Лисий воротник

Отрывки из романа «На переломе эпох»
Читать полностью: роман «На переломе эпох».
https://ridero.ru/books/naperelomeehpoh/
https://sites.google.com/site/zemsha/Home/kniznyjmagazin


1.98 (87.12.31)

Лисий воротник

31 Декабря 1987 г. Ружомберок.
Канун Нового 1988 года.
Дос №1 Квартира 32.

***
Искрится снег и тишина.
И хвои блеск, и звёзд мерцанье.
И светит тайнами луна.
И ёлочных гирлянд блистанье...
Желаю счастья, свежесть хвои,
бокалов пенных звон.
И безмятежного покоя,
глубокий мирный сон.
Пусть бодрость властвует с утра,
Вперёд мечта зовёт,
А зла, коварная звезда,
Над нами не взойдет!
Автор В. Земша 1984 г.

– Жена! Встречай мужа! – весело крикнул Сергей с порога. – Вот тебе ёлка! – он протянул супруге маленькую аккуратную ёлочку.
– Ой, какая маленькая! Какая красивая! Жа-алко! – Ирина с жалоб¬ным умилением взяла в руки лесную красавицу.
– Не переживай! Это я макушку только срезал. Ничего, новая вырас¬тит! Щас украшать будем! (Сергей, по правде, умолчал тот факт, что для того, что бы срезать макушку, пришлось завалить, как обычно, всё дерево! А как иначе? Не лезть же ему на ёлку с бензопилой!)
– У меня есть только полтора часа, потом – на батальонное построение.
Сергей стянул хромачи, кинул небрежно шинель поверх кучи-малы, висящей на вешалке в прихожей.
– Вот, смотри жена! Тебе от меня новогодний подарок! – он вытащил что-то очень пушистое рыжего цвета и накрыл, как покрывалом Ирины плечи, – шапку тебе сошьём! Да и на воротник, мож хватит!
– Што это? – удивлённо шупала на себе подарок Ира.
– Это лиса! Настоя-я-ящая лиса!
– Где ты это взял? – брезгливо отпрянула женщина.
– На полевом выходе бойцы лису завалили. С дуру. А что делать с ней, не знают. Притащили, красавицу: «Нате, товарищ лейтенант!» Я смотрю, глаз не отвести. Как из сказки лиса, кажется, вот щас вскочит и помчится лесных зверей обманывать, как живая. Только язык набок. Я и подумал, что сдам шкуру чехам на выделку. Ценный мех! Повозиться пришлось, тебе не передать! Помнишь, я вещмешок с учений принёс, на балкон бросил. Но зато теперь – смотри, какая красотища!
– Вот же гады! И не жалко?! – Ира, казалось, варилась на своей вол¬не, не разделяя восторженной радости мужа. Она стянула с плеч шкуру, опустила на пол. – Ты поощрил солдат?
– Пока нет. Но планирую. Были бы в Союзе, так за такую вещь можно было бы кого–то и в отпуск отправить. Остальных – в увольнение. Но здесь с этим проблема! Но посмотрим ещё. Посмотрим, что сделать….
– Ты бы на «губу» из всех посадил! – зло буркнула жена и поджала губы.
– Ира, послушай! Ну чего ты как бесишься? Тебе не угодишь! Я же для тебя, дурёха, стараюсь! Или ты в магазине шмотки из меха не поку¬паешь? И мяса не ешь?
– Это другое.
– Какое другое?! Это всё тоже самое! Только денег стоит немерено, вот и вся разница!
– Не знаю, Серёжа, как тебе всё это объяснить...Ты всё равно не пой¬мёшь.
– А ты попробуй. Я уж постараюсь тебя понять!
– У тебя ничего не выйдет!
– Да ты просто сама себе объяснить ничего не можешь! Просто бе¬сишься на ровном месте. Думаешь, мне лису не жалко?! Ну, бросил бы её в лесу. Или отдал бы кому-нибудь другому. Что бы это изменило?
– Да, ты прав, извини, это бы ничего не изменило, – она сменила гнев на милость.
– Вот и молодец! Уже лучше. Мы-то тут все на ушах стояли эти дни. У меня во взводе «ЧП» случилось на выходе. У бойца во время такти¬ческих занятий в руке взрывпакет грохнул. Большой палец нафиг поч¬ти оторвало. А вся кисть разворочена! Тут такое было! Ротного чуть с
должности не сняли! И из меня чуть кишки не выпустили. А тебе всё до лампочки! Даже не замечала, что я весь зелёный ходил! А тут – на тебе! Столько эмоций! Лиса какая-то! Тут с людьми бы разобраться сперва!
– Вот видишь! Вот так нас природа и наказывает за наш эгоизм и нашу жестокость. «Око за око»! – Ира подошла к кроватке, взяла сына на руки.
Славка задумчиво трогал лицо матери пальчиками, внимательно из¬учая его, словно видел его впервые.
– Да брось, причём тут тот солдат? Он-то ведь лису не убивал! – Сергей взял сына себе на руки, прижал, тот сперва захныкал, потом успокоился и потянул отца за нос.
– Так его, Славка! А ты знаешь, а ведь и действительно. Сходится всё! Один лису убивал, а палец оторвало другому. Всё верно!
– Что верно-то?
– Всё верно. За грехи одних всегда наказание получают другие.
– Бред!
– Это оттого, что свою боль мы и так умеем воспринимать, а долж¬ны научиться воспринимать боль чужую. Вот так нас и учат. Весь род человеческий так учат.
– Кто учит-то?
– Не знаю. Природа! Бог! Вот человек порой просит о милосердии, о милости у бога, а сам чаще опускает свой «палец вниз», когда речь идёт о его собственном милосердии к другим.
– Чепуха! Кто тебе этим голову забил? «Милости у бога»! Я верю только в себя, в свои силы, а не в божью милость! Ясно тебе?! Рассуж¬даешь, как моя бабушка. Но та-то была тёмная необразованная, религи¬озная. А ты-то, атеистка, студэнтка, комсомолка, а всё туды же!
– А меня в комсомоле убивать животных никто не учил. Там меня наоборот, учили только хорошему. Мы ещё и в пионерском лагере жи¬вотных разных спасали.
– Каких животных?
– Да всяких, разных. Любых. Диких, домашних. Голубей, собак, ко¬шек... Особенно не могу понять, как у человека поднимается рука оби¬деть самое преданное ему существо. Ту же собаку! Знаешь, что инте¬ресно?! Никогда не задумывался, от чего так?..
– Что так? – Сергей поднял брови. – Что ты имеешь ввиду?
– Отчего у собак такая сильная привязанность к человеку, к своему хозяину?
– Ну, потому что, он как родитель для них.
– Вот! Родителей-то своих собаки, как раз, как вырастут, забывают! И своих выросших детей они тоже уже не воспринимают. А любовь и преданность человеку остаётся у них до гроба! Отчего так странно-то? Нет на свете более преданного друга, чем собака!
– Преданность собачья всем известна. А вот о причинах я как-то и не задумывался. Действительно странновато, что их преданность чело¬веку куда как выше даже чем к другим собакам, своим же родителям! Хм! Точно!..
– Вот! Так вот... Были тогда среди нас и живодёры. Только всегда на¬ходились люди, которые их почему-то защищали и оправдывали, – был у нас такой случай, – Ира покачала головой и принялась за длинный рассказ.
– Это случилось в моей школе. На комсомольском собрании разби¬рали, потрясший школу, случай вокруг двух милых девочек из девятого класса. Я тогда училась в восьмом. Меня до сих пор колотит при воспо¬минании о тех событиях. Именно тогда я поняла, почему мир сотрясают ужасные вещи. Почему человеку приходится столько страдать. Почему появляются маньяки-убийцы. От чего столько насилия и неоправдан¬ной ничем жестокости. В тот далёкий день, когда закончился послед¬ний урок в школе, две ученицы отправились не домой. Они бродили по дворовым окрестностям. Пока случайно не нашли то, что навсегда изуродовало их.
( Изуродовало не их тела, а их души. То, после чего они навсегда потеряли шанс на спасение. Не тела тленного, на спасение души своей грешной. То, что они нашли, был небольшой пушистый комочек. Он судорожно вздрагивал от боли в конвульсиях. Минуту назад его спокойно переехал автомобиль, кото¬рый, даже не притормозив, отправился пыхтеть выхлопными газами прочь. Ведь у нас сбить собаку или кошку – едва ли не норма жизни. Многие водители даже не считают необходимым сбрасывать скорость, дескать, это опасно для участников движения! Верно. Совершая добрый поступок, мы всегда ста¬новимся перед выбором. Часто приходится подвергать себя риску. Но разве мы останемся людьми, если не станем, наконец, считаться с окружающим нас миром, с теми, кто слабее и беззащитнее нас!? Люди спокойно подверга¬ют себя и других неоправданному риску, превышая скорость или садясь за руль в нетрезвом виде. И ничего! Этим они пожертвовать ради безопасности не могут! Зато тут уж, какие осторожные! Мы, типа, давим животных ради безопасности. Чьей, интересно, безопасности? Этой своей безопасности?! Такие ради собственной шкуры не только собаку переедут– человека запро¬сто! И также скроются с места происшествия! Только вот глупые их за¬щитнички этого не могут понять своими стоеросовыми лбами! Они склонны разделять мир на «нас» – людей, и «не нас» – животных! Не имея милосердия и наивно полагая, что зло, по отношению к животным, способно творить добро по отношению к человеку! )
Так вот, эти девочки, как ни странно, обрадовались увиденному. Для них это был отличный материал для «практических занятий»! Эти ми¬лые, на вид, девочки взяли животное, которое вполне возможно, ещё можно было бы и спасти, хладнокровно добили. Просто придушили шнурком от собственной обуви.
Когда их обвинили в этом поступке, они невозмутимо заявили, что они добили животное из сострадания. Чтобы то не мучилось. Какое чу¬довищное лицемерие! Поражает то, что такое трухлявое оправдание способно парализовать обвинение. Это лишь лишний раз свидетель¬ствует о том, что не существует жестокости во благо. Любая жестокость пронизывает наше сознание параллелями, ведущими, впоследствии, всюду, где бы мы ни находились. Любая жестокость, якобы, «во благо», даст шанс сознанию человека на оправдание любого преступления. Кто этого ещё так и не понял, тот, возможно, рано или поздно испытает это на себе. Но собственном горьком опыте.
Итак, эти милые девочки притащили окровавленное животное в дом. Как они потом объясняли, для того, чтобы исследовать его содержимое! В, якобы, научно-познавательных целях! Они изрезали его на куски. Повыковыривали глаза, содрали шкуру, достали сердце, лёгкие. И так запросто объяснили всё это тем, что так они изучали его анатомию. Эти отличницы, якобы мечтающие в своём будущем стать врачами. Как они объяснили, это было лишь обычное для врачебного мира «препариро¬вание». Более того, якобы одобренное их учителем анатомии. В псев¬до-научно-познавательных целях.
Во время разбирательств, нашлись и те, кто их поддержал, напри¬мер, один из учителей заявил:
– А вы что, хотите, что бы вас лечил врач, который вида крови боится?
Я тогда ответила ему, что хочу, чтобы меня лечил врач, который име¬ет чувство сострадания, который не наслаждается оттого, что режет плоть. Но который творит добро не для науки, а для собственно добра. Ведь те, кто преступает человеческие моральные ценности даже ради той самой науки, они больше напоминают врачей из концлагерей, ста-вящих бесчеловечнейшие опыты! Всё во благо науки! И любой ценой! Нам не нужен доктор Франкенштейн! Нам нужен человек, способный сочувствовать и сострадать. Такой врач, который не порежет нас и на¬ших близких ради научного эксперимента, но вылечит!
Эти симпатичные девушки сидели, смотрели на собравшихся, и не¬возмутимо улыбались. Многим из присутствующих парней они одно¬значно нравились. Нравились внешне. А о внутреннем их мире им было недосуг побеспокоиться. Мужской мозг так устроен, что часто пере¬мещается из головы, в другое маленькое подобие оной. И тогда любая симпатичная женщина может обратить их голос в свою пользу.
Достаточно лишь бросить пару шаловливых взглядов и всё!
Короче, этим девицам удалось в одночасье сбить с толку всё обвине¬ние, которое вскоре скорее оправдывалось само, нежели инициативно громило этих чудовищ!
Эти особы с потрясающим цинизмом таскали по подъезду изуродо¬ванные части собачьего тела. Они веселились. Пугали соседских детей. А в завершение устроили во дворе для собачьих останков «день рожде¬ние». Навтыкав в её выпотрошенный живот свечек, прыгали вокруг.
– Бедный пёсик! Ха-ха-ха! Вот те, блин и день рождения какой-то странный!
– Да это, точнее, день смерти! Ха-ха-ха!
Они веселились, глумясь над трупом. Собственно, только благодаря всему этому, история и стала широко известна. Однако, девочки отвели легко главное обвинение в этом «ведьминском шабаше». Они вели себя спокойно, невозмутимо. Глаза одной были холодны, как у рыбы, у дру¬гой сверкали чёртики, было очевидно, что её всё это веселит и она едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться.
Казалось, что её пригласили по поводу вручения ей грамоты за хоро¬шую успеваемость или победу на олимпиаде.
«Ну, согласна, мы немножко покуражились. Чтобы показать самим себе, что мы не боимся этой дохлой собаки».
«Ну да, здесь присутствовал слегка цинизм, но это просто нас понес¬ло. Но, вы нас обвиняете ещё и в жестокости, ну а в чём, собственно, была жестокость? Ведь это был труп!»

(Как легко и просто им удалось отвести от себя удар! Они умело, частич¬но признав факт цинизма, они назвали его сами «лёгким элементом совершен¬но маленького фактика цинизма», уменьшив его до едва различимых размеров, и сразу же перевели все дебаты в плоскость того, позволительно ли препа¬рировать трупы животных в великих интересах науки и познания во благо человечества! Они вывернулись как змеи. Их собственные глаза выражали змеиную невозмутимость при этом. Обвинение перешло к обороне, оправды¬ваясь за своё «огульное нападение» на «невинных девочек», чья тяга к науке и познанию, едва ли не свидетельствовала о подрастании достойной врачебной смены! Вот так всё и закончилось! Девочки даже испугом не отделались. Од¬нако, их стали побаиваться многие сверстницы: «Чёрт его знает, что в голо¬вах этих невозмутимых девиц, которых ничем не проймёшь. И на сострадание которых не стоит рассчитывать».
При всём этом, их авторитет в школьном коллективе даже укрепился. Об¬щество приняло их поступок. И в этом обществе мы живём! И удивляемся, отчего нам природа посылает свои испытания. Почему мир так не справед¬лив. Не справедлив к нам. Лично к нам! О собственном же милосердии мы даже не задумываемся. А раз так, то будут войны и страдания. Будут появ¬ляться непонятно откуда маньяки-убийцы. Будут обрушиваться самые чудо¬вищные болезни на всё человечество до тех пор, пока сам человек не научит¬ся быть милосердным. Ибо познать чужую боль и научиться состраданию возможно лишь через боль собственную. Которая даже больнее, когда это не лично твоя, а боль тебе близких людей, тех людей, за кого ты в ответе!..)

Ирина, закончив рассказ, замолчала. Её плечи подрагивали. В глазах чувствовалась боль и отчаяние.
– Не переживай, – наконец вымолвил Сергей и прижал её к себе. Мир весь не так уж плох. Только зло и коварство всегда умеют ловко обвести вокруг пальца добро и простоту. Оттого-то зло живучее добра. Хотя добра, всё же, в людях больше. Беда одна – научить людей распоз¬навать зло и душить его на корню. Я бы сам не хотел бы попасть в руки такому врачу. Согласен с тобой в том, что те вот, понимающие такие лженаучные эксперименты, сами рано или поздно попадут под нож та¬ких же садюг. Да, здесь ты права, пожалуй!
– Только пострадать могут не они, а их, например, близкие. Только тогда они будут негодовать по этому поводу. Уверена, не все вспомнят об этом случае, не каждый проведёт свою параллель!

(А ведь весь мир вокруг – это мир параллелей. Всё связано вокруг. Ничто не проходит без следа. И происходит проекция параллелей в другие воплощения! Когда мы теряем самое дорогое для себя, мы даже и не понимаем, что это наша расплата за наш тупой неразумный разум, который не в силах осоз¬нать иначе страдания другого, как только через собственные мучения души и тела!)

– Жаль только одного, что страдают чаще невинные чистые души! Для излечения других чёрных душ. Подобно Иисусу, который постра¬дал во имя спасения людей.
– Ты что, действительно думаешь, что он был на самом деле? – Сергей поднял брови.
– Всё возможно! Раз никто ни когда не сможет это доказать, то, зна¬чит, и отрицать это так же невозможно.
– А знаешь, и я местами где-то тоже верю, но не в бородатого дядю, конечно, но в нечто, существующее над нами, как в «Солярисе» Тар¬ковского. Было бы прикольно, конечно, иметь и жизнь после смерти. Но вот в это я верю с трудом! Всё же я материалист. И если и верю в высший разум, то с позиций науки только!
Сергей, очевидно, решил сменить тему, сделавшуюся слишком уж,.. уж слишком…
– А зря! Что такое «наука»? Лишь попытка разгадать замыслы творца.

(А может и наши все научные познания также часть Его замысла?! И ведь всё то, о чём мы только что говорили, имеет смысл лишь в случае, если человеческое восприятие собственного «я» не умирает с телом. А иначе всё вокруг – бессмысленно. Всё напрасно.)

– Даже трудно себе не поверить в то, что всё настолько бессмыс¬ленно в этом мире без бессмертия души. Тогда для чего жить, учиться добру, любить? Все умрём и всё! Я думала ещё в школе много на эту тему. Это же обычная дедукция! Выводы, основанные на сопоставле¬нии причин, следствий, логических связей, те есть абдукции! Просто лежала на кровати, смотря в потолок и думала. И знаешь, меня словно осенило тогда, а что если построить доказательство «от обратного», по принципу, как нас учили на матемше.
– На чём?
– Ну, на уроках математики. Смотри, если предположить однознач¬но, что души нет, то без души и весь материальный мир как-то не скле¬ивается. Все «первокирпичики» материи как-то распадаются! Превра¬щаются в беспорядочных хаос!
– Ладно! Вот и пообедали и ёлку нарядили! Мне пора на построе¬ние! – Сергей вернул их беседу на землю грешную. – Теперь сама всё будешь наряжать! Дай я хоть что-то на ходу перехвачу, а то жрать, про¬сти меня, хочется. Духовная пища, это, конечно, хорошо! Но мне бы в топку пару-тройку совершенно материальных «первокирпичиков» бы закинуть! – Сергей рванул на кухню, суетливо погремел посудой, через пять минут вылетел, схватив шинель.
– Ну, всё. Мне пора! Да, а ты там праздничный стол на вечер собери пока. Новый Год никак! А я часам к десяти ещё приду. Может и позже. Если ещё кому-то в роте что-то чем-то не оторвёт!
– Надеюсь, тебя ответственным в казарме не оставят сегодня? – Ира как-то странно улыбнулась, глядя мужу в глаза.
– Надеюсь, что нет! Давай, жена! Вращайся дальше по хозяйству! Пока, Славка! – Сергей потряс погремушкой сыну, провёл ладонью по его мягкой пушистой головке. Славка весело запрыгал, загудел детски¬ми звуками и вытянул к отцу ручки, перебирая пальчиками…

Отрывки из романа «На переломе эпох»
http://www.proza.ru/2014/04/02/43
Скачать электронную книгу: http://ridero.ru/books/naperelomeehpoh.html