Философия нефти

Алексей Иваненко
Кровь цивилизации

Можно без преувеличения сказать, что нефть отныне обосновывает наше бытие. Возмущения социальной реальности последних десятилетий, которые выражаются в войнах или переворотах, по большей части связаны именно с контролем над добычей или транспортировкой нефти. Иракская и чеченская война, "бархатные революции" и сепаратизм в Закавказье, проблемы российских "олигархов" и процветание московского "Вавилона" - все это имеет ярко выраженную нефтяную подоплеку. Кроме того, вряд ли кто-нибудь будет оспаривать фундаментальное влияние динамики мировых цен на нефть на экономику России и на курс рубля.

Исчерпание нефти обернулось бы катастрофой для всего человечества в целом и для каждого в отдельности. И, одновременно, потребление нефти увеличивает содержание вредных веществ в атмосфере и усугубляет "парниковый эффект".

Материя или благо?

Возможна ли философия нефти? Разве философская рефлексия не проносится мимо неё к иным, более предельным категориям?

Действительно, нефть часто определяют через более общее понятие сырья или полезного ископаемого. Их философским эквивалентом является материя. Однако нефть не материя. Она мыслится как благо, как "то, ради чего" совершают некие действия. Четвертая причина Аристотеля. Может быть, нефть - это материальное благо? При внимательном размышлении она оказывается не материальной, и совсем не благом.

Нефть это особая субстанция. Она даже не симулякр, ибо у неё нет прообраза. Нефть трансцендентна повседневности, хотя странным образом её фундирует. Никто не имеет дело с "нефтью в чистом виде" - за исключением нефтяников, которые живут где-то на окраинах ойкумены. Зато мы имеем дело с изделиями из нефти - с пластмассами, бензином, керосином, мазутом. Но эти изделия сами по себе еще не вещи. Это материалы. Нефть же не материал, но мать материала, его основа. С классической точки зрения, все основы должны быть элементарными, но нефть принципиально не такова. Она обладает сложной структурой. Нефть даже не изначальна. Установлено, что нефть является продуктом разложения тел живых существ, погибших десятки миллионов лет назад, где-то в Каменноугольный период.

Если с технической точки зрения нефть может мыслиться как материал, то с социальной - она всегда кажется благом. Однако это очень странное благо. Генеалогически нефть - это продукт разложения. Прежде подобные вещи считались мерзкими, гадкими и отвратительными. Экологически нефть - это грязь, ибо её разлив загрязняет окружающую среду. Крушения нефтеналивных танкеров вызывают экологические катастрофы. Особенно сильное впечатление при этом производит показ по телевизору покрытых нефтяной пленкой птиц.

Острие деконструкции

Таким образом, можно сделать вывод, что образ нефти взламывает классическую рациональность, восходящую к логике Аристотеля. Философия нефти возможна только в рамках нелогического мышления, впервые обозначенного Люсьеном Леви-Брюлем. Этот метод был очерчен в герменевтической традиции, где понимание основывалось скорее на интуиции, чем на правилах логического вывода.

Приобретая универсальное значение, пронизывающее все уровни социальной реальности, нефть превращается в зеркало универсума, подобно монаде Готфрида Лейбница. В основе мышления лежит метафора. Нефть становится символом нашей цивилизации, а её понимание способно пролить свет на все, что с ней связано, т.е. практически на всю современность. Превращаясь в метафору, нефть трансформирует восприятие мира. Она семантически расцвечивает социальную реальность в радикально иной перспективе.

Нефть делает прежний мир невозможным. Классические эталоны ценностей истончаются. Этимология слова "нефть" через персидское посредничество восходит к арабскому слову, которое в глагольной форме имеет значение: "плевать, извергать, харкать". Прежде плевки, грязь, яд (для окружающей среды), чернота, вторичность истолковывались как несовместимые с благом. Образ нефти служит инструментом для деконструкции этого противоречия.

Теология нефти

В теологическом дискурсе нефть не имеет прообраза в уме Бога, поскольку она является продуктом разложения живых существ. Более того, нефть выступает в качестве антипода Бога. Если Бог - чистая форма или форма форм, то нефть принципиально не имеет формы, для её обозначения часто используют образы птицеподобной техники, с помощью которой её добывают, либо темные пятна. Это качество еще раз подчеркивает демонизм нефти. Бог зрим в образе, а у нежити своего облика нет, она ходит в личинах. Благо нефти, таким образом, уже не ассоциируется с красотой или определенностью. Безобразие становится залогом бесконечных возможностей. Идеи рождаются исключительно по поводу нефти, хотя идея самой нефти, по-видимому, невозможна. Простота, некогда считавшаяся божественным свойством, превращается в побочный продукт переработки. Место элементов и простых сущностей в теоретическом дискурсе занимают структуры и инфраструктуры. Нефть темна, её добывают из-под земли. Это порождает стойкие ассоциации с областью инфернального. Нефтяной промысел может быть истолкован как действие противоположное действию Сулеймана, который, по исламскому преданию, запечатывал джиннов в лампы и забрасывал их на дно морское. Нефтяной промысел напоминает распечатывание демонов.

Нефть и искусство

Дыхание нефти обнаруживается даже в искусстве. Эстетика нефти может апеллировать либо к комическому, которое по Аристотелю есть "подражание безобразному", либо к брутальному. Трагическое же превращается в клиническое. Полезно соотнести нефть с золотом. Иногда нефть называют "черным золотом", однако в отличие от золота нефть предельно дистанцирована от категории красоты. Её эстетика скорее в скрытом могуществе. Её образ приобретает самостоятельность в фильме ужасов Creepshow ("Шоу уродов"), где она в виде пленки нападает на купающихся обывателей. Переполненный ужасом образ нефти встречается и в психоделической песне Егора Летова "Русское поле экспериментов": "Вечность пахнет нефтью".

Позитивность нефти

Однако от момента переворота ценностных эталонов следует перейти к моменту фиксации новых ценностей, дабы не совершить ошибку диалектики, которая по мысли Делёза заключалась в подмене различия отрицанием.

Нефть производит новые ценности. Главной из них, является эффективность - единственный метарассказ постмодерна, по Лиотару. В самом деле, ценность нефти заключается в горючести, т.е. способности производить эффект, ибо горение и есть эффект.

Совмещение в себе начал воды и огня делает нефть аналогичной алкоголю, который трактовался средневековыми алхимиками как Aqua Vita - "живая вода", совмещавшая в себе качества эликсира бессмертия и философского камня, способного превращать все элементы в золото. Нефть - это "живая вода" механизмов, приводимых в движение двигателями внутреннего сгорания. Ценность нефти для человека оказывается опосредованной. Вместо антропоцентризма магической цивилизации Ренессанса, корни которой можно найти в коранических легендах о халифе Адаме, современная цивилизация имеет ярко выраженный технотронный характер. Революция механизмов, которой так долго опасались писатели-фантасты, свершилась.

Нефть отличает легкость транспортировки. Бывает достаточно пробурить скважину, чтобы нефть сама вышла на поверхность в виде фонтана. В древности подобное свойство обозначалось как самодвижность и являлось основной характеристикой одушевленных существ. Можно ли приписать нефти душу? Вряд ли, но если двигатели внутреннего сгорания обладают душой, то нефть превращается в аналог божественной благодати для них.

Начертанный в сердцах людей образ Бога плачет истекает нефтяными слезами. Новый Иерусалим так и не спустился на землю. Взамен него из глубин Земли поднялась Церковь Нефти, опутала нефтепроводами землю и причастила своими дарами все человечество.

(с) 2004. http://www.nvspb.ru/stories/filosofiya_nefti