Мама всхлипнула. Она нежно погладила Андрея по голове. Еще раз всхлипнула, встала с кровати, выключила свет и вышла из детской. Андрей перестал притворяться спящим и открыл глаза. Подозрительно посмотрел на дверь: а вдруг, откроется? Аккуратно вытянул иглу из вены и отодвинул подальше от кровати книжную питательную капельницу, которая нависала над ним. Он откинул одеяло, на цыпочках прокрался к секретному месту за шкафом, достал свое тайное сокровище – синюю машинку без колеса, и вернулся в кровать. Мальчик укрылся с головой, улыбнулся и принялся водить машинкой туда-сюда, воображая себя гонщиком.
На следующий день из продуктового магазина Общества доставили много вкусной литературы. Отец с матерью уселись за обеденный стол и с жадностью набросились на принесенные книги. Андрей немного посидел с ними, посмотрел, как они читают, встал и пошел к окну глядеть на улицу. Он совсем не хотел есть, да и если бы хотел, не смог бы читать. Не умел.
Диагноз, вынесенный в детстве врачами, был приговором – функциональная неграмотность. Андрей не воспринимал написанное как текст, для него это был набор черточек и каракуль. Его первым детским воспоминанием были доктора-литераторы и плачущая мама, которая училась подключать к руке мальчика капельницу, чтобы он не умер от голода. Книжного раствора внутривенно хватало ровно на сутки. Литературное Общество предоставляло его бесплатно… Пока бесплатно.
Пройдет время и за все придется заплатить. Семье лечение было не по карману, но без капельниц Андрей мог умереть от недоедания. А родители хотели, чтобы он жил. Хоть как-то, но жил. Впроголодь, не читая, в ожидании расплаты за эти подаренные годы.
Андрей смотрел на пустынную улицу – за восемь лет своей жизни он видел на ней всего пару человек и нескольких Наблюдателей. Однажды ему удалось побывать там.
Шесть месяцев назад, как и сегодня, подойдя к окну во время семейного чтения, он увидел на асфальте маленькую синюю машинку, ту самую, которую сейчас хранит в секретном месте за шкафом. Наверняка кто-то выбросил её из дома напротив или случайно обронил какой-нибудь служитель Общества. Для Андрея это было неважно. Он весь извелся, ожидая, пока родители уснут после обеденного чтения, тайком выбрался на улицу (как ему это удалось, он и сейчас не понимал. Отец говорил, что это очень опасно: однажды побывав на улице, он с ужасом вспоминал о пережитом кошмаре. Мама же никогда не выходила из дома. Они познакомились с папой около лестничного мусоропровода. С тех пор и жили вместе. Андрей слышал, что около мусоропровода знакомилось большинство пар).
Схватив игрушку, он бегом вернулся обратно в подъезд, навсегда запомнив резкий поцелуй холодного ветра. Естественно Андрей ничего не рассказал родителям об этой вылазке: он их очень любил и не хотел расстраивать. Впрочем, радость от обладания игрушкой была столь велика, что чувство вины перед мамой и папой быстро притупилось, а потом и вовсе исчезло…
Родители закончили читать, отложили в строну книги и принялись с наслаждением обсуждать прочитанное. Андрей уселся на колени к матери и стал слушать книжные истории, они никогда не повторялись. Родители были интеллектуалами, как и все в окружающем мире. Литературное Общество заботилось, чтобы его читатели получали разнообразные, интересные блюда.
Наговорившись, мама и папа отправились к традиционному послеобеденному сну. Андрей немного послонялся по квартире. Постоял у окна (родители никогда не могли понять его тягу к окну. Сами они лишь в крайней необходимости подходили к этому «странному месту») и отправился в свою комнату. Помечтать.
***
На восемнадцатилетние родители подарили Андрею ботинки. Кожаные и прочные. Андрей догадался, что это не родительская забота о нем, а посылка из Литературного Общества. У отца с матерью кроме книг и домашних халатов ничего не было. Мама всплакнула, когда Андрей примерил подарок. Отец как-то приосанился, посуровел и пожал сыну руку. В его добрых, умных глазах читалась растерянность. Вскорости долг, который столько лет висел над семьей Андрея, будет полностью снят.
За обеденным столом по случаю дня рождения родители вслух прочли Андрею книжку, которую тут же стали обсуждать: перипетии сюжета, развитие характеров, оригинальность, влияние на автора других писателей. Андрей слушал вполуха. Он вспоминал свой детский выход на улицу. Ему показалось, что это было не десять лет назад, а вчера.
В дверь постучали. Родители враз умолкли. Они замерли и удивленно посмотрели друг на друга. В дверь еще раз постучали. Отец с матерью вскочили и бросились открывать. Андрей остался сидеть неподвижно.
В квартиру вошло несколько литераторов. Сразу же по-хозяйски они прошли на кухню, уставившись на Андрея, как грузчики на огромный шкаф, который необходимо было спустить по лестнице с двенадцатого этажа. За ними испуганно семенили родители. Литераторы спросили у них, объяснили ли Андрею, что его ждет. Родители виновато забормотали что-то об общих чертах и невнятных «вкратцах». Писатели вздохнули и присели на стулья. Один из них тихим, но твердым голосом стал объяснять Андрею суть происходящего. Литератор говорил о чести, которая ему выпала, о необходимости быть сильным, о заботе, которой Общество окружает всех своих членов (а его членами были действительно все), об ответственности перед социумом. Все это Андрей пропустил мимо ушей, думая о том, что ему придется уйти. Навсегда.
Закончив с формальностями, литераторы попросили Андрея переодеться. Мать зарыдала. К ней присоединился отец. Андрей натянул теплый свитер, джинсы, ботинки и куртку. Обнялся с плачущими родителями, которые своими немощными руками вцепились в него так, что писателям пришлось оттащить их силой. Андрею перевязали глаза черным шарфом и вывели из квартиры. Помогли спуститься на улицу и посадили Андрея в автомобиль(то, что это машина Андрей догадался мгновенно. Тысячи раз он слышал от родителей, что выходя из подъезда, герои книг садились в машину). Сразу же пришли воспоминания о любимой игрушке, которая осталась в покинутом доме.
Машина тронулась и, спустя минуту, Андрея вырвало. «Что поделать, первый раз едет», - произнес один из литераторов. Раздался шорох согласных с ним голосов. Ехали около часа. Больше никто не проронил ни слова.
Наконец машина остановилась. Литераторы сняли с Андрея повязку. Он вышел из автомобиля и осмотрелся. Осенняя улица города была пустынна и притягательна. Окна близлежащих домов плотно зашторены. Писатели открыли багажник и достали огромный рюкзак: «Здесь портативная капельница, читай, когда проголодаешься». Андрей взял рюкзак и поблагодарил литераторов. Они пожали ему руку, сели в машину и, помахав на прощание, уехали.
Андрей остался один в совершенно незнакомом мире. Где был его дом, он не знал. Да и не хотел знать. Одиночество, в котором он вдруг оказался, было ново и необычно, и это ему нравилось. Наверное, родители не поняли бы Андрея. Их жизнь - жизнь людей интеллектуального общества, состояла из чтения, обсуждения прочитанного, воспоминаний о былой литературе и ожиданий следующих книг.
А вот Андрей понятия не имел, что значит читать, но поцелуй ветра, который он ощутил в детстве, выбравшись однажды из дома, рассказал ему многое о другом мире, настоящем, из неба и дождя, где влажный воздух, неведомые звуки и запахи улицы, и холод пробирает кожу, и сердце стучит так быстро... Это была плата Литературному Обществу – повелителю умов читателей. Андрей должен был начать жить в реальном мире. Долгожданном, опасном, чужом и родном мире.
Жить для гастрономического удовольствия других. Люди будут читать истории, написанные литераторами на основе жизни Андрея. Он станет безымянным поставщиком новых сюжетов, впечатлений, идей и форм. Его будущее - под постоянным контролем писателей, в своих уютных квартирках, глядя в горящие экраны, через электронных Наблюдателей они внимательно будут следить за Андреем и писать, писать, писать: как он жил, творил, искал, любил, верил..
Бесплатный книжный раствор надо отрабатывать. Читателям нужны новые книги, новые истории, новые жизни, ведь литературный голод – это смертельно. Даже для никогда не читавшего Андрея.
В небе он увидел парящего Наблюдателя. Андрей помахал ему рукой, надел рюкзак и пошел по пустынной городской улице. Просто пошел, чтобы впервые пройтись по новой неизведанной планете.