Борьке было 6 лет, недавно он с мамой вернулся домой из эвакуации. Там умер его старший брат от какой-то болезни. Врач маме сказал, что если бы у него было лучшее питание и лекарства, то он смог бы выжить. Да и папка не вернулся с войны, маме пришла какая-то бумажка, называлась она «похоронка». Мама весь день проплакала. Борька так и заснул под мамин плач, как под колыбельную. Утром Борька проснулся, а мама всё ещё плакала, видно она не спала всю ночь. Она гладила его по голове и причитала:
- Кровиночка ты моя, сиротинушка, мы с тобой остались одни. Как будем жить дальше? Как тебя растить?
Борька успокаивал маму:
- Скоро я выросту и буду работать как папа.
Мама не могла устроиться на работу, и они жили на её случайные заработки, их едва хватало на жизнь впроголодь, о большем Борька и не мечтал, просто не знал лучшей жизни.
Однажды они проходили мимо помойки, и какая-то женщина перед ними выплеснула ведро с помоями. На помойку упала большая кость с остатками мяса и костного мозга, а также несколько сырых полусгнивших картофелин. Первой к кости успела тощая собака, видно, она давно дежурила у помойки. Мама отбила кость у собаки, валявшейся рядом палкой, и вместе с картофелинами завернула всё это «богатство» в тряпку и положила в сумку. Глаза у мамы радостно горели:
- Ну, сынок, сегодня мы устроим праздник.
Праздник действительно удался. Они с удовольствием съели супчик и обглодали кость. Борьке достался костный мозг, такой вкусный, который мама выковыряла проволокой. Потом они запили травяным чаем с сахарином. Такие праздники были у них редко. Как-то мамина родственница, муж которой вернулся с войны, попросила маму постирать бельё, а потом накормила их вкусным, как до войны, обедом.
И всё же Борька заболел, у него появился сухой кашель, он чувствовал слабость, а пробежка вызывала у него холодный пот. У них в коммунальном дворе жил с женой дядя Вася. Он был слабый, бледный, часто продолжительно кашлял. Ему было всё время холодно, даже летом ходил в валенках и тёплой шерстяной жилетке. Мама сказала, что он болеет туберкулёзом, а это очень заразная болезнь. Велела Борьке не подходить к нему близко, особенно когда он кашляет. Борька был сильно напуган маминым сообщением, очень боялся заразиться, старался не разговаривать с дядей Васей, хотя ему было очень жалко его. И тут Борька со страхом подумал, что он всё же заразился туберкулёзом. А ещё на углу их квартала находился туберкулёзный диспансер. Когда Борька проходил с мамой за ручку мимо его, то старался не дышать, а когда нужно было проходить одному, то переходил на другую сторону улицы. Здоровье Борьки не улучшалось, кашель не проходил, и мама повела его к врачу в детскую консультацию. Пожилая, известная в городе детская врач, послушала его через трубку, постучала костяшками пальцев по тыльной стороне своей ладони, приложенной к Борькиной спине, и дала направление в туберкулёзный диспансер. Борька, услышав про туберкулёзный диспансер, жутко испугался и еле сдерживал слёзы. На улице он разрыдался: «Не пойду в диспансер». Мама с трудом затащила его туда. Ему сделали анализы, рентгеновский снимок, врач внимательно и долго рассматривала его. Потом, поверх очков, глядя на маму, сказала:
- Ваш мальчик на ногах перенёс воспаление лёгких, организм его очень ослаб и дело может закончиться туберкулёзом, поэтому, помимо лекарств, ему требуется усиленное питание. А он у Вас не доедает, рёбра можно пересчитать и пупок торчит на два сантиметра из живота. Каждый день он должен выпивать по сырому яйцу и кружке парного молока, в рационе должно присутствовать масло, сметана и хоть изредка куриный бульон. Выйдя из диспансера, на этот раз расплакалась мама. Где ей взять всё это, чтобы спасти сыночка? А Борька немного успокоился, туберкулёза у него пока не нашли.
Мама недолго раздумывала и, хоть очень боялась, занялась мелкой спекуляцией, что было запрещено и можно было попасть в тюрьму. Но переживания за здоровье сына толкнули её на это - единственный выход из сложившегося положения. Несколько раз её забирали в милицию, отнимали её товар: соль, сахарин, термометры, но, продержав недолго, отпускали. Они ведь тоже люди и понимали, в каком положении оказались мать и её больное дитя. Борька строго выполнял все предписания врача, он очень боялся туберкулёза. Вся назначенная еда ему не нравилась, особенно сырые яйца и парное молоко. Потом он привык к такой еде, а холодные сырые яйца с кусочком хлеба с маслом и огурцом или помидором, посыпанные солью, ему даже понравились. Борька мечтал вырасти и выучиться на врача, чтобы лечить людей от страшной болезни – туберкулёз. Вскоре здоровье у него поправилось, он перестал кашлять, стал спокойно и с удовольствием бегать, как и все мальчики его возраста. А вскоре и мама устроилась на работу и Борьке стали платить пенсию за погибшего отца. Жить стало легче. Хоть семейный бюджет их был не велик, на скромную жизнь хватало, они уже не голодали.
Позже, когда Борису приходилось делать флюорограмму, результат был один R+. Врачи говорили, что-то у него в легких сцементировалось после перенесённого воспаления лёгких, а он думал - скальцинировалось от съеденных в большом количестве яиц, ведь в них много кальция. В общем, война много наследила в детском организме и душе Борьки, следы эти остались на всю жизнь и часто напоминают о себе.
Но самое главное в этой истории, что он выучился на врача – терапевта и стал лечить людей от болезней, особенно туберкулёза. Делал свою работу он добросовестно. Трудное детство научило его сопереживать людям.