В тесной комнате Отдела прыжков Департамента легкой атлетики Комитета по физкультуре и спорту располагалось с полдюжины столов, но работали в этот день в комнате только два человека: у окна, за столом, заваленным папками с бумагами, сидел начальник отдела — плотный сорокалетний мужчина с большими залысинами над длинным лицом и со значком Заслуженного мастера спорта на груди, а у двери, рядом со шкафом с раскрытыми дверцами, стоял пожилой чиновник-делопроизводитель с челкой седых волос над вспотевшим лбом.
Чиновник доставал из шкафа кипу папок и, прижимая её к груди, лавируя между столами, подносил архивный материал к столу начальника, который в свою очередь возвращал уже просмотренные папки чиновнику. По всему было видно, что в отделе прыжков была, как выражались в Департаменте, «запарка» и поначалу никто не заметил, как в комнате оказался невысокий, простецкого вида паренёк, одетый в застиранную ковбойку и потёртые джинсы.
– Где у вас тут за-а-писывают в сборную команду по лёгкой атлетике. Хочу поехать в Японию на-а мировой чемпионат, – сказал паренёк, заметно заикаясь.
Начальник, недовольный тем, что его отрывают от важного дела, нахмурился, но необычность вопроса заставила его рывком поднять голову: простецкая одежда паренька (в Департаменте принято было ходить в стандартном синем костюме с традиционным галстуком) придали его лицу смягчённое, заинтересованное выражение.
– А что вам, собственно, надо? – опередил вопрос начальника его подчиненный, делопроизводитель, и поправил челку на лбу. – Мы не давали вам заявку на разовый пропуск, как же вы прошли? А кроме всего прочего, мы очень заняты!
– Меня не пускали на ва-а-хте, но я перепрыгнул через них, и они упустили ме-е-ня из виду...
– И скажите, по какому виду прыжков вы специализируетесь? — подрагивая подбородком от сдержанного смеха, подал голос из-за дальнего стола начальник.
– И кто вы?
— Я Полетаев из Серпухова, мо-о-гу прыгать в длину, а в высоту ещё не про-о-бовал. Я работал грузчиком на стройке», но теперь уволился, ведь через две не-е-дели мне надо ехать в Я-я-понию, чтобы поставить мировой ре-е-корд.
– Послушай, ты не можешь вылететь назад, Полетаев из Серпухова! — мужчина с залысинами поднялся из-за стола. Он оказался очень высокого роста, наверное, в молодости был рекордсменом по прыжкам в высоту или прыжкам с шестом. – Сейчас мы заняты окончательным утверждением списка прыгунов в длину. Вы, конечно, не слышали о правилах отбора участников соревнований. Из какого вы спортивного клуба, кто ваш тренер?
— А я вас видел на обло-о-жке журнала! – паренёк широко растянул свой рот в улыбке. – Не успел я записаться ни в какое общество. Сам себе тренер. Пришёл на городской стадион, вижу прыгают ребята, решил попро-о-бовать...
– Наверное, даже от доски до прыжковой ямы с опилками не допрыгнул? — засмеялся чиновник, и чёлка волос на его лбу заплясала, будто её трепал ветер.
– Ве-е-рно! – с изумлением воскликнул парень. – Как вы догадались? Верно, в яму не попал, пере-е-летел через нее и приземлился на три метра да-а-льше. Пятки здорово отбил...
– Хватит нас смешить! – мужчина с залысинами сел за стол и развёл руками, давая пареньку, понять, что все в отделе очень заняты. – К сожалению, больше не могут терять времени на разговоры.
Чиновник-делопроизводитель с видимым укором посмотрел на своего начальника – он был рад отвлечься от рутинной работы и начал неторопливо втолковывать будущему рекордсмену:
– Неорганизованных спортсменов мы не допускаем до соревнований подобного ранга, – с терпеливым участием в голосе говорил чудаковатому парнишке чиновник, нагружая на свою руку очередную кипу папок.
– Это раньше водилось в цирках, когда приглашали кого-нибудь из публики померяться силами с артистами-профессионалами. Этак каждому придёт в башку ересь: записаться в сборную команду. Какой у вас разряд по прыжкам? Да я не третий разряд такелажника имею в виду, когда спрашиваю. Спортивный разряд? Вот то-то, что нет! Идите пока на свой стадион в Серпухове, запишитесь в секцию, выступайте на городских, районных, областных соревнованиях. А к следующему чемпионату...
– Я подходил к заводскому тренеру. То-о-т говорит: я готовил Кенгурова пять лет, добился его вклю-ю-чения в список участников чемпиона-а-та области, а теперь ты, неизвестно кем по-о-дготовленный, составишь ему конкуренцию. Мол, от тебя какая польза мне. Кроме того, ты не работаешь на нашем заводе, я не имею права даже включа-а-ть тебя в свою секцию. Иди, говорит в Комитет по физкультуре и спо-о-рту, пусть там разбираются с тобой. Вот я и пришел. Да вы не беспокойтесь, я хорошо прыгаю! Смо-о-трите...
Полетаев подпрыгнул с места, перелетел через баррикаду из пяти столов и оказался возле стола начальника отдела по прыжкам. Тот опустил тяжелую нижнюю челюсть и с полминуты оставался с раскрытым ртом в каком-то оцепенелом состоянии. А пожилой чиновник с грохотом выронил из рук тяжёлые папки.
– Вот это да! – проговорил, наконец, шеф Отдела прыжков Департамента и, сомкнув рот, замер в задумчивости.
Помощник шефа, наступая на раскрывшиеся папки с документами, натыкаясь на столы, пробрался к прыгуну и скомандовал:
– А ну подними штанину до колена!
Лицо парня, восторженное от произведенного впечатления на работников отдела, приняло вдруг недоуменное выражение. Однако, он с готовностью задрал узкую брючину и по мере того, как чиновник цепкими пальцами обеих рук ощупывал и мял у него икроножную мышцу, лицо его, как говорят, расплылось от удовольствия.
– Владимир Макарыч! — обратился чиновник к шефу. – Я первый раз встречаюсь с таким сухожилием икроножной мышцы, оно твёрдое, как камень, а что касается его толщины, то оно не соответствует вроде нормальному на вид объёму мышцы.
– Что это вы со мной делали, почему мне было так прия-я-тно в но-о-ге? – протянул парень, приводя свои видавшие виды джинсы в порядок.
– Иван Сергеевич был известным массажистом в футбольном клубе «Спартака», с возрастом ему стало труднее работать с футболистами, и его перевели на управленческую работу, — пояснил начальник отдела.
– Ну, уж ваша управленческая работа, тасовать папки с документацией! Я так не уставал с двадцатью футболистами основного состава, не считая команды дублёров, как устаю здесь! – Иван Сергеевич демонстративно отфутболил, упавшую ему на ноги папку, встряхнул головой, откидывая на затылок непослушную чёлку, сел за свой стол и тоже, как минутой раньше его начальник, впал в задумчивость.
Шеф Отдела, Владимир Макарович, звучно хлопнул ладонью по бумагам на столе, так что Полетаев из Серпухова чихнул от поднятой пыли.
– Решено! Сейчас же еду на базу легкоатлетической сборной в Черкизово, сегодня там проводятся финальные отборочные соревнования, и тебя, парень, забираю с собой! Буду работать в сборной хоть рядовым тренером, а отсюда уйду. Но ты, орёл, не очень задавайся, техника прыжка у тебя пока не на высоте: летишь как-то боком, согнувшись, да и руки скованы...
Бывший массажист футбольного клуба очнулся от задумчивости:
– А я сейчас же подаю заявление на увольнение с этой работы! Меня уже звали работать массажистом к прыгунам! Полетаев, скажи, потерял ли я сноровку и силу в пальцах, когда массажировал твою икроножную мышцу?
– Наоборот, вы так давили на ногу, что мне захотелось прыгать ещё и ещё!
– Значит, не потерял я сноровку? Вот то-то!
– Подождите меня, мы вместе сходим к начальнику Департамента! — сказал шеф Отдела прыжков, – но прежде наведите порядок в комнате с этими бумажками...
Спустя минуту массажист уже снимал со стола шефа и накладывал на руки прыгуну из Серпухова стопку папок, а тот одним прыжком достигал шкафа и укладывал теперь, по-видимому, никому ненужные папки снова на полки.