Одно из первых неясных воспоминаний, которое
сохранилось в памяти Николки, было таким. Ему было
от силы два-три года, и он стоял во дворе вместе
с другой малышней возле старого деревянного почерневшего
от времени двухэтажного многоквартирного дома, где они
жили давным-давно, а ребята постарше, сделав из катушек от ниток
и бельевой резинки самострелы, запускали из тех самострелов
высоко-высоко в небо тонкие гибкие стрелы. Они летели
выше раскидистого старого тополя, достигая почти верхушки
металлической конструкции высоковольтного столба.
И когда стрелы падали вниз, он наперегонки
с другими малышами старался быстреё найти стрелу
и отдать её стрелку, чтобы снова наблюдать
за новым полетом выпущенной стрелы.
Отчего в детстве все деревья видятся большими,
а радость приносят самые простые и незначительные вещи?
Наверно, дело в том, что человек начинает себя осознавать
и ещё много разных чувств, ощущений и желаний ему пока неведомо,
но открывая их, он открывает-переживает жизнь,
как всегда обновляющую радость.
Жаль, что с возрастом это меркнет, и всё становится обыденно-простым.
Ещё Николка помнит, как он стоял на подоконнике этого старого дома.
Была зима, и все окна были разрисованы ледяным морозным рисунком.
Ничего за окном не было видно, но Николка стоял и все высматривал в небольшой не застывший подо льдом пятачок на стекле оконца появление своего двоюродного брата, Володю. Он обещал прийти и принести ему марку
с корабликом. Не дождавшись его, Николка лег калачиком на постель и уснул.
А Вовка, как и обещал, приходил и оставил ему марку.
И был на той марке красивый белый корабль, который назывался сейнер.
Что ещё помнил Николка из этой уже далёкой жизни в старом почерневшем доме по улице Чернышевского? Какие-то хождения к врачам, у которых были разные блестящие и холодные металлические штучки. Вот и все.
Правда, соседка – тетя Маша (Мариям – таково было её настоящее татарское имя) часто говаривала, что они: Николка, да сын т. Маши тоже Колька, да ещё один Колька Сафин, племянник т. Маши, все одногодки часто возились, играя в глине посреди подсохшего летом болотца около дома и лепя из неё какие-то игрушки-безделушки...
– Вывозюкаетесь, как поросята, страсть! Руки и рубашонки в глине, только глазёнки блестят. Зато искать недалеко, вон они опять из глины чего-то лепят!
Землянск, весна, 2008 г.