-1-
Музыка: Glen Porter - «Prolong»
Я не хотела умирать.
Отчаянно цепляясь за жизнь, я царапалась и кусалась, даже смогла увернуться от удара кулаком по лицу.
Я очень хотела жить.
Но меня настиг другой удар.
Если бы я не потеряла сознание, то увидела бы, как мой мучитель, тяжело дыша, опустился рядом. Пот градом катился по его щекам, оставляя на коже влажные грязные следы, стекавшие к вороту белоснежной рубашки.
С трудом справившись с волнением, он посмотрел на меня: рваная одежда, серая бетонная крошка, впившаяся в кожу, спутанные волосы и неестественная поза. Словно устыдившись своих мыслей, он одернул подол моего платья, некогда глубокого винного цвета, смахнул пыль с колена, покрытого ссадинами недавней борьбы, и отвернулся.
Несколько минут спустя юноша поднялся, отряхнул брюки и бросил на меня последний взгляд. Если бы я могла видеть, от меня не укрылась бы бесконечная ненависть, сделавшая его зрачки совершенно черными, я услышала бы, как участилось и стало хриплым его дыхание.
Кира.
Так меня звали.
Но тем вечером это имя утонуло в обрывках чужого больного разума, чтобы никогда уже не подняться из темноты.
-2-
Музыка: Johnny Klimek Reinhold Heil – «My Son Is Dead»
День обещал быть пасмурным, однако вся семья собралась за завтраком на террасе.
- Лидия, где мой кофе? – молодая женщина слегка трясущимися руками откинула прядь длинных каштановых волос, упавшую на красивое смуглое лицо, большая часть которого была скрыта за темными очками.
Мужчина, сидевший напротив, на мгновение оторвался от газеты, коротко глянул на неё, затем снова вернулся к чтению.
- Мама, почему ты в очках? – спросил непоседливый пятилетний мальчик с темными кудряшками и карими глазами, зачерпнув ложкой явно большее количество хлопьев, чем был способен съесть, - На улице же солнца совсем нет.
Женщина приготовилась дать вежливый ответ, когда половина хлопьев вперемешку с молоком оказались на столе и брюках сына.
- Ринат! – воскликнула она и тут же со стоном схватилась за голову.
Мальчик виновато посмотрел на неё исподлобья.
- Я не специально, - жалобно проговорил он.
- Как всегда, - недовольно ответила женщина, - ты и минуты не можешь побыть чистым, обязательно весь перемажешься.
- Ну, хватит, Элла, - мужчина отложил газету в сторону и потянулся к чашке, которую поставила перед ним домработница. По террасе медленно поплыл запах свежесваренного кофе, - ребенок не виноват, что у тебя тяжелое утро, об этом нужно было думать вчера, когда ты брала с подноса очередной бокал с шампанским.
Женщина на мгновение потеряла дар речи
- Ты закончил? – спросил он сына и, получив утвердительный кивок, добавил, - иди – переоденься в чистую одежду.
- Папа, можно потом я посижу с вами? - попросил мальчик, - я буду вести себя тихо.
- Ты слышал отца, - женщина снова обрела способность говорить, и тон её красноречиво давал понять, что ничего хорошего для всех участников завтрака не предвидится.
- Пойдем, Ринат, - Лидия помогла ребенку спрыгнуть со стула, для которого тот был еще мал, и повела в дом, предусмотрительно закрыв за собой раздвижные стеклянные двери.
И только оказавшись в просторной гостиной, надежно укрытая от посторонних глаз, пожилая домработница позволила себе неодобрительно покачать головой.
-3-
Музыка: Glen Porter – «Slowburn»
Несколько лет назад я работал барменом в одном известном отеле. В свое время здесь была гостиница для советской партийной элиты. В годы перестройки она, к слову сказать, весьма удачно расположенная в центре города, где впоследствии возвысились торговые и деловые центры, неоднократно переходила из рук в руки и однажды даже стала объектом рейдерского захвата, благодаря чему попала в выпуски новостей и на страницы газет.
Теперь это был весьма дорогой отель, принадлежащий солидной немецкой сети. Удачное расположение, дизайнерское решение и множество технических возможностей сделали его желанным приютом для российских и иностранных бизнесменов, поэтому в последние годы клуб и казино при нём с завидной регулярностью посещали юные девы, мечтавшие устроить личную жизнь.
Я был студентом, фактически сиротой и страдал, как это часто бывает, от острой нехватки денег, поэтому прыгал до потолка, когда моему приятелю Женьке удалось убедить босса перевести меня из дневных официантов в ночные бармены под его, Женькину, ответственность. Я стал чаще бывать в универе, а это, несмотря на то, что обычно я кимарил за задней партой, давало хоть какую-то надежду, что меня не отчислят. Кроме того, у меня появились деньги. Этому немало способствовал тот факт, что бизнесмены становились поразительно щедрыми после пары стаканов горячительного в компании молодых красоток. Днем они вели себя куда скромнее.
Я увидел её в первый же вечер. Ослепительная шатенка с копной длинных вьющихся волос, в черном платье и на высоченных каблуках, она продефилировала мимо нас и закрылась в одной из виповых кабинок, расположенных по периметру ресторана.
Проследив за моим взглядом, Женя усмехнулся:
- Хороша Маша?
- Что? – не понял я.
- Это наша постоянная клиентка, - многозначительно проговорил он, - Марго.
- Ясно, - ответил я, стараясь не выдать своего смятения, но вид незнакомки совершенно выбил меня из колеи. Впервые в жизни я словно окаменел, почувствовал сильное головокружение и едва удержался на ногах.
- Пойду, покурю, - сказал я, выходя из-за стойки, хотя, в общем-то, мог курить и там, как это делали посетители, но босс терпеть не мог, когда сотрудники курили на рабочем месте, и мне не хотелось потерять новую должность, едва приступив к работе. Старик (так прозвали начальника) пару лет назад бросил курить и с того самого момента совал всем потрепанную книжку какого-то писателя с чудной птичьей фамилией. Все её брали и вскоре возвращали обратно, печально разводя руками, но реально не читал никто. Поэтому боссу оставалось только брюзжать на эту тему и придумывать всевозможные ограничения. «Самый злой некурящий – это бывший курильщик!» - вспомнил я Женькины слова, доставая пачку из кармана брюк. Порывшись немного, я выудил оттуда зажигалку и закурил.
Марго. От мысли о ней, ступор повторился вновь, на этот раз еще и в горле пересохло. Может, от сигарет, утешил себя я. Когда сердцебиение утихло, и я снова взял себя в руки, было выкурено три сигареты. Желудок свело спазмом, напомнив, что я ничего не ел с утра. Отправив в рот пластинку мятной жвачки, я вернулся к работе.
Пятница незаметно перешла в субботу, поэтому уже через час яблоку негде было упасть. Я принялся мысленно подсчитывать чаевые, но реальность грубо ворвалась в мои мечты. Посетители строились в очереди. Клиентам Женьки повезло больше, чем моим – все заказы он выполнял быстро и с долей барменского артистизма. Мои же тихо возмущались тому, «откуда взялся этот тормоз».
- Держись, братан, - лишь раз приблизившись ко мне, сказал Женя, - мы все через это проходили…
Когда первый поток схлынул, и осталось буквально два-три человека, я позволил себе облегченно выдохнуть. Но не тут-то было. Спустя мгновение мои глаза встретились с взглядом невероятной красоты карих глаз. Я замер с бокалом в руке.
- Космополитен, - сказала она, улыбаясь, и устроилась за стойкой.
-4-
Музыка: Glen Porter - «Prolong»
Он всегда уходил.
Стремительно.
Не оглядываясь.
Стоило мне оказаться поблизости.
А не оказываться рядом я просто не могла. В тот холодный мартовский день, когда мы увидели друг друга впервые, тонкая невидимая нить влюбленности связала меня с ним, и разорвать эту нить мне было не под силу. Каждый день я просыпалась задолго до звонка будильника, торопилась в ванную, пока не проснулись родители, а потом часами простаивала перед зеркалом, не зная, какое платье надеть. Каждый день я приходила в лицей с одной мыслью – сегодня, это будет сегодня, я подойду к нему сегодня! Моей решимости обычно хватало до первой перемены, когда на ватных ногах и с гулко бьющимся сердцем я подходила к его классу. Он всегда выходил последним. Пока одноклассники, расталкивая друг друга, спешили к выходу, он что-то писал в тетради, затем аккуратно складывал учебники в сумку и отправлялся в другой класс. Каждый день, оказываясь в коридоре, он видел меня и менялся в лице. Но никогда не пытался приблизиться и ничего не говорил.
Он всегда курил за стадионом. Один.
Будь что будет – приглашу его на выпускной бал, - решила я в один из дней и направилась к рядам синих пластиковых сидений, сложенных вдоль ограды стадиона, когда от деревьев, разбросанных по периметру лицея, отделилась мужская фигура и направилась к нему.
Заметив незнакомца, он вскочил на ноги и попытался уйти, но тот догнал его и схватил за рукав куртки, заставив остановиться. Я не слышала слов, однако жестикуляция и выражения лиц обоих не оставляли сомнений в том, что беседа их носила негативный характер. В какой-то момент он отвернулся от собеседника и направился за территорию лицея. Мужчина последовал за ним. Несколько секунд я раздумывала, как поступить, затем, дождавшись, когда они свернут за угол, пошла в том же направлении.
Я нагнала их на строительной площадке в трех кварталах от лицея. Услышав приглушенные голоса, я поднялась на второй этаж по бетонным ступеням, еще не отгороженным коваными перилами. Стараясь ступать неслышно, я приблизилась к будущему дверному проёму и заглянула внутрь.
Он стоял в нескольких метрах от меня спиной к входу. Мужчина торопливо опустился на колени перед ним. Я не сразу поняла, что они делают, и лишь когда незнакомец стащил с него джинсы, смысл происходящего дошел до меня со всей своей отвратительной ясностью, заставившей моё горло сжаться от удушающего спазма. Я бросилась прочь.
-5-
Музыка: Johnny Klimek Reinhold Heil – «My Son Is Dead»
Элеонора Гайнуллина обычно не читала газет, но для светского хроникера сделала исключение, дабы убедиться в том, что на первой полосе поместили удачное фото. Удовлетворенно отметив, что черное платье и шляпка с вуалью ей к лицу, женщина пробежала глазами статью под названием «Нефтяной магнат Айдар Гайнуллин погиб при крушении вертолета в Якутии».
- Детка, я везде тебя ищу, - молодой человек в белых шортах, с обнаженным торсом и влажными от купания волосами приблизился к ней и крепко поцеловал в губы, - привет!
- Что ты творишь? - прошипела женщина, озираясь по сторонам.
- Здесь никого нет, - беспечно ответил он, устраиваясь в плетеное кресло напротив, - да и кому до нас есть дело?
- Мне, - сложив газету, проговорила она, - подразумевается, что я глубоко скорблю по мужу, или ты забыл?
- Как я мог об этом забыть, - негромко проворчал юноша, - мы только об этом и говорим с тех пор, как прилетели сюда. То нельзя, это нельзя. Лучше бы я в Москве остался.
- Тимур, - она протянула к нему руки, но он встал с места и отошел в другой угол террасы, - ты обиделся?
- Я? – юноша отвернулся, засунув руки в карманы шорт, - с чего мне обижаться?
Элеонора поднялась из кресла и направилась к нему.
- Верно, - пропела она, прижимаясь к его спине грудью, - для обиды нет причин. Совсем скоро все будет так, как мы захотим.
- Когда уже наступит твое «скоро»? – проговорил он тоном капризного ребенка, но не отстранился.
- Потерпи немного, милый, - женщина коснулась языком мочки его уха, - ты ведь меня любишь?
- Что за глупый вопрос? – юноша повернулся к ней, но рук из карманов не вынул, - конечно, люблю. Стал бы я все это терпеть, если бы не любил…
- В таком случае, - она сделала шаг назад, развязав пояс короткого шелкового халата, под которым на ней было лишь черное кружевное бельё, и одним движением сбросив его на пол, - предлагаю тебе это доказать…
-6-
Музыка: Glen Porter – «Slowburn»
У Марго был высокий приятный голос. Очнись, придурок, мысленно приказал я. Невероятным усилием воли заставив себя взять бутылку с водкой, я принялся делать коктейль по заранее выученному рецепту, изо всех сил стараясь не смотреть на неё. Руки слегка дрожали.
- Твой друг нервничает, - сказала Марго подошедшему Жене после обмена любезностями.
- Первый день, - ответил тот, - Космо?
- Как всегда, - улыбнулась девушка, приподняв одну бровь.
- А где мистер Биг? – Женя принялся стирать со стойки разлитый кем-то из посетителей алкоголь.
- Сама хотела бы знать, - голос Марго стал тише, она поерзала на высоком стуле и принялась рыться в сумочке. Мой друг с широкой улыбкой отправился обслуживать даму средних лет в красном, явно на пару размеров меньшем, чем ей требовалось, платье.
Я приготовил коктейль и поставил его перед Марго. Она подняла глаза от своего смартфона, который стоил несколько моих зарплат, вежливо кивнула, расплатилась и принялась кому-то звонить, отпивая небольшими глотками коктейль. Я отошел в сторону, делая вид, что очень занят протиранием и вывешиванием над стойкой бокалов в то время, как сам боковым зрением разглядывал девушку. Постепенно ко мне вернулось самообладание.
По-видимому, на другом конце провода долго не брали трубку. Марго успела допить коктейль и теперь нервно постукивала по столешнице своими длинными пальцами с витиеватым рисунком на ногтях.
- Повторить? – спросил я, приблизившись. Девушка кивнула. В этот момент экран её смартфона вспыхнул, сообщая о входящем звонке. Марго ответила, и я заметил на её запястье небольшую татуировку в форме бабочки, которая мне очень понравилась.
- Алло, Игорь, ты где? – спросила она звонившего, - я второй час тебя жду.
Собеседник что-то ответил, и её плечи поникли. Я принялся готовить новую порцию коктейля.
- И когда я тебя теперь увижу? – спросила девушка, напряженно вслушиваясь, - То есть?
Её глаза на мгновение расширились, тонкие брови взлетели вверх.
- Подожди, я не понимаю, что произошло? – удивленно воскликнула Марго, - Ты же сказал, что вы разводитесь. Получается, что ты мне врал?
Я поставил перед ней бокал, но она даже не заметила этого.
- Ты не можешь так со мной поступить! – девушка сжала ладони в кулаки, - я требую, чтобы ты пришел, трус несчастный, иначе я сама к тебе приду! Посмотрим, что скажет твоя драгоценная женушка, когда обо мне узнает! Или её папочка…!
Видимо, на другом конце провода повесили трубку, потому что Марго резко замолчала, затем убрала телефон в сумочку и достала кошелек.
- «Вог», пожалуйста, и зажигалку, - она расплатилась и вытащила сигарету из пачки.
Я молча наблюдал за тем, как она принялась курить, мелкими глотками отпивая коктейль из бокала. Даже это у Марго выходило изящно и привлекательно.
- Как тебя зовут? – спросила девушка, когда очередная порция Космополитен оказалась перед ней.
- Семен, - ответил я смущенно. Марго приподняла брови, но ничего не сказала, затем сделала глоток и принялась меня разглядывать, играя бокалом.
- И чем же ты занимаешься, Семен? – спросила она с нажимом на имя, - в смысле, когда не спаиваешь народ…
Уголки её губ слегка приподнялись.
- Учусь в университете, - ответил я.
Девушка одобрительно кивнула.
- И кем ты будешь, когда вырастешь? – спросила она все с той же насмешливой полуулыбкой. Меня слегка уколол её вопрос, так как Марго вряд ли была старше меня, но я не нашел, что на это ответить, поэтому просто сказал:
- Историком.
Она хмыкнула и покачала головой.
- И на что ты планируешь жить? Это же заведомо безденежное существование.
- Я не ради денег живу, - ответил я, как мне показалось, с достоинством, хотя едва ли верил в свои слова.
После детдома, где я оказался, когда пьяная мать спалила наш дом, меня нигде особенно не ждали. Она вроде бы где-то бомжевала, продав последнее, что у нас осталось, землю, и пропив все до копейки. Отца я не знал. Так что богатством выбор призвания для меня не отличался. Я был рад возможности получить высшее образование, которое обещало хоть и туманную, но все же перспективу, что жизнь когда-нибудь наладится.
- А вот я стану юристом, - проговорила Марго, сощурившись и глядя на меня через стекло бокала, - скорее всего, буду работать в банке.
- Круто, - ответил я с добродушной улыбкой.
Она отвела глаза и невесело усмехнулась.
- Мой папа выбрал для меня отличную профессию, - с едва заметной горечью сказала девушка, поднимая бокал, - а через пару лет он удачно выдаст меня замуж за какого-нибудь подонка, которого будут интересовать только деньги, а до меня ему дела не будет. И я стану жить «долго и счастливо»…
Она скривилась, залпом допила напиток, потушила окурок и потянулась за новой сигаретой.
- Ну, не все такие, - ответил я вежливо.
- Как же, - усмехнулась девушка, - мой юный друг, добытчики перевелись, остались одни шакалы. Вот взять, к примеру, тебя - неужели ты бы отказался от красивой богатой жены? Даже от некрасивой не отказался бы. И знаешь, сколько таких, как ты?
Я оскорбился. Марго начала пьянеть, чему в значительной мере способствовало неумеренное курение.
- Разве я многого хочу? – между тем продолжала она, - обычную жизнь с тем, кому я нужна…
- Думаю, здесь вы вряд ли такого встретите, - отрезал я, отворачиваясь.
Она что-то хотела добавить, но на мое счастье подошел Женя, и я с радостью отошел от девушки.
- О, наша Маша нашла себе нового друга, - ухмыльнулся Женя, выглядывая из-за моей спины.
Я обернулся и увидел рядом с Марго мужчину довольно крупного телосложения, который близко придвинувшись, что-то шептал ей на ухо. Я сразу узнал в незнакомце иностранца, постояльца отеля. Как-то Катя, администратор, увидев его, сказала:
- Наши «девушки» (так она звала проституток) его не любят, он их гадости всякие делать заставляет. Похоже, пора ему искать другой отель…
Марго и мужчина поднялись со своих мест. Повинуясь порыву, я окликнул её, но она не обернулась. На мгновение мне захотелось догнать их, убедить Марго остаться, однако я не стал этого делать и даже с некоторым злорадством подумал: «Так тебе и надо!»
-7-
Музыка: Glen Porter - «Prolong»
На выпускной бал я отправилась в сопровождении старшего брата. Он, как, впрочем, и я сама, не горел желанием провести вечер в компании недавних подростков, озабоченных мыслью о потере невинности. Однако именно эта, навязанная молодежными фильмами, мысль обычно становилась источником немалых доходов близлежащих отелей. Почти все номера в них были забронированы на ночь выпускных балов.
Мама суетилась возле меня с самого утра, стараясь, как она выразилась, создать неповторимый образ, и у неё это неплохо получилось – папа ахнул, когда мы спустились в гостиную. Брат пошутил, что я из замухрышки внезапно превратилась в принцессу.
Помню, как в детстве я наблюдала за мамой, когда та собиралась на очередной светский раут, и мечтала однажды стать взрослой и непременно такой же красавицей. Мама носила элегантные платья, подчеркивавшие её стройность, укладывала непослушные темные кудри в пышную прическу с обязательной бриллиантовой заколкой, подаренной папой, и носила туфли на высоких каблуках. Однажды, будучи совсем маленькой, я примерила такие туфли и вывихнула ногу.
Стоя перед зеркалом, мама в тысячный раз поправила локон, якобы выбившийся из прически, которую венчала бриллиантовая заколка. Мы просмотрели друг на друга в зеркале и улыбнулись. Папа обнял нас обеих за плечи.
- Наша малышка выросла, - сказала мама папиному отражению, её глаза были на мокром месте.
- И стала очень похожей на свою маму, - ответил папа.
- Не забудь, - торжественно произнес брат, помогая мне сесть в отцовскую машину, - волшебство перестанет действовать ровно в полночь, и если ты не хочешь тащиться домой в тыкве, будь любезна вернуться к карете вовремя.
По приезду он почти сразу растворился в толпе. Один из одноклассников, не спрашивая разрешения, увлек меня за собой в толпу танцующих молодых людей, опьяневших от внезапной свободы и, как я подозревала, предварительно выпитого алкоголя. Я позволила закружить себя в танце, однако периодически смотрела по сторонам, выискивая знакомое смуглое лицо в обрамлении темных вьющихся волос, пока не встретилась глазами с пристальным взглядом его карих, почти черных глаз. И было в этих глазах что-то такое, отчего я мгновенно почувствовала дрожь во всем теле. Он выглядел невероятно привлекательно в тот вечер в черном смокинге, сшитом по фигуре, белоснежной рубашке и галстуке-бабочке. И смотрел на меня, как никто и никогда не смотрел.
Если бы я знала тогда, что предвещал мне его взгляд…
-8-
Музыка: Johnny Klimek Reinhold Heil – «My Son Is Dead»
- И ничего нельзя сделать? – женщина в ярости мерила шагами кабинет президента юридической фирмы «Арсеньев и партнеры».
- Нет, - спокойно ответил мужчина, сидевший за огромным письменным столом из красного дерева, - в завещании ясно сказано, до достижения вашим сыном совершеннолетия его наследством будет управлять фонд.
Элеонора Гайнуллина вернулась в свой особняк в элитном подмосковном поселке совершенно разбитой. Лидия встретила её вежливым молчанием.
- Где мой муж? – поинтересовалась хозяйка дома, едва переступив порог и передав домработнице шубу.
- Тимур Альбертович и Ринат играют во дворе, - ответила та бесцветным голосом, принимая её одежду.
«Нужно будет подыскать ей замену», - размышляла Элеонора, подходя к стеклянным дверям террасы. На улице Тимур помогал её сыну строить замок из снега. Мужчина и мальчик казались довольными своим занятием, однако женщина не разделяла их настроений – с того дня, как её молодой любовник поселился у них в качестве мужа, он под разными предлогами избегал близости с ней. Что до Рината, ребенок был совершенно счастлив свалившемуся на него вниманию отчима и ни на шаг от него не отходил, чем неимоверно раздражал мать, желавшую безраздельно обладать молодым супругом. И, как назло, завещание её проклятого покойного муженька не оставляло никакой надежды избавиться от надоедливого мальчишки – там черным по белому было написано: «ежемесячное содержание будет выплачиваться исключительно при условии проживания ребенка с матерью».
Элеонора негодовала, Тимур же, казалось, ничего не имел против, наслаждался ролью новоиспеченного папаши её десятилетнего сына и проводил с мальчиком все свободное время, которого, к слову сказать, у него было предостаточно, поскольку с момента их свадьбы он ни дня не работал.
-9-
Музыка: Kings of Leon «Closer» (Instrumental)
Люблю черное кружево – словно искусная паутина, сплетенная из тьмы, оно обволакивает изящество груди и упругость бедер.
У тебя идеальное тело: сильное и тонкое, ни грамма жира.
Нежная бархатная кожа, слегка загорелая, пахнущая солнцем и летом.
Волосы, густые и шелковистые, словно темный шоколад, стекающий на плечи.
Я знал, что на тебе будет черное кружевное белье, едва ты вошла в помещение - всегда безошибочно узнаю охотницу.
Кто твоя сегодняшняя жертва?
Этот уродливый толстяк в сером костюме, что сел рядом за барную стойку и пытается завести разговор?
Или прыщавый бармен, пожирающий тебя глазами с той минуты, как ты переступила порог?
А, может быть, блондинка в тесном платье, что вот уже час в одиночестве пьет виски, не глядя по сторонам?
Половина захмелевших посетителей обратили к тебе свои взоры, но ты осталась к ним равнодушной.
Ты выбрала меня.
Едва наши глаза нашли друг друга в толпе.
Я почувствовал тебя сразу.
Представил, как мои ладони смыкаются в кольцо вокруг твоей талии.
Я прошел мимо, зная, что спустя несколько минут ты последуешь за мной на стоянку, чувствуя спиной твой вожделеющий взгляд.
И ты пришла.
Приблизилась к машине, одобрительно кивнула, увидев на радиаторной решетке трезубец.
Я ждал, опираясь на алый металл крыла и скрестив руки на груди, когда ты подойдешь совсем близко.
Так близко, что мои ладони, наконец, сомкнутся вокруг твоей тонкой длинной шеи.
-10-
Музыка: Glen Porter - «Prolong»
Когда над лицеем прогремели первые залпы салюта, и возбужденные недавние школьники принялись радостно кричать и свистеть, он оказался рядом. Ничего не говоря, он кивнул в сторону парковки и, получив ответный утвердительный кивок, ушёл. Через несколько минут я оказалась на темной площадке позади лицея и осмотрелась. В нескольких метрах от меня на мгновение загорелись фары одного из автомобилей, я направилась к нему.
- Как тебя зовут? – спросил он, когда я оказалась в салоне автомобиля.
- Кира, - ответила я, глядя на свои ладони, лежавшие на коленях.
- Не против прокатиться? – автомобиль медленно покинул территорию паркинга.
- Хорошо.
Его губы растянулись в тонкой улыбке.
- Где мы? – поинтересовалась я, когда автомобиль свернул на узкую дорогу, упиравшуюся в глухие ворота.
- Почти что у меня дома, - он направил в сторону ворот небольшой пульт управления, после чего они неслышно разъехались в стороны.
Перед нами предстал огромный особняк, похожий на замок.
- Не волнуйся, - будто почувствовав мое смятение, добавил он, - никого нет дома.
Припарковав автомобиль напротив входной двери, он помог мне выбраться наружу, затем прикрыл дверцу, но не сдвинулся с места и не отпустил моей руки. Несколько секунд мы молча стояли рядом.
- Зачем ты привез меня сюда? – я опустила глаза, смущенная его пристальным взглядом.
- Чтобы нам никто не мог помешать, - негромко проговорил он, взяв меня за подбородок и заставив взглянуть на себя, - ты очень красивая.
Я отчаянно покраснела.
- Мне так нравятся твои волосы, - продолжил он, коснувшись одного из локонов, - и глаза, и кожа…
Тысяча мыслей пульсировала в моей голове, заглушая его голос.
- И так похожа… - он наклонился ко мне, позволив нашим губам на мгновение коснуться друг друга.
Неожиданно мое сознание прояснилось и наполнилось воспоминаниями о ранее увиденном на стройке.
- Нет! - я отстранилась.
- В чем дело? – он непонимающе уставился на меня.
- Ты не должен этого делать, - я отошла на несколько шагов.
- Чего я не должен делать? – подозрительно прищурившись, спросил он.
- Притворяться, будто тебя интересуют девушки, - выдохнула я, не смея на него взглянуть.
Его брови непроизвольно взлетели вверх.
- Почему ты решила, что я притворяюсь? - он приблизился ко мне.
- Не важно, - внезапно я почувствовала озноб и обхватила себя руками, - знаю, и все.
- Напротив, - тихо, почти ласково, отчего мне стало совсем не по себе, проговорил он за моей спиной, - это очень важно. Ты что-то такое слышала обо мне?
- Нет, - поспешно ответила я и повернулась, практически упав ему на грудь.
Он подхватил меня и сжал в объятиях. Я попыталась освободиться, но он не позволил, еще теснее прижав меня к себе.
- В таком случае, с чего ты взяла, что я не интересуюсь девушками? – он говорил спокойно, но я еще сильнее занервничала от этого его спокойствия.
- Пожалуйста, - выдавила я из себя, чувствуя невероятный стыд, - не заставляй меня отвечать.
- Нет уж, - сказал он угрожающе твердо, - говори.
- Я видела тебя с мужчиной, - прошептала я, не решаясь взглянуть ему в глаза, - на стройке, несколько дней назад.
Он замер. Я заставила себя взглянуть на него и увидела, как неестественно расширились его глаза. В то же мгновение он обхватил голову руками, до того сжимавшими меня в объятиях, я потеряла равновесие и упала на землю. Несколько долгих секунд он просто смотрел на меня.
- Пожалуйста, прости меня, - поднявшись, я попыталась взять его за руку, - я не хотела следить за тобой, это вышло случайно. Ринат…
Ответом на мои слова стал оглушительный удар кулаком по лицу.
-11-
Музыка: Johnny Klimek Reinhold Heil – «My Son Is Dead»
- Господи, Элла, я больше не могу так жить! – мужчина в ярости бросал свои вещи в открытый чемодан, - Это просто невыносимо! Ты – совершенно невыносима!
Элеонора попыталась взять его за руку, но Тимур грубо оттолкнул её от себя.
- Пожалуйста, - она встала перед ним на колени, - умоляю, не уходи – я умру без тебя!
- Не умрешь! – он захлопнул крышку чемодана и направился к двери, - найдешь себе другого идиота, который станет терпеть твои ежеминутные истерики по любому поводу!
- Нет! – она бросилась к мужу и вцепилась в его ногу, заливаясь слезами, - мне никто не нужен, кроме тебя! Я больше не буду так себя вести, обещаю! Останься, пожалуйста! Я люблю тебя!
Тимур остановился, посмотрел на неё сверху вниз и глубоко вздохнул, опуская чемодан на пол.
- Хорошо, - он помог ей подняться, - ты обещаешь, что этого больше не повторится?
- Да! Да! Да! - твердила она, прижимаясь к нему всем телом, - я так люблю тебя!
«Да! Да! Да! Никто не любит тебя так, как я, - повторял Тимур, когда несколько месяцев спустя Элеонора вошла в спальню сына и обнаружила обнаженного Рината стоящим перед ним на четвереньках. Несколько секунд она потрясенно смотрела на них, затем вышла из комнаты и неслышно прикрыла за собой дверь.
-12-
Музыка: Johnny Klimek Reinhold Heil – «My Son Is Dead»
Огромный стол занимал большую часть кухни. Обычно он пустовал, но иногда, как сегодня, хозяин позволял себе воспользоваться им.
- Проклятая сука! - повторял мужчина снова и снова, обходя его со всех сторон, - ты с самого начала знала, ты обо всем знала!
Слезы текли из его глаз, но он не обращал на них внимания, всецело поглощенный действом. Поролоновая губка в руке почти лишилась влаги, но он продолжал исступленно протирать ей лоб обнаженной девушки, лежавшей перед ним. Тело её было холодным и безжизненным, его покрывало множество свежих ножевых ран.
- Как ты могла, мама? Как ты могла? – спрашивал он, но жертва безмолвствовала.
Её глаза, карие, на смуглом красивом лице в обрамлении длинных темных волос, безразлично смотрели в потолок.
И лишь маленькая бабочка, казалось, вот-вот покинет запястье и улетит.
Музыка: Glen Porter – «She Cries»
«Серийные убийцы – это мы,
ваши сыновья, ваши мужья,
мы – повсюду»
Теодор Банди
02.04-25.07.14