Со старой, слабой здоровьем бабушкой Вику связывали грустные отношения: казалось, что девушка лишь отдавала старушке долг: за то, что нянчила ее в детстве. Тогда бабуля была моложава, модна, жизнерадостна, довольна собой и походила, скорее, на Викину маму. Красиво шагала на каблуках, в ярком коротком платье по городским паркам, крепко держа за руку хорошенькую, похожую на нее девочку…
На людях она гордилась Викой, но вот парадокс: заботясь о пище и об одежде внучки, о посещениях детсада и школы, она не интересовалась переживаниями малышки, по-взрослому шутила над ней и говорила колкости. Такой был у нее характер…
Вика не понимала бабушкиных поступков. Старалась абстрагироваться, не принимать близко к сердцу горькие слова самого близкого человека... которые долгое время казались ударами в спину.
Девочка замыкалась, чувствуя в семье не поддержку, а вселенское одиночество, из чего постепенно вырастали ее боязнь людей и гордое отшельничество.
Тем не менее, жила Вика с виду благополучно, и на общем фоне своих ровесников не имела права ни на что жаловаться.
Быть может, ее появление на свет усложнило близким жизнь и было им в тягость, однако на произвол судьбы Викторию не бросали, кормили ее и учили, иногда дарили подарки.
Вот только эмоциям доброй, отзывчивой девочки не было ни выхода, ни ответа, и она научилась держать их в себе, ни с кем не деля.
Минуло много лет. Море сложностей преодолела Виктория в одиночку, кое-как научилась держаться на плаву.
Теперь у бабушки болели суставы, и она перестала покидать дом, еле двигаясь по квартире.
Отчего-то Вика помнила каждую досадную мелочь своего детства. Она видела перераспределение сил в семье и, внутренне содрогаясь, осознавала возможность каверзно отомстить за давнишние слезы.
Зачастую люди бездумно обижают детей... забывая о том, что однажды поменяются с ними местами, попадут в зависимость от них и будут надеяться лишь на гуманность молодых и сильных. На то, что они окажутся выше...
Каждый год в прощенное воскресенье Вика старалась простить бабушку, которая когда-то была легкомысленной, но наверняка не желала кровиночке зла...
Порой невозможно понять, произошло ли в сердце прощение. Вика не культивировала обид, не злилась, ни о чем не тосковала, но забыть детские раны не получалось.
Она не чувствовала любви - ни к бабуле, ни к кому бы то ни было на Земле. Наверно, в нее забыли вложить это чувство... заменив его холодным чувством долга.
Девушка следила, чтобы старушка была сыта, подстрижена и помыта, одевала чистые футболки и не рваные носки. А что она переживала, уже не волновало внучку. Какая разница, о чем та вспоминает, глядя прямо перед собой в пространство...
Вика не находила в себе ни сочувствия, ни желания сблизиться, ни интереса к полному приключений прошлому этой непростой личности. Если бабуля начинала о чем-то рассказывать, ее слова пролетали мимо ушей Виктории.
Говорят, что, пока люди живы, ничего не поздно исправить... Но душа не открывала ресурсов, и от собственного равнодушия наворачивались слезы.
Чтобы привнести в отношения красоты, Вика дарила старушке цветы и ставила в церкви свечи за ее здоровье. Маленькие огоньки в полутьме дрожали, напоминая промелькнувшие годы...
Порой в одном из них мерещилось молодое бабушкино лицо, и хотелось протянуть ей навстречу руку.
2014
Фото из Интернета