Долгая дружба без взаимопонимания
Мы с ним знакомились дважды.
Первый раз мы познакомились, когда мне было шестнадцать, а ему девятнадцать лет. Я прогуливалась по тротуару Западного бульвара в надежде встретить одного моего знакомого, который жил где-то в районе строящейся новой бани. Я сегодня очень хорошо выглядела. Мне очень шёл малиной цвет болгарской махеровой кофты, которую мама мне купила месяц назад. Но мне жаль было одевать махеровую пышную вязку под тяжёлое осеннее пальто. И вот, наконец-то, погода позволила, пройтись в кофте. Я одела туфли на высоком каблуке, которые после свободных зимних ботинок непривычно жали мне ноги.
Когда я проходила мимо родной тридцать третьей школы, меня кто-то сзади окликнул. Как воспитанная девушка, я, конечно, даже не прореагировала на оклик. Тем более мне и не хотелось ни с кем в данный момент разговаривать, так как в любой момент я могла столкнуться лоб в лоб с моим знакомым и блеснуть пред его очами во всей своей красе.
Этот парень был лет на шесть или семь старше меня. Как мои знакомые говорили, что он для меня старый. Но мне и ничего не нужно было от него кроме комплиментов, которые он мне так искусно говорил при каждой встрече.
Обычно мы с ним сталкивались как бы случайно на Западном бульваре. Он, как всегда, очень торопился, но, увидев меня, резко тормозил. Сталкивались мы с ним случайно в районе «Петушка». Как раз около трамвайной остановки. Он здоровался, галантно раскланиваясь передо мной, и спрашивал:
- Гуляем?
Нет я просто иду к Вам на встречу, - честно отвечала я ему, потому что мне было наплевать как он прореагирует на мой ответ.
Ах, как бы я хотел верить в это обычно, - отвечал молодой человек, тут же добавляя, - Вы сегодня очаровательны. И начинал мне говорить такие приятные комплименты, от которых у меня появлялась ощущение, что я купаюсь в волнах волжского залива в Нагорном, где располагался мой любимый турлагерь «Салют».
Затем он с сожалением смотрел на часы, извинялся, что очень торопиться и бежал во весь дух, через вновь посаженный, чахлый парк.
А я довольная и счастливая шла купаясь в придуманных волжских волнах до кольца «Двойки», анализируя про себя какое впечатление я на него произвела в этот раз.
Испугавшись незнакомца, который может меня лишить короткой приятной встречи я заторопилась к остановке трамвая «Западный бульвар». Но парень решил меня всё-таки догнать. Я мысленно плюнула на преследователя и пошла обычным шагом.
Когда парень догнал меня и встал поперёк моей дороги, я возмутилась: «Чего Вам надо от меня?»
- Извините, пожалуйста, я Вас спутал с одной моей знакомой... - ответил незнакомец извиняющимся тоном.
В этот момент на горизонте появился мой обворожительный комплеменщик. Увидев рядом со мной парня, он только кивнул и побежал дальше.
Досада, которую невозможно было скрыть тут же появилась на моём лице.
- Что боитесь, что он расскажет кому-то, что видел меня со мной, - спросил он меня со злой иронией в голосе.
- Он никому ничего не расскажет, так как у нас нет с ним общих знакомых. Он и имени моего не знает, - сурово я констатировала факт, который несколько изумил незнакомца.
- А мне показалось, что Вы с ним давно знакомы, - удивился он.
- Да мы знаем друг друга месяца два. Встречаемся случайно на улице и здороваемся. Но мы не знакомы так, чтобы могли сказать кому-то о друг друге. Мы даже не знаем как каждого из нас зовут, - объяснила я подробно вид наших взаимоотношений случайному незнакомцу, подумав, что их уже лишнего для одного весеннего вечера.
- А меня зовут Серёжа, - добродушно посмотрев на меня, представился парень.
- Очень приятно, - промолвила я холодно.
- А Вас как зовут? - поинтересовался он.
- Никак! - странное имя.
Отнюдь, нет! - быстро парировала я.
- Вы очень похожи на одну девушку, которую я очень любил, а она взяла да вышла замуж, - трагичным голосом сообщил он.
- Я ничем не могу Вам помочь, - с нескрываемой жалостью сказала я неудачнику в ответ.
- Погуляйте со мною. Давайте, пройдёмся по бульвару! Такой прекрасный весенний вечер, - предложил он.
Молодой человек, вернее Серёжа, был довольно симпатичным малым и я согласилась. В течении двух часов мы ходили с ним по западному бульвару и он рассказывал мне о себе. Серёжа оказался очень интересным собеседником. Его речь была очень образной и яркой. Он так много знал и столько видел уже на своём веку. У саши была большая семья. Он был младшим сыном в семье, кроме него у родителей было три сына, но они были от разных браков. У матери было до этого брака два сына, и отца – один. Серёжа очень любил семью. Он учился в политехническом институте. Как я поняла, с занятий он и шёл. Тут я вспомнила, что за вечер мне мне нужно начертить два чертежа. Сказав, что не могу больше с ним задерживаться, я побежала через подобие парка домой. Серёжа не вызвался к моему счастью меня провожать. Я была абсолютно уверена, что мы больше никогда с ним не встретимся. Так как после сегодняшнего вечера я пропало всякое желание гулять по Западному бульвару ради встречи с молодым человеком, который мне говорит очень приятные комплименты. Или Серёжа мне показался на много умнее, интереснее и содержательнее прежнего поклонника моей внешности? Не знаю почему, но я больше никогда не ходила гулять по Западному бульвару весенними вечерами. Тут начались ответственные соревнования по баскетболу и приближалась весенняя сессия, которую нам баскетболистам было сдавать довольно сложно, так как в мае-месяце мы должны были ехать на зональные соревнования в Пензу.
Когда я однажды вечером бежала по морозному воздуху из посёлка связи от своего рецензента по Западному бульвару, то столкнулась через три с лишнем года с Сашей.
- Вы так похоже на кого-то, - произнёс он здороваясь со мной.
- На вашу девушку, которую вы очень любили, а она вышла за другого парня замуж, - напомнила я ему.
- Нет Вы ещё на кого-то похоже... - озадачено произнёс он.
- Я похожу на девушку, за которой Вы как-то весной бежали по этому бульвару, спутав меня с той девушкой, которую Вы любили, но она вышла за другого замуж, - теря терпение, напоминала я Серёжа о нашей первой встрече.
-Да-да, Вы как-то прогуливались по бульвару, и я Вас действительно с ней спутал. Правда та девушка не была такой колючей как Вы, - стал припоминать Серёжа.
Никакая я не колючая, я замёрзшая или вернее окоченевшая от холода, - обижено ответила я. Он уже дважды за разговор обидел меня. Любой девушке очень обидно, когда молодой человек забывает её, а она ещё всё его помнит. Но посмотрев на его толстые стёкла в очках я решила, что он плохо помнит лица людей из-за плохого зрения. Но то что он считает меня колючей мне было неприятно, так как я всегда считала себя очень доброжелательным человеком.
- Давайте погуляем немного, - предложил мне Серёжа.
- Уж больно холодно, - уклончиво возразила я на его предложение.
- Буду я гулять с парнем, который даже не заполнил меня по такому холоду, подумала я про себя.
- Ну, я Вас очень прошу, - стал уговаривать меня Серёжа.
- Да уже поздно. И руки у меня замёрзли, - честно призналась я.
Я согрею Вам руки. Давайте их сюда. Разве ходят в кожанных перчатках в такие морозы? возмутился Серёжа. И снял свои кожанные меховые перчатки с рук и протянул их мне.
Руки я меня действительно сильно замёрзли. И я соблазнилась предложением согреть их в меховых перчатках. Я быстро сняла перчатки, засунула их в карман. Серёжа протянул к моим оледеневшим красным рукам свои тёплые ладони. Мне стало вдруг так тепло и спокойно.
- Сергеевич Александрович Сергеев, - представился Серёжа.
- Очень приятно, - автоматически, не задумываясь, промолвила я.
- А Вас как зовут? - поинтересовался Сергей Александрович.
- Какое это имеет значение, - уклончиво проговорила я, погружая свои руки в мех предложенных мне перчаток.
Сейчас согрею руки и пойду, - подумала я.
Но мы очень долго в трескучий мороз стояли на хорошо вычищенном тротуаре. Редкие прохожие быстро пробегали мимо нас, а мы всё говорили, говорили и говорили.
- Давайте, потихоньку продвигаться вперёд, предложил мне Александр Сергеевич.
- Да-да, - пристыженно ответила я, расстроившись, что задерживаю человека на морозе. Так как в этот раз, мне кажется, я говорила намного больше чем он.
- И чего разболталась, - подумала я с досадой.
Да! Сергей Александрович действительно оказался изумительным собеседником. Он так хорошо умел слушать. Ему хотелось рассказывать, рассказывать и рассказывать. При разговоре появлялось такое чувство, что весь твой лепет и все твои юношеские рассуждения буквально жизненно необходимы ему. Когда мы дошли до улицы Достоевского, он предложил мне пройтись по ней. Когда мы подошли к дому со зловещим номером тринадцать А, Сергей Александрович остановился и торжественно произнёс:
- Вон видете два горящих окна в полной мгле? Я там живу... И меня там очень ждут...
- Извините я не хотела Вас задерживать, Сергей Александрович, - стала оправдываться я.
- Да что ты, что ты, - не прощаясь со мной, бравурным и жизнеутверждающим голосом зазвенел в морозном воздухе зазвенел мой попутчик. И добавил:
- Я никогда не скрываю от своей жены, что люблю прогуливаться вечерами с красивыми девушками...
Мы потом часто встречались с Сергеем Александровичем случайно. Но если была возможность предотвратить эту неожиданную встречу, я её всегда использовала.
Затем Сергей Александрович стал ухаживать за моей приятельницей, обворожительной Сонечкой Гаевской, которая в тот момент собиралась замуж за моего хорошего знакомого Михаила Сокина. Сергей Александрович так преуспел в своих ухаживаниях, что чуть не развалил этот брак. Конечно, объект для ухаживания был потрясающей красоты и Сергей Александрович достиг невероятных успехов: умненькая, открытая, очень честная в своих чувствах Сонечка стала умолять Мишу забрать заявления из ЗАГСа, так как она влюбилась в женатого мужчину, отца двух малолетних девочек, что она жить без него не может. Конечно, ничего уже нельзя изменить. Ей придётся теперь страдать из-за своей несчастной любви до конца жизни. Что Сергей Александрович тоже её безумно любит, но долг для него превыше всего.
Сонечку собирался он любить вне брака.
Как он это представлял себе? - лично я не смогла вообразить такую любовь к Сонечке при всей моей богатой фантазии.
Слава Богу, Сонечка и Михаил поженились и до сих пор живут в Израиле в счастливом браке.
Да и Сергей Александрович в этот момент поменял место жительства. Он переехал после защиты диссертации в Димитровград и жил там пять лет не один...
Честно говоря , я даже забыла о его существовании. Но однажды после очередной стычки с мужем я побежала к маме за Свиягу через мост пешком, так как забыла при ссоре взть кошелёк, который лежал в кармане плаща оставленного у свекрови, из квартиры которой я выскочила со слезами на глазах. Муж не поспешил за мною вслед. А я не решилась вернуться до к свекрови за кошельком, боясь ещё больше усугубить ссору.
Сначала я бежала ничего не видя и ничего не слыша от горя. Но потом стала постепенно успокаиваться. А в конце концов с удовлетворением отметила про себя, что вроде бы ничего не сказала лишнего своему суровому мужу. А по-доброму он ко мне редко относился последние годы.
Как только я немного успокоилась, то сразу стала смотреть по сторонам и замечать как вокруг красиво, какой сегодня солнечный день и какой ласковый ветер шевелит мои длинные волосы.
Когда я перебегала, весело цокая каблуками, мост через Свиягу ко мне стал приставать со скабрёзными разговорами какой мужчина весьма странного вида. Маленький коренастенький, похожий на клеща и паука одновременно после недолгих разговоров он стал распускать руки. Я резко оттолкнула его и побежала изо всех сил, не чуя под собой ног. Но мужчина, крича мне вслед проклятия, стал меня преследовать.
Я, слава Богу, была тогда в хорошей форме и на какое-то время оторвалась от него на приличное расстояние. Но туфли на моих ногах были на высоких каблуках, которые постоянно попадали в щели потрескавшегося во многих местах асфальта. Да и бегать быстро на высоких каблуках довольно сложно... В конце концов расстояние между нами сократилось до нескольких шагов. До остановки - улица Пушкарёва у меня по всей вероятности не хватит сил не только оторваться, но даже добежать в том темпе, который я набрала в данный момент. И вдруг я увидела на другой стороне шоссе высокого стройного мужчину с большим чёрным портфелем в левой руке, идущего не спеша очень знакомой тяжёлой походкой.
Я где-то уже встречала эту тяжёлую особую походку. Человек шёл не отрывая ступни от поверхности. У меня не было ни сил, ни времени, чтобы вспоминать имя своего знакомого с такой же характерной походкой, как у человека, который мог помочь избавиться мне от жуткого преследования.
Бегущий за мной малыш-крепыш как будто, что почуял и сделал сильный рывок и почти настиг меня.
- Мужчина! остановитесь, пожалуйста! Мужчина, я к Вам обращаюсь! Остановитесь, пожалуйста! - закричала я человеку, идущему по параллельному тротуару шоссе.
Мужчина резко остановился и посмотрел в мою сторону.
- О, Боже! - я сразу узнала его. Это был Сергей Александрович!
Почти бросившись под колёса машин, я помчалась через шоссе навстречу Серёже.
Серёжа стоял широко расставив ноги и ласково улыбался мне во все свои тридцать два зуба. Белозубая приветливая улыбка делала ещё красивее его одухотворённое холёное лицо. Цвет лица, которому позавидовала любая бы молоденькая девушка придавал его облику очень здоровый и благородный вид.
- Что случилось, любезная? Кто Вас так напугал?- задал вопрос мне густым баритоном Сергей.
- Господи! Да он не узнал меня!.. - напугалась я от неожиданности. Мы не виделись лет пять, а может быть больше.
- Конечно же больше! Я встречалась с ним в последний раз лет семь назад.
- Да! Мне было тогда двадцать три года, - продолжала я медленно вспоминать, рассматривая его прелестное мальчишеское лицо.
- Ему сейчас года тридцать три?.. Да ему тридцать три года! Он же говорил мне дату своего дня рождения... Возраст Иисуса Христа. Его, по-моему, распяли в тридцать три года... - продолжала размышлять я чуть ли не в слух.
- Что случилось? - нетерпеливо, даже с некоторым раздражением Сергей Александрович задал мне повторно вопрос.
- Он преследует меня! - ответила я, задыхаясь от волнения и быстрого бега, указав рукой на мужика, который стоял и смотрел на меня, вытаращив глаза, на асфальте по другую сторону шоссе.
- Идёмте со мной он не тронет Вас, - приветливо предложил мне защиту Сергей Александрович.
- Да мне только до остановки, улица Пушкарёва, дойти с Вами, а там я доеду до автозавода на трамвае ответила я радостным голосом. И мы пошли с Сергеем мирно ведя беседу.
За несколько минут мы добрели с Сергеем до остановки и распрощались мило улыбаясь друг другу.
Как только Сергей перешёл трамвайное кольцо и вышел на тротуар, мой преследователь вновь вырос передо мной как из под земли. Тут я с ужасом обнаружила, что кроме нас двоих на остановки нет ни одного человека ни с той, ни с другой стороны. А ещё я вспомнила, что у меня нет денег.
- Подождите! -закричала я вслед Сергею и ринулась его догонять.
Мой преследователь заскакал за мной по шпалам как заяц, ругаясь матом мне вслед.
Но Сергей Александрович резко остановился и повернулся как солдат через левое плечо. И даже как-то подтянулся. Мужик-коротышка приостановился, а я как лось двухметровыми шагами рванулась к своему спасителю.
Когда я подбежала к нему и посмотрела ему в глаза, то за толстыми стёклами увидела напряжённый пытливый и даже какой-то оценивающий взгляд.
- Как зовут тебя? - спросил он резко переходя на ты и в разговоре и в поведении.
На огромной залитой солнцем площади в этот момент не было ни людей, ни трамваев, ни машин, ни голубей. Только я, Сергей Александрович и мой преследователь. Звенящая тишина напугала меня. Я повернулась назад, мой преследователь трусцой побежал на остановку.
- Надя... - ответила я нерешительно уже не боясь прежнего преследователя, а страшаясь предстоящего разговора с Сергеем. Мне показалось, что он вспомнил меня.
- Ты очень красивая... Ты куда идёшь? Я к маме за младшей дочерью, - пролепетала я.
- А кто у тебя старший? - промолвил он очень заинтересованным голосом.
- Тоже дочь! - как торжественно ответила я.
- У меня тоже две дочери. Но я с ними не живу – проронил Сергей Александрович.
- Ты любишь мужу? - спросил он меня неожиданно.
- Да! Очень! - с каким-то отчаянием ответила я.
- А он тебя? - тут же последовал вопрос.
- Нет! Не любит! Очень обижает и унижает всегда! - с горечью сказала я.
- А я не люблю свою жену... Хотя она очень хорошая женщина. Мне никогда не хочется идти домой. Мы с ней сейчас живём врозь, хоть и в одной квартире. Мне и сейчас не хочется идти домой...
До автозавода мы дошли молча, обмениваясь изредка небольшими фразами.
Всегда чужой и какой загадочно-игривый Серёжа в этот момент был для меня очень родным. Меня ничуть не смущал тот факт, что я знаю о том какой он донжуан. Может быть, он и не виноват в этом. Он, видимо, очень нравится женщинам и избалован их вниманием. Только бы он молчал. И он почему-то молчал всю дорогу. И, вообще, он шёл со мной рядом какой-то понурый и нерешительный. И, вообще, уже не было того Серёжи которого я знала столько лет. Рядом со мной шёл другой человек, который как это не было удивительно вызывал в моём сердце симпатию, которую я не испытывала к нему никогда.
Вот и пришли, - сказала я строго и очень тихо, останавливаясь около библиотеки. Вот мой дом.
- Я пойду с тобой. Познакомлюсь с твоими родителями. Ты - такая красивая. В твоих глазах светится такой интеллект, - сказал он мягким и проникновенным тоном в голосе.
Вы что с ума сошли? Что подумают мои родители? Не дай Бог, ещё и муж узнает об этом, - проговорила я испуганным голосом.
Муж? Но он не любит тебя! А я так буду тебя любить и беречь, - задумчиво произнёс он пристально глядя мне в глаза.
Я резко развернулась и побежала к дому родителей.
Слова Сергея всколыхнули что-то у меня в сердце и в тоже время внесли непонятным образом покой в мою душу. Я спокойно с полчаса в радостном настроении общалась с родителями, распрощалась с ними и взяв дочурку на руки, побежала домой.
Когда я выскочила из дверей подъезда, меня обступила кромешная тьма.
Сколько же сейчас времени? - с изумлением подумала я. - Неужели я так долго была у родителей.
От испуга, что сейчас дома ждёт меня неприятное объяснение с мужем, я побежала бегом к трамваю.
Выскочив на проспект, я наткнулась неожиданно на мужчину, вышедшего из кустов густой сирени. Я невольно вздрогнула и извинилась.
- А я вас жду, - услышала я голос Сергея Александровича. Отодвинув дочурку от своего лица я увидела перед собой его улыбающееся и в тоже время очень озабоченное лицо.
Он протянул руки к девочке, и она с радостью перескочила в его объятия. Я даже не поняла как это произошло.
- Отдайте сейчас же ребёнка! - выкрикнула я возмущённо, удивляясь, что дочка так легко пошла на руки к неизвестному ей человеку.
Она очень тяжёлая, я просто помогу тебе донести её, - очень сурово и решительно сказал Сергей, в упор уставившись на меня умными глазами, через линзы очков.
Отдайте сейчас же ребёнка! Не дай Бог кто-нибудь увидит нас и расскажет об этом мужу, - уже с ужасом от вероятности этого события, я стала говорить умоляющим голосом.
Сергей Александрович, не глядя на меня, широкими быстрыми шагами направился к остановке трамвая. Я чуть успевая за ним, засеменила рядом на высоченных каблуках, с досадой ощущая всё неудобство моей обуви для данного мгновения. Мои просьбы как бы не доходили до сознания Сергея Александровича. Он шёл решительно твёрдо, держа в одной руке портфель, в другой – мою дочурку.
Доченька, видимо очень устала за день: обвила шею Сергея Александровича руками и положила доверчиво свою головку на его плечо. Я очень удивилась этому обстоятельству. Я думала, что Сергея Александровича дети как социальная группа совсем не существуют.
Та доверчивость, с которой девочка относилась к нему меня очень насторожила и обескуражила. Я решила замолчать, чтобы не привлекать к себе внимание в темноте и молча поплелась, чуть отставая за Сергеем Александровичем.
Как только мы подошли к трамвайной остановке, я попыталась забрать девочку из его рук. Но он так сурово меня отстранил, от себя, что я решила дождаться трамвая, не предпринимая никаких действий.
Трамвай появился где-то через полчаса, которые мы простояли рядом не обмолвившись ни словом. Я протянула к ребёнку руки. Но Сергей Александрович буквально вспорхнул с ребёнком на руках в трамвай. Я взлетела ошеломлённая следом. Он сел на свободное место, я пристроилась рядом.
Сергей Александрович всю дорогу оживлённо беседовал с дочкой. Моя младшая дочь с полутора лет разговаривала с людьми как взрослый человек, правильно строя предложения, выговаривая все окончания, не путая падежи, рода и множественное, и единственное числа.
За сорокаминутную по продолжительности дорогу он в моём присутствии распросил ребёнка обо всём, что его интересовала, постоянно вводя ответами ребёнка меня в краску.
Когда мы подъехали к нашей остановке, он быстро встал и пошёл к выходу. У меня от растерянности чуть не подкосились ноги. Они стали ватными и совершенно непослушными мне. Я еле-еле вылезла из трамвая и на заплетающихся как у пьяного человека ногах, побежала догонять доставшего меня уже до кишок мужчину, несущего на руках мою дочурку в неизвестном для меня направлении. Когда я догнала приятно мурлыкающую между собой парочку и схватила Сергея Александровича за локоть, он с удивлением посмотрел на меня и резко спросил:
- Чего тебе?
- Остановитесь, пожалуйста, мне нужно поговорить с Вами! - взмолилась я, озираясь по сторонам. На улице была кромешная тьма.
- Я слушаю, - проронил он спокойно и небрежно два очень важных для меня слова.
- Куда Вы идёте? Скажите мне, пожалуйста, - спросила я его как можно спокойнее.
- К тебе. Разве ты не поняла этого? - спокойно ответил он мне.
- Ко мне нельзя идти домой. Меня ждёт там муж. Он явно рассержен моим долгим отсутствием, поэтому произойдёт скандал заволновалась я.
- Ничего страшного. Я как раз хочу сказать вашему мужу, что я люблю вас и женюсь на вас в ближайшее время, - небрежно как уже свершившийся факт констатировал Сергей Александрович ход своих поступков в течении этого очень тяжёлого дня.
Я обомлела:
- Вы с ума сошли?
Не сошёл. Мы созданы друг для друга, - продолжал также небрежно констатацию фактов Сергей Александрович.
От растерянности я заплакала и стала вырывать дочку из его рук. Но девочка крепко обхватив его шею руками, не хотела идти от него ко мне.
Со мной началась истерика. Сергей Александрович поцеловав ребёнка в щёчку стал передавать его мне.
Совершенно измотанная и уставшая за день дочка пригрелась на руках мужчины и не хотела идти ко мне на руки. Она заплакала навзрыд и как клещ вцепилась в Сергея Александровича.
Я стояла и плакала в полной растерянности.
- Идёмте! Я донесу ребёнка до двери квартиры, - сказал он спокойным голосом.
После этих слов и я, и моя дочка замолчали как по команде. Донеся ребёнка до дверей подъезда. Сергей Александрович передал мне уже заснувшую дочку с рук на руки, резко развернулся и, не прощаясь, выскочил на улицу.
Как только он покинул подъезд, я попыталась открыть входную дверь квартиры. Но дверь была закрыта на защёлку. Я стала потихоньку стучать, прислушиваясь к звукам за дверью.
Наконец, я услышала шаги мужа. Он рывком открыл дверь, вырвал из рук спящего ребёнка и посмотрел на меня таким страшным взглядом, что охваченная страхом и недобрыми предчувствиями вошла на ватных ногах за ним следом.
Я разулась. Тихо раздела дочку и положила спать. Старшая девочка уже крепко спала, чему-то улыбаясь во сне. Я чуть слышными шагами пробралась на кухню и стала что-то делать, чтоб немного успокоится. Муж вскочил с кровати, зашёл на кухоньку и выключил свет.
В полной темноте я торопливо разделась и юркнула под одеяло.
От разгневанного супруга исходила такая волна ненависти, что я боялась, что заснув, можно не проснуться...
Моя вторая половина очень долго ненавидела меня. Я привыкла к таким отношениям как привычным и нормальным. В конце концов ему это надоело.
Долгое время мы не встречались с Сергеем Александровичем нигде. За это время я успела выйти второй раз замуж и благополучно развестись. Я обрела полное спокойствие и равновесие в личной жизни и думала в это время только о детях.
Как-то зимой мы шли с родственницей в магазин и неожиданно наткнулись на Сергея Александровича.
Он в лоб спросил меня:
- Где ты пропадала всё это время?
Глядя в его красивое благородное лицо я спокойно сказала:
- Жила.
Мы спокойно и непринуждённо поговорили с ним в присутствии родственницы и расстались друзьями. Он оставил мне кучу визиток и попросил приходить хотя бы в шахматный областной клуб.
Я поняла, что достиг в жизни определённых успехов, что было не удивительно при его уме и хватке, но в личной жизни он был как прежде не совсем счастлив, не знаю правда с какой женщиной. Я относилась к нему хорошо, по своему жалела и любила, но старалась всячески избегать неожиданных встреч.
Но вскоре его образ долгое время не покидал экран местного телевидения. В период перестройки он окунулся в зыбкие волны политики, и в конце концов дождался своего рокового девятого вала. Все мои сотрудники и знакомые к его политической деятельности относились крайне негативно и не стеснялись в выражениях. Я пыталась несколько раз защитить его как человека, но тут же мне задавался вопрос в упор:
- Сама-то ты разделяешь его политические взгляды?
Ну что я им могла ответить? Я, конечно, не разделяла его политических взглядов, но, узнав из газетных статей и телевизионного экрана, что Сергей Александрович, наконец-то, обрёл семейное счастье, что у него теперь молодая жена и сын, что он живёт на улице Карла Либкнехта, где я бываю крайне редко, что он приобрёл автомобиль, я тихо порадовалась за него.
Но в начале этого тысячелетия состоялась неожиданная встреча около его старого дома, где он когда-то проживал со своей первой семьёй.
Ранним утром я вышла из дома с кучей почти невыполнимых проектов. И когда выполнив дела с парой отремонтированных сапог, двумя килограммами мяса, тремя увесистыми курицами возвращалась домой я неожиданно наткнулась на своего старинного приятеля. Он тоже шёл перегруженный впечатлениями и нагруженный массой коробок. Он попросил меня задержаться и пообщаться с ним. Общение было очень долгим и не совсем обычным для меня. В результате чего его разбил радикулит, но я настояла на том, чтобы он проводил меня до дверей подъезда, так как в этот период даже в сумерках было выходить опасно из дома.
Он, мужественно терпя боль, отвёл меня в родные пенаты.
Я очень расстроенная из-за его болезни, ушла домой и долго не могла заснуть после этой очень взбудоражившей меня встречи.
После многочасового общения с Сергеем Александровичем я получила и узнала столько отрицательного во всех отношениях негатива, что после бессонной ночи пришла к выводу:
- Лучше бы этой встречи никогда не было.
Но она, к сожалению, состоялась.
После неё было ещё несколько негативных во всех отношениях для меня встреч. И я постаралась себя больше не расстраивать больше общением с ним никогда.
Но случайно мне пришлось узнать от начальства Сергею Александровича, что он тяжело болен и лежит в больнице.
Когда я пришла к нему с визитом в БСМП, то дела его пошли уже на поправку. Настроение у него было прекрасное. Во время беседы я узнала, что болезнь застала его в период бурной политической деятельности. Кроме того, в этот момент он выступал с очень серьёзными лекциями по всему региону. Даже несколько раз ездил в Павловку и Николаевку.
После беседы, закончившимися серьёзными нравоучениями заблудшей овце, то есть мне, я покинула его место восстановления подорванного бурной деятельностью здоровья даже с чувством какой-то вины перед ним и пообещала прийти ещё раз. Когда я выкроила время для очередного посещения в больнице своего приятеля, то не застала его на месте, так как он отпросился у врачей из стационара для проведение очередной лекции. Решив, что он уже оправился совсем от недуга, раз бегает теперь на публичные выступления, я со спокойно душой перестала думать о нём.
И вдруг как гром среди ясного неба телефонный звонок.
Сергей Александрович сообщает мне о своём страшном недуге. Тяжёлая болезнь, гомораидальный инсульт, чуть не убила его год назад.
Я не могу сказать, что его звонок был для меня полной неожиданностью. Несколько дней тому назад Сергею Александровичу исполнилось шестьдесят лет. Не зная о его болезни, я на всякий случай приготовила для него в подарок свою книгу «Одна любовь», в которой было помещено много стихов, посвящённых ему. Кроме того, несмотря на занятость я написала ему довольно-таки большое, но почему-то суровое посвящение.
Из телефонного разговора я узнала о постигшей его трагедии.
Кроме того, я из разговора узнала, что он живёт в квартире на улице Карла Либкнехта, и что за ним ухаживает сын.
Сергей Александрович попросил меня записать его новый адрес и номер телефона. Что я, конечно и сделала... Кроме того, он взял с меня обещание, что я зайду к нему в ближайшие дни в рабочее время, чтобы побеседовать по очень важному вопросу. Я с ужасом думала:
- Каким образом я смогу отпроситься в течение рабочего дня с работы.
Получая мизерную зарплату, я почему-то дневала и ночевала на работе. У меня не было никаких прав, никаких льгот, никаких поблажек, только одни трудновыполнимые обязанности.
Я работала с утра до позднего вечера и порою даже без выходных.
Мне удалось всё-таки отпроситься у начальства для посещения хорошо известного в Ульяновске своей неординарностью больного знакомого...
Когда я подошла к двери его квартиры, я сразу поняла, что она незаперта. Легонько толкнув её рукой, я зашла в большой длинный коридор, через который я прошла в небольшую комнатку однокомнатной квартиры.
Сергей Александрович сидел на диване как восточное божество. Его холёное, красивое, благородное умное лицо мило улыбалось мне.
Разговор был очень долгий тяжёлый. На столько тяжёлый, что я никогда не смогу его кому-нибудь пересказать.
Сергей Александрович ввязал в очередную политическую авантюру.
Он по-моему становится ульяновской Новодворской... - решила я про себя.
Если раньше я говорила ему, что его дружба с чемпионом мира Каспаровым не должна выходить за рамки спортивного общения, иначе это очень плохо может кончиться для него.
То теперь мне вообще ему нечего было сказать...
Он связался с СПС. Если Каспаров редкий сумасброд в политике, по человек хороший и добрый, то теперь он работал на Ирину Хакамаду, самую жестокую женщину в Государственной Думе.
Он в настоящий момент создавал региональную группу СПС в Ульяновском регионе и просил меня стать его правой рукой. Я, конечно, простила бы ему сотрудничество с Немцовым: он не настолько жесток как Ирина Хакамада, но просить меня о том, чтобы я помогала ему работать, когда он руководим таким лидером, который открыто выступал с экрана телевизора с одним из самых жутких политических заявлений постперестройки и разъяснял всем, что жить в России трудно оттого, что много пенсионеров сидит на хребте государства, и что с их смерть экономическое положение в стране сразу резко улучшится...
Как Хакамада могла говорить это в стране, где мужчины практически не доживают до пенсионного возраста и где основной массой пенсионеров стали дети войны, которые в основном все не имели ни детства, ни образования и основной их часть были сиротами с раннего малолетства?..
Честно говоря я была оскорблена таким предложением. Хотя я человек по складу характера аполитичный.
Я как раз та кухарка, которая и не пытается лезть управлять государством...
Разговаривать с Сергеем Александровичем резко я не могла...
Я понимала, что он очень больной человек... Одно неверно сказанное слово – у него резко подскакивает давление. Гипертонический криз. И, не дай Бог, новый инсульт...
Мне казалось очень диким моё положение. Я была вынуждена кандидату экономических наук объяснять такие прописные истины...
Слушая его, я окончательно поняла, что Горбачёв, Ельцин только из благих намерений разрушили нашу великую страну...
Было очень горько сознавать, что большая часть людей политики даже не ведают, что делают...
Я решила сделать главный упор в отказе сделать на личность Хакамады, с которой в Ульяновске вряд ли кто согласится сотрудничать. В какие-либо политические дебаты с больным человеком я решила не вступать...
Он вынужден был принять мой отказ в политическом сотрудничестве.
Как не странно он довольно быстро согласился с моими доводами.
Я купила у него три изданных во время болезни книги и пообещала быстро их прочесть и сказать свой отзыв.
Я встала, что идти на работу. И тут он мне сказал такое...
Я не могу даже сказать, что я от его просьбы растерялась или была ошарашена. Я просто чуть не упала в обморок...
Мне было очень жаль было Сергея. Я посмотрела на висящую как плеть правую руку...
Я не могла ему грубо ответить. Я просто сослалась на свои религиозные убеждения...
Но Сергей Александрович не оставил меня в покое. Он звонил мне по телефону и давил, давил на меня в каждом телефонном разговоре...
Я была вынуждена нанести ему несколько визитов вежливости, но в своих отказах я оставалась непоколебима.
Во время нашего последнего разговора мы долго смотрели друг на друга в упор. И вдруг я увидела, как в дымке, очень красивого, очень нарядного Сергея Александровича, идущего под руку с очень привлекательной молодой высокой дамой по аллеи парка.
Он чуть прихрамывал и правая рука его была как-то почти безжизненно засунута в карман светло голубого элегантного костюма. Но голову он держал очень высоко и гордо. Кремовая бабочка и белоснежная сорочка очень подчёркивали благородство, ум и достоинство на его лице.
Вдруг он заметил меня. Его губы брезгливо дёрнулись. И он высокомерно отвёл свои тёмно-серые очень мудрые глаза.
Дама с глазами Анны Карениной наоборот очень ласково посмотрела на меня и приветливо поздоровала.
Сергей Александрович! Не просите меня ни о чём! Вы будете ещё очень хорошо и красиво ходить по аллеям с очаровательной спутницей. И когда-нибудь пройдёте мимо меня с надменным видом. Вам не нужна ни моя любовь, ни сочувствие, ни помощь. Всё у вас будет хорошо. И я очень счастлива от этой мысли, - сказала я на прощание своему очень странному другу.
Жизнь так и не развела нас с Сергеем Александровичем. Он оказался очень волевым человеком. Он уже ходит по комнате. И я даже знакома с дамой, которую он возможно сумеет осчастливить. Я рада за него. Но он, увы, антипутинец. Антипутинец в стране, граждане которой проголосовали два дня тому назад за Путина с большим единодушием (более шестидесяти трёх голосов было отдано нашему президенту).
Но я не могу не уважать этого человека за необыкновенную волю к жизни и стойкость.
Но, я вынуждена признать, что жаль, что такой умный человек постоянно находится в оппозиции с более мудрыми людьми нашей страны.
4.12.2007 г.