Следует отметить, что предварительная широкая реклама официально несанкционированной местным монархом и сюзереном в Варшаве "промосковитской направленности" нашей торговой компании порядком облегчала дело. Земной шар усиленно растаскивался на колониальные куски, и требовалось учитывать наскоро создаваемые для этого "правила". Хотя как всегда главным "правилом" являлась сила (желательно воинская, но и деньги могли обернуться клинками).
Поучительным примером служил Шведский "сосед". Скандинавы с тысячелетней историей агрессивного мореходства после захвата Эстляндии и Лифляндии (с Ригой) ощутили себя империей и на волне этого порыва пожелали экспансию распространить на весь мир. Но упорным ребятам не очень везло. Извели целую рощу отборных дубов, чтобы построить супер-фрегат "Ваза", названный в честь фамилии короля, а он от первого же порыва ветра перевернулся и затонул. И из многих сотен находящихся на борту моряков и пехотинцев, в РОДНОЙ ГАВАНИ не спасся никто! Воспринять бы это как знак и остановиться на достигнутом. Но с упёртостью берсеркера империя настойчиво пёрлась к собственному саморазрушению. Хотя с виду и делала все то же, что другим "цивилизованным" странам сходило с рук.
В это время появился при шведском дворе шустрый голландец с прожектом организации модной в ту пору "компании для торговли с Азией, Африкой и Америкой". Королю идея понравилась, и выдал он ей монополию на 12 лет, с местом базирования в Гётеборге. Если какой иностранец покупал акций на 25 тысяч, то он в королевстве от налогов освобождался и прочие преференции получал. А избирательное право у акционеров начиналось с 1 тысячи. Такой, кстати, и зарплата директору полагалась, про дополнительные "командировочные" в 6 марок в день и прочую мелочь упоминать не стоит.
Все вроде как у всех прочих "цивилизованных эуропэйцев", и всё по уму. Но ведь правила, созданные другими, не рассчитаны на то, чтобы прибылями с "опоздавшими" делиться. И монопольные права расхватаны оказались много раньше. Папа Римский выдал таковое для Испании на ВСЁ что к Западу от Европы находится. Голландцы "отжали" у португальцев на ВСЁ, что к Югу от Гибралтара (хотя и у тех "право" было сомнительным) и т.д. Даже на "нашу" Гамбию англичане право у приора Крита Антониу в 1587 году за смешные деньги выкупили. Но бумажка стоила ровно столько, сколько за "покупателем" имелось пушек, и наша "покупка" той же земли у местного царька была не менее легитимна.
А вот шведы попёрли по нахалке на более сильных, и из 16 судов компании уже в 1632 году 2 конфисковали испанцы, а в 1634 - 5 арестовали голландцы.
С сильным не дерись, с богатым не судись!
Появляющиеся внезапно курляндские суда первое время возможно было выдавать за "Ост стрём", ориентированный на Московию и "сухопутный" Восток. Куда кроме англов пока прочие "цивилизованные" (но плохо помытые) народы соваться боялись. Там ведь и бока намять могут, да и на бусы с зеркальцами не ведутся, а в мире ещё так много совсем наивных туземцев. Их потом ундерменшами Гитлер назовёт, и русских к ним присовокупив.
Нацистский морок в разной степени прилипчив по сути к любому народу. Шведских сверхчеловеков вылечить смогла только Полтава, французских шовинИ - Бородино и Ватерлоо, а германских - меньшей - красный флаг над Берлином. Ну а если опять кто себя сверхнацией вдруг чувствовать начнёт - русские под Полтавой таких лечить уже научились, обновить придется знания.
Пока же надо всё сделать чтобы русские и немцы друг друга дополняли и нельзя допустить их стравливания. Без такого симбиоза комплиментарных ментальностей обоим трудно будет. Попробовал народ-боец (шведы) великим стать, а кончил плохо. Народ-купец (англы) дольше продержался - пока народы-лохи перестали на стекляшки вестись. А вот если славянину германскую прививку сделать, то одолеть его уже никому не под силу станет. И первым это Пётр Великий осуществлять начал, хотя ещё батюшка его до этой мысли дошёл.
Самое в этом деле главное - максимально человеческий ресурс сохранить. И немцев, и русских. А это значит с ареалами максимального уничтожения этих народов по возможности разобраться. По немцам сложно - их уже несколько десятилетий по всей Европе режут. Там война все против всех. Потому - наилучший вариант эвакуация сколь возможного числа людей.
Сказать, что проще с русскими (и малороссами само собой), также нельзя - "крымский хан на изюмском шляхе" уже какой век безобразничает. Хоть у царя Московского нынче на Ржечь за Смоленск обида, а противник №1 всё равно хан остаётся, вот и в будущей войне без флота его не одолеть. Но меры к его созданию уже предприняты, и пусть пока ВМС России на самоокупаемости получаются, так и в других странах в основном так же выходит. Эволюционный путь развития человечества. Тут главное, чтобы с этим развитием задержка не случилась, а то потом придётся революционным возмещать. А это мероприятие стрёмное - неизвестно куда повернуть может, так что экспериментировать желательней всё ж на крысах да на собачках.
По этой причине не имеем мы морального права сытый и спокойный буржуазный раёк себе устраивать, и вновь потребно в путь далёкий собираться. Ведь за хлопотами по хозяйству, да преподаванием, в очередной раз неожиданно наступила зима с санной дорогой. Жаль, конечно, что гардемаринам шлюпочную практику прервать придётся - гребля ОЧЕНЬ для здоровья пользительна. Но взамен пусть усиленней фехтованием пока на физо займутся - владение белым оружием в данной эпохе пока высоко котируется.
Я же по привычке больше на Люгер положусь. Вот мне его вновь в дорогу почистить и смазать не лишне. На Московию караван собирали с особым тщанием в этом году, причём и замаскировать под него кое-что пришлось. Три воза серебра, что на Джерси "нашлись" по официальной версии отправлялись также туда под общей охраной. Только доехать до конечной цели должен был четвёртый воз с драгметаллом, замаскированный под харч в дорогу. А "римское серебро" имело огромную нумизматическую ценность, и пускать его в оборот не поднималась рука. Достаточным являлось, что все кому надо, знали что таковое у нас в наличии, и под этот фетиш возможно было хоть бумажной распиской-чеком рассчитываться. Древность же мы надумали запрятать в самом надёжном месте – там, где зенитка нас так долго "дождалась". Потому, после дня пути, во время ночёвки на постоялом дворе, я с парой уже много раз проверенных морских стрельцов, втихаря на всех трёх санях наведался в наш старый "цех", и заныкали мы там аргентум. Хорошо опять замаскировав фальшивую стенку в подполе. Сани же загрузили хранящейся в том месте картошкой, старательно укутав её от мороза. И ещё до побудки, как ни в чём не бывало, вернулись в грог. А покимарить потом и во время пути сможем - управлять гужевым транспортом не то, что автомобилем, у лошади так же голова имеется, зачастую более разумная, чем у возницы.
Обоз у нас набирался не столько торговый, сколько снабженческий. Ведь только для обмундирования и экипировки возложенного (мною же) на кошт "фирмы" воинского подразделения стараний не мало приложить требовалось. Это мне по привычке старый свой стрелецкий шубный кафтан на козлином меху в дорогу одеть дозволялось, а уж как в престольный град въеду, переодеться согласно Уставу требовалось.
Остальным же морским стрельцам постоянно надлежало служить образцом для зависти и подражания, а это достигается либо деньгами, либо изворотливостью. Мы избрали второй путь - капитал и без того нашлось куда расходовать. Доброе английское сукно на бушлаты, за разумную цену зачернили нам в еврейской красильне Пилтене. И теперь оттуда же ехал в обозе введённый в штат швей-моторист, с ворохом навязанных Мартой выкроек и забитой в голову теорией портняжного искусства. Каждому стрельцу обмундирование построено будет строго по фигуре. Затем же под нашей "крышей" сможет иудей и свой маленький гешефт творить (в свободное от службы время), обходя "весьма своеобразные" законы российского налогообложения. Правда, изначально предупредил мастера иглы что для пребывания в стрелецком войске придётся ему креститься. Но разве такая мелочь послужит преградой при ТАКИХ перспективах для бизнеса?
Мне самому, кстати, также следовало бы обряд пройти - после Смоленской войны собак на "иноземных нехристей" вешали по поводу и без. А ведь и предок Лермонтова там голову сложил. Но дрянь и гниль у всех народов примерно в равных пропорциях наличествует. Так что наряду с храбрецами и героями швали среди наёмников-иноземцев так же хватало.
Присутствовали в обозе и английские механикусы. После скопирования ими паровой машины, а следом и ещё одного гатера, секретоносителей надлежало переместить в такие края, где и мысль о побеге им в голову не пришла. Так что из портового города увлёк я мастеровых длинным рублём и перспективами открытия предприятия на паях. А вновь созданное оборудование уже переволокли в одно из поместий Якоба, расположенных на берегу Двины. Там запланировали создать промежуточный лесоперерабатывающий цех, для роспуска брёвен, плотами спускаемых с верховьев реки. Дубовое бревно кругляком весило за тонну, 40% после разделки уходило на дрова, да и с отдельной доской или брусом "общаясь" пупок рвать уже не требовалось. Хотя, пока тот же более чем четырёхтонный локомобиль до места доволокли, я раз несколько рожать настраивался. А теперь в Казань мы везли для очередного паровика только отдельные детали - трубы и трубки, болты и гайки, манометр и прочую мелкую, но необходимую фигню. Котельное железо обещано было российское - из Тулы, так что промышленная революция начнётся не в Англии. Но кто знает, хорошо ли это?
Из гардемаринов от учебного процесса оторвал я только барона-сочинителя. Всё едино, технаря из него не получится. Так пусть впечатлений от увиденного накопит, да и я ему по дороге на уши разного навешаю, вот и появится наш Великий писатель. Прославляющий Родину, зовущий на подвиг, находящий романтику среди вони крови и говна.
Так что, хоть и "брал самое необходимое", компашка набежала приличная. И счастье, что кроги вначале вдоль реки, а позднее, по землям кривичей постоялые дворы, уже стали встречаться регулярно. Комфорт не был роскошью - река и в этот год до самого дна промёрзла. Но и в этом возможно свои плюсы найти - промёрзли и болота. И теперь до самых непроходимых пущ могли добраться лесорубы. Так что даже за Полоцком, на территории Белоруссии (тогда именовавшейся Литвой), по нашему заказу во всю по лесам стучали топоры и звенели пилы. Шляхта пенёнзы любила, и с радостью меняла на них фамильные рощи и дубравы.