Мне тяжело в мире людей. А что я мог ожидать? Меня создал десятилетний мальчик. Старательно, увлеченно, но не более. Что я знаю об этом мире? Что меня с ним связывает? Я старался. Я делал невероятное усилие сделать хотя бы видимость семьи. Фёдор и Светлана, наверняка, лучшие представители человечества. Но я неблагодарный, не в силах понять и принять ценности, которые мне предлагают эти добрые люди. Я могу поддержать беседу, но не более того. Могу внимательно смотреть в глаза собеседнику. Но это настолько театрально, фальшиво. Я не жил эти два дня, а просто мучил стариков, издевался над ними. Может быть, мне не стоило переодеваться в одежду их сына, который погиб совсем недавно. Но мне страсть как хотелось примерить кроссовки и джинсы. Нечто подобное было одето на спортсмене, появившемся на рисунке накануне моего бегства. Размер одежды и обуви был мне несколько великоват. Но как я смотрелся! Я крутился вокруг зеркала, а Светлана плакала. Фёдор сдерживался изо всех сил. Как мне было их понять? Ведь я сожалел о пропаже людей всего лишь несколько минут. Не более того. Горечь утраты, ощущение родственной души - всё это было мне незнакомо. Мало того - люди меня утомляли. Утомляли их ожидания и требования. Я скучал по нарисованного миру. Там не было ночи, где я был обязан лежать без движения с закрытыми глазами несколько часов подряд. Зачем это понадобилось людям? Конечно, я мог там, в кафе, зависнуть без единой мысли. Но это другое. Это было передышкой перед решением очередной задачи. Я привык быть марионеткой. Мальчик рассказывал обо мне, о моих похождениях своей матери. А я следовал этим фантазиям. Это было основой моего существования. Я мог бы так же жить среди людей. Если бы получал условия решения задачи и путь решения. Сам я не мог планировать свои действия. Не от чего было отталкиваться. Здесь я был беспомощным существом. И этим угнетал добрых людей, что приютили меня. И я снова бежал. Не отблагодарив стариков ничем, я бежал без оглядки. И целью моего бегства была встреча с мальчиком. Именно мальчик сможет мне помочь освоиться в этом мире. Мне не нужно было ему всё объяснять. Я избегал называть его по имени. У создателя нет имени. В этом мире он Санька. Человек, имеющий надо мною власть. Но сейчас я не уверен - власть ли? Скорее это что-то другое. Знаю одно: это "другое" нас связывает. Я думаю о Саньке и улыбаюсь. Он хороший парнишка, и мы могли бы подружиться. Подружиться, если он меня простит.
Ранним утром я пустился на поиски. Самоуверенный, я думал найти Саньку в течение светового дня. И на этот раз я не спешил. Я не смотрел заискивающе в глаза прохожим. Изредка цеплялся взглядом за силуэт случайного подростка. Но и это мне вскоре надоело. Чтобы не запаниковать, я совсем перестал смотреть на людей. Как их всё-таки много! Казалось, они ничем не отличались от меня. Но одно отличие я уже знал. Мне не нужна была пища. Этим я пугал стариков. Я механически съедал несколько кусочков еды и прекращал это дело. Так как знал - расплата неминуема. Эта пища выходила из меня по тому же пути, что и входила. Со зловонным запахом. Я могу только понемногу пить густое терпкое кофе. Горячее, обжигающее. Так меня задумал мальчик. Так я и существую.
Ещё одна проблема. Я не вынослив физически. Но эта проблема решаема. С каждым днём, увеличивая физическую нагрузку, я становлюсь сильней. Но зная свой недостаток, я тщательно экономлю энергию. Потому что когда я беспомощно зависну, я не должен быть в опасной зоне. Зависая, я восстанавливаюсь. Я преодолеваю путь небольшими участками и с точными промежутками нахожу уединённое, не бросающееся в глаза место, где закрываю глаза и теряю связь с действительностью. Может, это и есть сон? Только мне он необходим кратковременными дозами. К вечеру я понял всю бессмысленность поиска создателя и просто шёл. Бесцельно, обречённо. Нет, у меня оставалась надежда, что Санька меня тоже ищет. Что, по крайней мере, одному человеку я все же нужен в этом мире. Не знаю, почему, но нужен.