178. Красная Жизель
Аким Львович Волынский (Флексер), Николай Максимович Минский (Виленкин) – преданные рыцари русской Музы. Один с Волыни, другой из Минска, отсюда псевдонимы. Два друга, люди небезызвестные на литературном небосклоне (поэт и критик), но считать их Звездами, пожалуй, все-таки, не приходится. Свет отраженный.
И все же, именно им двоим суждено было стать предметами очень многих влюбленностей. И может быть, только благодаря этому мы сегодня вспоминаем их имена.
Акима Львовича связывали особые отношения с примой-балериной Мариинки Ольгой Спесивцевой («Она как полдень хороша, она загадочней полночи»…)
Хор современников:
- Ольга видела во Флексере своего учителя, раскрывавшего перед ней скрытые возможности балета.
- Она «светло веровала» в него, в его высшую проницательность. Но страстью, романом это трудно было назвать.
- Спесивцеву очерчивал все суживающимся кругом видный в Петрограде комиссар, племянник Урицкого Борис Гитманович Каплун. Ему удалось разбудить ее женскую суть.
Этакий хищный женолюб, чекист-Казанова. Исторически фигура весьма двойственная, с одной стороны, в качестве видного партийца, причастен к главным преступлениям эпохи, с другой – сделал он много простого линейного добра петербургским людям искусства.
Ходатайствовал за Блока, которого решили «уплотнить» в его квартире на Офицерской. Гумилеву выхлопотал дополнительный паек (и ему же добывал склянки с эфиром, к которому, как говорят, поэт пристрастился в последний год жизни).
Он, Она и Чекист. Классика жанра. Любовный треугольник ХХ века.
Чекисты – третий пол, но не в смысле ориентации. Сверхлюди Ницше. Слуги анонимной диктатуры. Вампиры-халдеи.
Ольга двойственна. Есть дневная Ольга, балерина и безумица. И есть Ольга ночная:
У ней неплакавшие очи
И нестрадавшая душа.
А мне, чья жизнь – борьба и горе,
По ней томиться суждено…
Эта история стала ныне сюжетом балета «Красная Жизель» и модного кинофильма.
В действительности все происходило не совсем так (совсем не так), как в балете и кино.
Ольге Спесивцевой все же удалось эмигрировать во Францию, где она с большим успехом выступала в труппе Дягилева и в других. Добыл ей разрешение на выезд Борис Гитманович – могущественный председатель Петросовета ( по-нынешнему, питерский губернатор). Уехал вслед за ней сам. И остался в Париже, невозвращенцем (агентом советской разведки?).
Она – оказалась вполне востребованной на тогдашнем балетном Олимпе. Но на вершине карьеры повредилась в рассудке, подобно Жизели, в партии которой была особенно убедительна.
Не была бы сама безумна – не танцевала бы так. Сумасшествие, как вид расширения сознания, помогающее искусству.
Борис Гитманович удостоился даже непродолжительное время считаться мужем примы. Помогал ей всю оставшуюся жизнь, даже когда она вышла замуж за другого. Даже когда, безнадежная, помещена была в закрытую клинику.
Эмигрировал из СССР (с помощью того же Каплуна) последний участник любовного треугольника, Аким Волынский.
Комментарий фэнсионера: Есть на свете намагниченные спутники планет, которые, не будучи сами полноценными художниками, успешно провоцируют любовь и творчество вокруг себя, таково их назначение (это о Волынском, конечно).
А есть… Но очертить Бриса Каплуна несколькими словами трудно. Что было в его чертовской и сказочной жизни главным? Искусство, разведка, любовь, долг, приключение? Может быть, все-таки, сама Спесивцева?