Абсурдинки
Еду в автобусе, на следующей остановке выходить. Из окна впереди идущего автобуса смотрит на меня контролёр и кричит:
- Как у вас с проездом?
Женщина, которая стояла рядом со мной, молча показала ей проездной.
А я молча смотрела в другую сторону.
Когда я выходила из автобуса, контролёр успела прибежать и стояла у меня на пути, не давая мне выйти.
- Как у вас с деньгами? – спросила она меня.
Пришлось мне её довольно-таки сильно толкнуть, чтобы освободить дорогу.
- Нормально у меня с деньгами, - сказала я ей и пошла к переходу.
- Я прослежу, где ты живёшь, - сказала контролёр и потащилась следом за мной.
Так она и шла за мной рядом с другой женщиной, и они тихо о чём-то разговаривали.
Когда мы подошли к моему дому, я хотела сделать вид, что это не мой дом и пройти мимо.
- Ты куда? – удивилась другая женщина.
Пришлось идти в подъезд. Я впереди, они – за мной. Идут и тихо разговаривают. Хотела побежать, чтобы оторваться, а ноги стали тяжёлые и ватные, с трудом переставляю я их по ступенькам.
Когда я дотащилась так до своего третьего этажа, контролёра что-то испугало, и она с визгом побежала вниз.
«Так и должно было случиться», - злорадно подумала я и пошла к своей квартире.
- Не говорите ей, где я живу, - сказала я женщине, оставшейся на площадке.
Сквозь закрытую дверь я слышала, что вернулась контролёр, и женщина ей говорит:
- Она сказала, не говорить, где она живёт. Но я могу сказать, что дверь её обита… <неразборчиво>… и покрыта рифленой <неразборчиво>…
И пошла контролёр звонить по всем квартирам.
«Звони, звони», - подумала я и пошла на кухню.
Когда я снова вернулась в прихожую, как раз вошли мои соседи по блоку в общежитии, весело разговаривая. А та Чучундра тоже проникла и стояла столбиком в углу прихожей и глядя в потолок.
- Убирайся вон, - тихо и зловеще сказала я ей.
Но она никак не отреагировала на мои слова, стояла столбиком и смотрела в потолок.
- Разве можно так с гостями разговаривать? – весело спросила соседка по блоку.
А я схватила Чучундру за горло, выволокла её в коридор и швырнула на пол.
Закрыв дверь, я сказала соседке:
- Это наш профсоюзный лидер, пришла проверять, как я живу.
- Да, с ними так и надо обращаться, - согласилась соседка.
Тогда пошла я по длинному заводскому коридору в умывальник мыть руки.
Умывальник там был расположен на очень высоком помосте. Наверное, когда его устанавливали, то ли поленились, то ли забыли убрать громадный сейф, стоявший там. Покрыли сейф слоем цемента, а наверху установили умывальник. Пришлось подтягиваться на руках, чтобы добраться до крана. А там ещё разбираться со сложной системой рычагов. А в целом, хорошо сделано, добротно, ничего не скрипит и не шатается. Стою, любуюсь композицией.
Тут входит Комендант Общежития.
- Завтра приду проверять электроэнергию, - зловеще сообщает она.
- А где здесь счётчик висит? – спрашиваю.
- Мы проверяем два раза в год, - не обращая внимания на мой вопрос, продолжает комендант, - завтра и во вторник. И не дай Бог, если что, худо вам будет. Вы сегодня должны купить <неразборчиво>…, а завтра я приду, проверю…
- Повторите, что я должна купить? – попросила я.
Она несколько раз повторила, пока среди потока неразборчивых звуков не прорезалось слово «Речица».
- А где оно продаётся?
- Если ехать на 29 автобусе, то не доезжая микрорайона «Плывуны» есть маленький магазинчик…
Такого микрорайона я не знаю. Да, ладно, по дороге выясню.
- Ну, так вот, - продолжает комендантша, - зелёный GreenField «Речица». А если что, худо будет…
Так это всего лишь зелёный чай, с облегчением вздохнула я. Его здесь на Комаровке навалом. Никогда не обращала внимания, где он расфасован. Может, Речицкий какой-нибудь особенный. Ничего, найду.
Захожу в соседнюю комнату:
- У вас взятки не требовали?
- Нет, а что.
- У меня потребовали…
- Это, - объясняют мне, - общая на всех. А мы и так собирались ей подарок сделать по случаю начала года. Так что никакой разницы, взятка, подарок…
- Тогда я еду покупать.
- Никуда ты не поедешь. Сегодня тридцатое, никуда ездить нельзя, плохая примета.
- Надо ехать, она завтра придет и худо будет…
И я пошла по коридору к себе в комнату.
- Опять этот Бегемот безобразничает! – верещала в коридоре уборщица. – Это всё твои гости, - кричала она уже мне, - наприходят, а потом их никак не выгонишь!...
«Значит, они в квартире», - со страхом подумала я. – «И размножаются там. Надо тщательно всё проверить и всех повыгонять»
Сразу же у двери в прихожей, между шкафом и дверью, затаился кто-то длинный, бестелесный в туманно сером саване. Я схватила его за вешалку и выбросила за дверь.
Потом я открыла дверцы шкафа и полезла шарить в нём руками. А оттуда с визгом выскочил Коровьев и, кривляясь и приплясывая, побежал по коридору к окну. И стал у окна приплясывая дразниться.
Как бы его выгнать побыстрее. Ведь пока я с ним буду возиться, мало ли кто и где размножится в невероятном количестве.
Тут, непонятно откуда взявшийся Воланд подхватил Коровьева под руку и чинно направился к двери, говоря церемонно:
- Мы уходим, уходим…