К.Велигина
ИЛИАДА СЫЩИКА ЗАПОЗДАЛОВА
Я давно не был в этом районе города, но пока что мое расследование должно было происходить именно там. Мы с Витей Уныловым (это мой помощник) договорились встретиться в небольшом сквере, где со времен революции еще сохранилась чугунная статуя рабочего, легко и весело несущего на своих плечах восемнадцать бревен. Памятник назывался «Субботник».
Я не очень удивился, когда вместо Вити Унылова передо мной внезапно возник мой осведомитель, бывший дворник Сидор. Его густые волосы были растрепаны, на одной ноге был валенок, на другой – хоккейный конек, который придавал его движению некоторую быстроту. В руке у Сидора была початая бутылка водки – подарок сотрудников районного МВД.
- Я всё узнал, - хрипло сказал Сидор, дыша мне в лицо перегаром. – Хриплозубов сейчас в морге.
Стараясь не показывать своего удивления, я осведомился, давно ли скончался этот бандит, за которым мы совместно с силовыми структурами гонялись вот уже семь лет.
- Да кто ж говорит, что он помер? – искренне изумился Сидор. – Такого и свинцовой гирей не убьешь. Я просто говорю, мол, в морге он, то бишь, на опознании.
- Кого опознаёт? – спросил я, быстро оценив ситуацию. – Говори скорее, Сидор. Мне еще нужно спасти трех олигархов. Похитители требуют выкуп – 50 копеек за каждого. Мы до сих пор не можем собрать эту сумму: все, как назло, дают по сто тысяч евро; мелочи ни у кого не добьешься… Так кого, ты говоришь, опознаёт Хриплозубов?
- Да Ваську, слышь, Барашкина, - отвечал Сидор.
- Кто такой этот Барашкин?
Сидор не знал ответа на мой вопрос. Я дал ему миллион рублей за ценные сведения, а сам перезвонил Вите Унылову, чтобы он двигался по направлению к моргу. Он ответил, что уже начал это движение, так как его еще вчера его заперли в подвале какой-то девятиэтажки и выпускать не собираются. Я спросил его, кто это сделал? Он ответил, что местные школьники: он расстрелял слепленного ими снеговика, приняв его издали за вражеского агента. Тогда я позвонил омоновцам и попросил освободить Унылова. Правда, я забыл дать им адрес пресловутой девятиэтажки, но у них ведь там всё схвачено. Я не сомневался: в течение недели они найдут и спасут моего помощника.
По пути к моргу я зашел к убийце и грабителю Зазубрину, которому не раз помогал словом и делом. Зазубрин был рад меня видеть. Мы осушили несколько бутылок пива, после чего я спросил: кто такой Барашкин? Зазубрин ответил, что это осведомитель Хриплозубова, в настоящее время пребывающий на Кипре. Я возразил, что, по моим сведениям, он в морге. Зазубрин дружески обозвал меня ментом поганым, после чего объяснил, что в морге вовсе не Барашкин, а Хряк, – и в доказательство своих слов предъявил мне фотоснимок. На снимке действительно был убитый Хряк, давнишний враг Хриплозубова.
Попрощавшись с Зазубриным, я отправился домой, довольный и усталый. На сегодняшний вечер моя следовательская деятельность была закончена. Спасение олигархов и захват бандита Хриплозубова я отложил на завтра. Подобным образом я поступал каждый день. Такой метод работы помогал мне сохранять энергию, выдержку, бодрое расположение духа и, самое главное, – жизнь.