рассказ-откровение
... Мне наконец-то дают новую комнату! Безумная радость сопровождается быстрыми утомительными сборами вещей. Неожиданный переезд. За кипой коробок в глубине своей старой комнаты нахожу четыре странных мусорных бака, грязных до ужаса, но зачем-то мне нужных. Оставить бы их здесь, но нет же. Открываю поочерёдно каждый, и вдруг в одном из них нахожу кота. Такой серый, пушистый, добрый котяра. "Ты откуда здесь? Да ещё такой перепачканный! Помыть тебя что ли и взять с собой... А что, будешь у меня жить. Вдвоём веселее."
Васька, именно так зовут моего кота, очень необычный: он всё прекрасно понимает, разговаривает и даже "на машинке умеет крестиком вышивать" (помните, как Матроскин из "Простоквашино"). После длительных разговоров мы приходим к выводу, что ему нужен галстук; непонятно откуда появляется сине-белое полотно, а кот уже спешит в наш новый дом, чтобы поскорее сшить себе модное украшение.
Сама же принимаюсь мыть эти грязные баки, и зачем они мне, отмыла, схватила с собой. Прохожу через остановку, на которой обязывался ждать котяра. На улице невыносимая жара, июль, солнце припекает, температура на градуснике просто зашкаливает.
Кружится голова. Уже не знаю куда иду, зачем, со мной нет никаких контейнеров. Прохожу мимо остановки, на ней стоят два человека: папа и его друг дядя Саша. Папа такой высокий, статный, в костюме, на лавочке стоит его баян. Ещё издали видны лучи доброты, которые освещают его лицо, и улыбка... А на шее повязан галстук, причем именно из этого материала мой кот Васька собирался шить себе галстук. Я прохожу мимо, стараясь не замечать и здраво мыслить. Мне девятнадцать лет, а мой отец умер, когда мне было всего четыре. По сути, я его помню лишь по рассказам, фотографиям, концертам и тем моментам, которые с детства врезались в память.
Как же меня обижало то, что он не видел. Я ему что-то показываю, а он не видит. Разве я тогда понимала, что значит слепой человек. Помню последнюю встречу. С бабушкой и дедушкой принесли ему клубнику в больницу. А он и есть не стал - отдал мне... Осознаю, что он умер, что его больше нет. Прохожу мимо, грешу на свою голову, думаю о том, мало ли чего привидится в эту жаркую летнюю пору. Иду дальше. Всё начинает мутнеть и представляться в чёрно-белом цвете.
Поворачиваюсь: передо мной стоит его друг с каким-то мужиком с тележкой, на тележке стоят тарелки с гречневой кашей и огромные бадьи киселя. Меня ошарашили слова: "За упокой души раба Божия Василия! (моего папу звали Василием)" А поодаль ходит папа, такой светлый, солнечный, добрый, со всеми здоровается, с кем-то разговаривает! Бегу к нему навстречу и как закричу: "Папочка, родненький!" А он мне: "Доченька, Светланушка!" Мы с ним крепко обнялись, а из глаз ручьями потекли слёзы.
Он мне: "Ты почему плачешь? Смотри какое солнышко..."
А я ему: "Мы же сейчас в девяностовосьмом году, в самом начале июля, ты же жив ещё, а они, друзья твои, они же ходят и всем предлагают помянуть твою душу усопшую!"
Он мне улыбается и говорит: "Знаю. Многие хотели, чтобы я умер, но я жив. Живой для тебя, для мамы, жив в ваших сердцах, жив вашими воспоминаниями."
- Папочка, ты даже не представляешь, как же мне тебя не хватает!
- Доченька, ты у меня умница, смотри какая взрослая стала! А я... я всегда рядом.
Всё помутнело. Он исчез, всё исчезло. Открываю глаза. За окном сё тот же жаркий июль, часы показывают без пяти семь утра, а солнышко уже пригревает. Сижу на кровати, смотрю на свою подушку, а она вся в слезах. Значит, это всего лишь был сон... Долго я тогда не могла успокоиться. Всё думала о том, что мне его действительно не хватало, до сих пор не хватает и всегда будет не хватает. Он не видел, как я пошла в первый раз в первый класс, не знает о моих успехах и достижениях, не был рядом во время неудач и поражений. Его не будет, когда я буду выходить замуж, он не будет нянчить своих внуков...
Как же мне не хватало всегда именно отеческой любви и заботы. Его не было в самые горестные моменты моей жизни, его не было и в счастливую для меня пору. Хотя что же я лукавлю, он был, всегда был. Смотрел на меня с небес и радовался, и даже гордился мной. Даже сейчас он рядом... В уголке комнаты стоит фотография, на которой изображена семья: мама, папа, я. Все такие довольные и счастливые: папа с баяном обнимает маму, а между ними стоит маленькая девочка с двумя хвостиками - это я... Вспоминается газетная статья 1995, в ней говорится о нашей нелёгкой жизни и о том, как родители без труда справляются со всеми проблемами. Заголовок - "Оптимисты Благовы".
Многое изменилось с тех пор, но мы так и живём вместе: он там, а мы с мамой - тут. Приходим к нему на могилку, ставим в церкви свечи, как поминание души. Иногда перебираем фотографии, смотрим кассеты с концертами, ведь он музыкант, такой жизнерадостный везде.
Помним. И любим. Вот вам и "оптимисты Благовы".
4.07.2013