меня прежними глазами. Он видит во мне ту юную девушку, которая зашла в офис его компании много лет назад.
- О, это да! Удивительно, что ты это заметила. Глаза у него… все же до сих пор необыкновенные. Карие. У меня таких нет.
- А тебе зачем такие? У тебя сине-зеленые глаза. Но это даже неважно.
- А что важно?
- У тебя любимые глаза.
- Спасибо. Ты всегда добра ко мне. А почему?
- Ты хороший и я тебя просто обожаю.
- А куда там едет наша дочь и этот странный парень?
- Почему странный?
- Ума не приложу, зачем он женился именно на нашей дочери.
- А-а-а! Узнаем, наверное, скоро. Не думаю, что он долго будет притворяться. Выдаст же себя рано или поздно.
- А Дарио ничего тебе об этом не говорил?
- Дарио говорит только обо мне.
- Ясно. Стремится залезть в твою постель.
- Ну… не совсем.
- Ах, прости, оскорбил. Красиво лезет тебе в душу. Так интеллигентнее звучит? - он поцеловал ее в ухо.
- Да. И ревнивее. Ну, чтоб ты понял, что я разбираюсь в твоих выпадах, словах и чувствах.
- Да, пожалуйста!
- Они летят в Рим завтра утром. И Дарио летит с ними. К себе домой, естественно.
- Что так? Потерял надежду на взаимность? - ехидно спросил Декьярро.
Деметра посмотрела на него укоризненно.
- А ты бы хотела… чтобы он был рядом? Или в нашей постели? - Декьярро прищурился.
Он почему-то даже не подумал о том, что Деметра может его ударить.
- Сегодня день сумасшедших, так я понимаю? - спокойно спросила жена.
- Ну, у Вас, женщин, бывают странные эротические фантазии.
- Моя эротическая фантазия в отношении тебя, милый, в данный момент такова: ложись спать и не болтай глупостей!
- Почему же? - не отступал Декьярро.
- Я был бы… не против, кажется. Пусть смотрит, пусть участвует… Лишь бы тебе было хорошо. Может быть, тебе не хватает секса? Мы могли бы разнообразить наши сексуальные отношения.
- А потом, когда бы мы ссорились, ты каждый раз упрекал меня в этом и называл извращенкой. Нет уж, спасибо! - она показала ему фигу.
- Нет, я… Я хороший, я могу сделать для тебя все. Разве мы часто ссоримся? - удивился он искренне.
- Пока еще нет. Но если в нашей постели, а не только в жизни появится Дарио… Мы, я уверена, будем ссориться каждый день! И еще: Дарио слишком старый. Почему именно он?
- Другой кто-то есть на примете?! - Декьярро вытаращил глаза.
Он и не подозревал, что жена над ним издевается.
- Давай слетаем вместе в Рим. Я слышала, что итальянские мужчины не пропускают ни одной женщины, даже замужней.
- С итальянцем хочешь?
- Почему же нет? Они-то точно великолепны в постели!
Увидев его бледное лицо (он находился на грани обморока), она ласково улыбнулась, обняла его, поцеловала и сказала:
- Любимый мой! Я просто пошутила. Мне не нужен никто, кроме тебя. Но в Рим мы все-таки полетим завтра. Я намерена выяснить, чего сын Дарио хочет от нашей дочери.
Забегая вперед, скажу, что если у мужчины есть квартира, бизнес, образование и внешность, от женщины мужчина хочет одного - саму женщину. Ну, в то случае, если он сразу же делает ей предложение. И, тем более, если делает повторное предложение, когда ему отказали. Может, я старомодна, но считаю, что если хочет жениться - женится сразу.