Для начала 5
Я сегодня проспала на работу. Опять будильник посреди ночи остановился, а добровольно я проснулась в 8.30. И это в понедельник, когда нужно стоять под справой в 7.15. Я тут же позвонила пану справцу* и проблеяла, что проспала.
- На сегодня остались только две улочки, - невозмутимо ответил пан Двожак, слава богу, пан Двожак (новенький справец меня почему-то невзлюбил), - 85-я и 75-я, - и это в понедельник, когда я первая! Али меня убьет.
- Нет, я не пойду, простите, - выдохнула я, и это 28-го, когда 29-го нужно платить Наташе(Давиду) три тысячи!
- Завтра, - пообещал пан справец, - отдохните сегодня.
И в самом деле, почему бы мне не отдохнуть?
Я въехала в эту квартиру 4-го. Сегодня 28-е, я в этой квартире только ночевала, права Наташа. Или это я права? Что может делать одинокий человек в своей квартире, кроме как ночевать?
Дней десять назад подключили Интернет, о, как стосковалась я по тебе, мой любимый, мой вдумчивый читатель, только по тебе и стосковалась, а четыре дня назад подключили кабельное телевидение с пятью русскими каналами платными и девятью каналами на русском языке (Давид постарался, светлая голова), бесплатными, и еще ста каналами на чешском и несколькими каналами на английском, французском и английском языках, за которые надо платить обязательно.
- Возьми на Интернете, найди, - сказал перед этим Юрка и назвал какой-то адрес, - там тебе миллион каналов вывалится, и все бесплатно!
- Так это и надо будет через Интернет смотреть?
- Ну да, через монитор.
- Ах, что ты, Юрчик, у меня кровать огромная, и телевизор огромный, я там сейчас, как в личном кинотеатре. А пока кабельное телевидение не подключили, я там была, как в отеле.
- И в отелях бывают телевизоры в номерах.
- В моих не было. А если и были, то не мои. А этот мой любимый. Я двадцать дней не видела новостей.
- А лучше их и не видеть.
И вдруг неожиданно для себя, я вернулась домой в девять часов вечера, к только что подключенному телевизору, и до половины первого ночи смотрела два фильма на русском канале "Дом кино"(это канал платный, и раньше, когда все мои русские два канала шли через Сателлит, у меня его не было). Я сейчас даже с трудом вспомню, что это были за фильмы, но наслаждение я получила сказочное.
На следующий вечер повторилось то же самое.
В пятницу мы с Али не встречались (надо же, необходимость готовить ужины детям отпала, а привычка осталась), в этот день я заработала две тысячи семьсот крон, две тысячи отложила к четырем, уже лежащим на квартиру, осталось доложить еще две, но впереди еще есть время, в общем, я зашла по пути домой в "Биллу" и купила мясо, перец черный, красный, и сладкий, по килограмму муки, гладкой и грубой, бутылку подсолнечного масла, бутылку оливкового масла и бутылку белого сухого вина.
Я просмотрела четыре фильма. Замечательно то, что фильмы не прерывают рекламой, а дают в одном блоке между фильмами. Я не только успела пожарить мясо и приготовить салат (овощи у меня всегда есть, я же работаю на Гавелаке), но и устроить себе именины живота, прямо в постели.
- Ты забыла купить тмин, гвоздику, лавровый лист, имбирь, кардамон и кориандр, - отчеканил Али вечером, когда я простояла в субботу в ничтожной улочке 65, хоть Светушка-соседка и натянула плахту**, и картинки не горели, но под станком и перед станком, и далеко от станка дышать было нечем, плюс тридцать три, на солнце все тридцать восемь, с плачевным результатом плюс двести, - и тебе не хватает двух тысяч двести за первый твой самостоятельный наем квартиры. Ты обещала Наташе отдать всю сумму целиком в понедельник.
- У меня еще есть воскресение, - пискнула я.
- У тебя есть еще понедельник, когда утром на справе придется платить две тысячи пятьсот за неделю! У тебя есть еще Катя, которой ты заказала работы сегодня, а Катя такая ответственная, что возьмет тебе и приготовит их, прямо завтра.
- У меня еще есть воскресение , - тверже повторила я (хорошо, что Али не знает, что у меня есть еще Наташа(Давид), но это ко вторнику).
- Ладно, - махнул рукой Али, - сколько там остается до тридцати - три с половиной? Три с половиной?! Вот тебе три с половиной, и больше ты от меня не получишь ни кроны в долг, Ира. Учись жить сама. Вот прямо с первого августа и начинай.
В воскресение утром Юрка с Маришкой торжественно подарили мне массажную щетку для волос, я двадцать три дня расчесывалась пятерней после мытья головы, и это была моя единственная радость до вечера. Я встала в 47-ю улочку, хоть там и стоял на тогу рядом продавец Димы-гладиатора с лантухами*** по двести пятьдесят, около 12-ти пришла Наташа (они к часу дня должны были везти Франтика-младшего в лагерь "Эльдорадо", а не к девяти, как было договорено ранее, вот чехи прикалываются), и я отдала ей восемь тысяч:
- А где еще двести крон? - поинтересовалась дочь.
- Завтра, - ответила я, - я вчера отдала Франтику, все, что у меня было, пятьсот крон, и вот сижу даже без обеда. У меня, конечно, осталось еще полторы тысячи денег от Али, но в любую минуту может позвонить Катя, а это две с половиной.
- До обеда еще целый час времени, мама, а за сорок минут можно и слона продать, сама же говоришь это часто. Ты, главное, не унывай. С таким лицом слона не продашь.
К половине четвертого у меня было плюсом двести крон.
В половину четвертого на станек пришли три китаянки. Начали с маленького холста Бенони, а закончили двумя большими. Дней десять назад, когда я впервые решилась таскаться с этими оригиналами, я продала два больших холста за пять тысяч (три автору, две себе), а нынче у меня получилось продать их за пять тысяч двести. У меня тряслись руки и ноги, когда я делала для них картонный футляр. Нафотографировавшись и накланявшись, я только присела на стул, чтоб унять сердцебиение, как позвонила Катя:
- Иришек, все готово, можешь приходить, забирать.
- Лечу, Катюшек, - ответила я.
К половине шестого (воскресение) пришла моя "помоцная сила", мой Владик, и пока станек балил, я успела продать одну большую Жданову за четыреста крон:
- Ладя, - сказала я, - я тебе обещала, что от времени, когда ты приступаешь к своей работе, за все, что будет продано, мной ли, тобой ли, ты получишь своих десять процентов. Вот тебе стовка зарплаты, и сорок крон как десять процентов от четырехсот, и вот шестьдесят крон премии, ведь премия всегда бывает меньше зарплаты.
Разделила эти четыреста крон пополам, дождалась учтивого, трепетного поцелуя, свои двести крон потратила тут же в трафике, на сигареты и бутылку вина, и отправилась на Моджаны, в гости к Франте-старшему. Он звонил мне в обед, говорил, что ждет меня к семи вечера, что ему надоели эти семь пакетов с моими бумагами, книгами и записными книжками, что он согласен все это вывести на своей машине, и помочь дотащить до квартиры, только бы уже, наконец, ничего, что бы ему напоминало меня, или принадлежало бы мне, не было бы.
Пока я ополовинивала пакеты (ну зачем мне, например, книга "Дело было в Простоквашине" какой-то бабушки из Германии?!), Франта жаловался мне на Наташу, что она не заплатила половину путевки Франтика, хотя он ее и просил об этом, я бубнила, что зато она заплатила за спальный мешок, который был перечислен в списке необходимых вещей с собой, и тут меня осенило:
- Франта, а отдай мне штопор для открывания винных бутылок, все-таки я платила за него шестьсот крон, да и ты вина не пьешь, зачем тебе, а я предыдущую бутылку открывала ножом, благо еще, сталь дамасская...
Франту передернуло, но штопор отдал.