Курение трубки
даёт умному человеку
время подумать,
а дураку — что-то подержать
во рту.
Законы Мерфи (Парадокс Тришмена)
Фрол курил всегда. Но не везде и не просто так. Он курил со смыслом. Для курительного процесса ему требовалось определённое оформление. «Обстановка должна соответствовать выбранному способу курения» — девиз курильщика-любителя.
Изначально у Фрола существовало несколько видов табакокурения: сигаретный, трубочный, сигарный и мундштучно-сигаретный. Каждый из них тщательно выбирался, совершенствовался годами и достиг наивысшей степени приятности.
Во времена молодости Фрола было модно курить „козьи ножки“. Следовало по-особому заломить самокрутку, поместить её в угол рта и, при всём этом, разговаривать и совершать определённые действия. Фрол купил пачку «Казбека», что-бы не возиться с табаком и газетой, и отправился в бытовку к мастерам сантехнического ремесла. Именно они понравились ему своим лихим видом в спецодежде, кепках на голове и папиросой в зубах. В незнакомом помещении висела дымовая завеса, через которую смутно проглядывались размытые очертания мужских силуэтов. Все были заняты каким-то азартным делом. Они с грохотом вбивали костяшки в стол, сопровождая каждый удар витиеватым выражением. Папиросный смрад и мужской мат испортили впечатление Фрола, курить в этой компании расхотелось. Он положил нераспечатанный «Казбек» на подоконник и тихонько вышел. Никто его не заметил. Однако, появившаяся из ниоткуда пачка папирос приятно удивила игроков.
Вторым неудачным курительным экспериментом Фрола стало знакомство с кальяном. Это странное устройство он нашёл в табачной лавке и долго его разглядывал. Амфороподобное существо с множеством разноцветных трубок сначала удивило своим экзотическим видом. При более пристальном рассмотрении с близкого расстояния, у Фрола зашевелились волосы на голове, и защемило в области живота. Это устройство устрашающе подействовало на нервную систему Фрола. «Убийца! Удавить меня хочет», — пронеслось в уме, и отчётливо предстала картина, как кальян обхватывает его грудь своими щупальцами, с тихим шипением они ползут к шее и туго затягиваются на ней. Фрол долго бежал, не оглядываясь.
«Может трубка меня успокоит?» — с надежной спрашивал себя Фрол. Пока он терзался сомненьями, на десятилетний юбилей его совместной жизни с Фросей приехала тёща. Своим незваным визитом она уже испортила всем настроение. Так ведь и это не было последней каплей терпения Фрола. Тёща вручила дочери весы, а ему приготовила особый подарок. На столе появилась небольшая упаковка тёмно-синего цвета с огромным белым бантом. Фрол насторожился в ожидании неприятного сюрприза и не ошибся. На дне коробки лежала странная курительная трубка. «Она из тыквы с чашей из морской пенки», — донеслось до Фрола. От вида трубки и слов тёщи его передёрнуло, а к горлу подступила тошнота. Больше о курительной трубке в его доме не упоминалось.
Вскоре недалеко от дома Фрола открылся паб. Окна паба из матового стекла закрывали клиентов от уличного света, суеты и жён. Фрол счёл заведение весьма приятным и приобрёл мундштук. Ему казалось верхом изысканности за рюмкой виски затягиваться сигаретным дымом через длинную костяную трубку. Её следовало держать большим и указательным пальцами левой руки, далеко отводя от лица при каждой затяжке. От воплощения задуманного Фрол ощутил настоящее блаженство. Для полноты чувств хотелось задрать ноги на стол, но такое поведение могло обидеть хозяев пивной, и Фрол его подавил.
Только для сигары Фрол никак не мог придумать сцены для использования. В элитные финансовые клубы он не входил, и на светские рауты его не приглашали. В ресторане — пошло, в общественном месте — вульгарно. Спонтанно возникло изображение, где в небольшой комнате с чашечкой кофе на столе и обязательно в шляпе он курил сигару. Решение пришло само собой. Фрол сварил кофе, заперся в своём кабинете, абстрагировался от домочадцев, достал сигару и надел шляпу-невидимку. Шляпа была вполне реальной, просто он никому её не показывал, носил в портфеле и надевал только в солярии. От обилия яркого света в тесной кабинке Фрол боялся получить солнечный удар.
Глоток кофе, долгий вдох сигары и колечки, колечки дыма, неспешно поднимающиеся к потолку. Сначала они переплетались между собой, потом образовали прозрачное облако и, наконец, сгустились тёмной тучей. Когда количество колечек переросло в качество, они стали тайком щелями проникать в коридор. Такого разгула в поведении мужа Фрося выдержать не могла. Со словами: «Я волюнтаристов в доме не потерплю!», — она вскрыла дверь, распахнула окно и выкинула на улицу пепельницу.
Обиженный муж с чувством собственного достоинства, молча, оделся и протестно хлопнул дверью. «Пойду в пабе развеюсь», — мечтательно подумал Фрол, прихватив с собой мундштук.
Он прошагал два квартала, свернул за угол и, в предвкушении удовольствия от стакана крепкого напитка, судорожно сглотнул. Перед глазами проплыл запотевший бокал с ледяной горкой, покрытой густой коричневой жидкостью и дымок сигареты. Фрол ускорил шаг и бодро поднялся на крыльцо. На дверях пивной его ожидала табличка «В связи с действием антитабачного закона, курение ЗАПРЕЩЕНО!» Фрол в растерянности остолбенел, руки безвольно опустились „по швам“ и сухой комок подкатил к горлу. «Сговорились!», — обожгла вредная мысль. Антураж разрушился как карточный домик, а Фрол никак не мог понять, за что ему столько несчастья в один день.
Обиделся Фрол и умер. На надгробной плите высекли надпись «Родился в 1950 году, не жил»…
Автор Куксинская Ирина
г. Новосибирск
июль 2014 года