Кровь, пища богов,
Ярость дикой пантеры клокочет в тебе,
Но ты покоришься мне.
Битва бурлит, словно прибой,
Солнце бьется с луной,
В твоем сердце пожар,
И многих ты пошлешь в Тартар,
Одним ударом….
Ксения Штефан.
Монстры двинулись было к Ноазу, но тот выхватил из рукава какую-то прозрачную сферу и метнул себе под ноги, хлопнул взрыв, повалил густой дым, а когда он развеялся, оказалось, что тело воителя стало…. Прозрачным! Шарир выпустила свои цепи из рук, раскрутила и послала их вперёд, да только прошли они сквозь тело гиганта, не причинив вреда.
- Увы, действие сферы Нубелиосса, превращающей человека в призрак очень недолго, зато пока заклятье в силе, ничто, включая чуждую магию, не может причинить мне вреда, - рыцарь хохотнул, - а неуязвимость нужна мне, чтобы мог я воспользоваться ещё одной полезной храмовой игрушкой.
Здоровяк сунул руку в сумку и извлёк какой-то непонятный механизм, маленькая такая машинка из меди и слоновой кости, казавшаяся безумной мешаниной совершенно случайных деталей. Воин покрутил ключик, торчавший в центре механизма, послышалась странная, немного жутковатая мелодия, нечто потустороннее, как будто привидение жалобно оплакивало свою жестокую судьбу.
- Нет! – рявкнул Дурбирон и вытянул руки вперёд, а через миг…. Время пошло вспять.
Я радостно расхохотался, наблюдая, как воскресают убитые монстрами солдаты, как армия агрессоров двинулась в обратный путь задом наперёд, причём, Ноаз – призрак неотступно двигался за нами, судя по всему, машинка защищала его от изменений во времени. Вот мухи превратились обратно в людей, армия королевства, что первым решилось сопротивляться, сбежалась обратно и мирно ушагало восвояси, а мы – к себе. Месяцы подготовки, когда чародей дрессировал несчастных девушек – монстров, пролетели практически незаметно и вот очутились мы в зале для телепортации в замке злого колдуна. Увы, вопреки моей надежде, время остановило свой бег назад ровно в тот момент, когда Шарир закончила превращаться в монстра.
- Эх, совсем немного завода не хватило, - Ноаз вздохнул, машинка в его руке сама по себе развалилась, детальки посыпались по полу, - ну, придётся повоевать чуть дольше.
И, как будто что-то ждало этих слов, раздался хлопок, и воин вновь стал материальным существом.
- Думаешь, своим жалким фокусом ты что-то изменил? – Дурбирон фыркнул, - всего лишь повторю то, что сделал уже один раз, причём, управлюсь даже быстрее, ибо знаю, кто со-противляться будет, а кто – сразу поднимет руки к верху. Увы, единственная ошибка, которую я совершил в своей жизни, оставил в живых тебя, сынок. Допустил слабость и получил дополнительную проблему в жизни. Впрочем, исправить это будет не так и сложно. Эй, твари – уничтожьте этого наглеца!
Монстры моментально окружили гиганта и ринулись на него со всех сторон. То ли не доверяя своим рабыням, то ли просто желая подстраховаться, чародей вытянул руки вперёд. Глина под ногами Ноаза стала жидкой, поднялась, как приливная волна, одновременно Сири создала вокруг тела здоровяка защитный барьер – шар, Мифо, превратившаяся в Циклопиху, занесла огромную ступню, Баркара метнула молнии, Шарир отправила в полёт свои цепи, а Лажарра дала залп своими взрывающимися лезвиями. И тут случилось такое, от чего даже у меня челюсть упала и стукнулась о грудь. Наш крепыш исчез вдруг и материализовался за спиной отца своего, монстры же…. Молния электрической твари угадила в ступню Циклопихе, та прыгнула на одной ножке назад, оступилась, опустила вторую ногу, наступив на бедняжку пикси, защитный барьер - доспех который печально звякнул, цепи моей воспитанницы обвились вокруг тела Баркары, тут же девочка моя схлопотала немалый электрический разряд, затрясло её, как в лихорадке, цепи, задёргались и судорожно сжались, так что электрический монстр захрипела полузадушенная. Заряды Лажарры, будто желая усилить эффект, угодили в Мифо, которой и так досталось, послышались взрывы, повалил дым, вскрикнув, одноглазая великанша покачнулась и рухнула вперёд, накрыв своих подруг. Лажарра, единственная кто ещё стояла на ногах, развернулась и ринулась прочь, однако огромная ладонь Циклопихи накрыла её и прихлопнула, как муху. Голова гигантихи понеслась прямёхонько к Дурбирону, но чародей махнул рукой, пол перед ним вздыбился жидкой глиной и подпёр огромный череп, однако, здоровяк, только и ждавший этого момента, кинулся к отцу и выхватил у него из-за пояса рукоять волшебного меча. Миг и здоровяк оказался в своём привычном доспехе, с мечом в руке.
- Думаешь, перехитрил меня? – прорычал Дурбирон, - забыл, мой мальчик, что я достаточно могущественен, чтобы одолеть тебя своими руками, даже без помощи этих неуклюжих тварей!
Глина под ногами чародея стала жидкой, вздыбилась, поглотила его тело, а как схлынула, предстал перед нами рыцарь, похожий на големов Ноаза, только ростом с двух человек, вставших друг другу на плечи и вдвое шире их, с кошмарно огромными шипами, покры-вавшими доспех, подобно телу ежа. В руках у монстра была алебарда, причём острия – двойные секиры имелись на обоих концах оружия. Бросился колдун на сына, Ноаз едва успел прикрыться мечом и началось. Оба поединщика в совершенстве владели оружием своим, были чудовищно сильны и отважны и бились жестоко. Не знаю, сколько рубились они, перемещаясь по залу, может, час, возможно, день или целую вечность, но постепенно движения воителей стали замедляться, удары уже не были так сокрушительны, как не могучи они были, любой выносливости есть предел. Поскольку Дурбирон теперь размерами превосходил нашего спасителя, казалось, что и шансов на победу у него больше, однако, когда алебарда уже неслась к голове Ноаза, тот просто напросто исчез и материализовался на другом конце зала.
- А-а-а-а!!! – чародей зарычал от ярости, - а ну иди сюда, трус, если я начну колдовать, тебе точно не поздоровится!
- Не забывайте батюшка, что и я волшебник не из самых слабых, - со смехом отвечал наш крепыш, - и я до сих пор не демонстрировал силы своей, только подаренные артефакты, такие, как мой пояс вездесущности. И почему бы мне не использовать своего преимущества, вы ведь колдовать не стесняетесь.
И вновь гигант исчез, Дурбирон, взревев, резко развернулся, да только сынок уже вонзил свой меч ему в бок, по глиняному телу побежали трещинки, и вот осыпался монстр черепками, а чародей предстал в своём обычном виде.
- Прочь! – выкрикнул кудесник, вытянул руки вперёд, тело Ноаза взвилось в воздух, пронеслось через всю залу и впечаталось в стену напротив трона, да с такой силой, что вдавилось в глину, трещины побежали во все стороны.
Защитник наш сполз на пол, доспех его замигал и исчез. Дурбирон в очередной раз воздел руки, глина на полу под телом сына стала жидкой и захлестнула его, казалось, ещё миг и…. волна схлынула, да только на полу никого не было!
Дурбирон нахмурился, явно не такого эффекта ожидал он.
- Кого-то потеряли, батюшка? – послышался насмешливый голос за спиной чародея.
Колдун развернулся, и узрел здоровяка. Ноаз был бледен, как мел, но ещё как-то ухитрялся стоять на ногах, в могучей руке держал он бола.
- Нет-нет, не может быть! – Дурбирон отшатнулся, - откуда у тебя….
- Антимагические путы Бразиара? – закончил за него крепыш, - ну, батюшка, вы меня принимаете за глупца? Выступить против могущественнейшего из волшебников нашего мира, не прихватив с собой подобного артефакта, было бы, как минимум, неразумно.
Чародей и отвечать не стал, просто открыл красные врата портала, да только Ноаз раскрутил своё оружие над головой и метнул. Бола мгновенно обвились вокруг тела чародея, и завопил Дурбирон от нестерпимой, непереносимой боли, попытался прыгнуть, но наш спаситель махнул рукой и портал исчез, а колдун рухнул на пол.
- Поверьте, батюшка, у меня сердце разрывается, от вида ваших страданий, - крепыш поспешно отвернулся, - всё же, не смотря ни на что, в сердце моём живёт любовь к отцу, но вы превратили в чудищ сначала сестру мою, бедняжку Баркару, а потом и возлюбленную, да ещё и натравили их на обычных смертных, заставили творить зло, а потому долг мой остановить происходящий кошмар. И уж точно, той единственной ошибки, что допустили вы, я постараюсь избежать.
Здоровяк сунул руку в кошель и вытащил кольцо. Обычное такое, с печаткой, на которой изображают рыцарский герб или иной символ. Воитель надел его на безымянный палец левой руки и направил на чародея. Дурбирон взвыл громче прежнего, тело его взмыло в воздух, начало быстро – быстро уменьшаться, пока не превратился злодей в кроху, размером с ноготок, а после понеслось к вытянутой руке великана и…. нырнуло в кольцо. А через миг поверхность артефакта начала меняться и из плоской его части выплыло объёмное лицо человеческое – точная копия лица Дурбирона, перекошенное от злобы.
- Держи друзей своих подле себя, а врагов ещё ближе, - со вздохом процитировал Ноаз известную фразу и благоговейно поднёс кольцо к губам, - теперь отец мой никому не причинит вреда.
И приблизился воин к моей клетке, махнул рукой, и она просто исчезла, а я приземлился на пол, на все четыре лапы.
- Вот и всё, котик, - гигант подмигнул мне.
- Для вас, молодой человек, я – Кишарон, - проворчал я, - Шарир, моей воспитаннице, я дозволяю называть меня «Кишариком», но никаких «котиков»! Так меня кликал ваш батюшка, да и то лишь заточив в клетку, защищавшую его от моих ментальных атак.
- Как вам будет угодно, достопочтенный Кишарон, - Ноаз поклонился мне, впрочем, на губах его играла весёлая улыбка.
- Ну, что, теперь переместим этих бедняжек в храм очищения и превратим обратно в девушек? – поинтересовался я, с беспокойством косясь на чудищ, ибо Мифо, кажется, шевельнулась.
- И зачем? – наш спаситель пожал могучими плечами, - отец мой, хоть и безумен, но зато поработал над ними на славу, посмотри, насколько сильнее и могущественнее стали.
- Чего? – насторожился я, - только не говори, что….
- Успокойтесь, я не сошёл с ума, - воитель поспешно поднял руки вверх, - я не собираюсь завоёвывать наш мир, или подчинять своей воле наших девочек. Тем более, одна из них – моя сестра, а другая – возлюбленная. Дело в том, что есть способ их спасти, не лишая ны-нешней силы. Жрецы храма очищения устали сутками напролёт лечить несчастных жертв злого колдовства, задумались они, чем помочь можно и изобрели так называемые Кри-сталлы оборотня. Они не очищают полностью, а лишь позволяют чудищам на какое-то время принимать человеческий облик. Думаете, почему у меня так много могущественных артефактов? Мою пробудившуюся магическую энергию использовали, чтобы зарядить очищающие артефакты и ещё, пообещал я, что испытаю чудесное изобретение на наших девушках, и если всё получится, они смогут жить нормально, ну, почти нормально, даже завести семьи, главное, быть очень осторожными. Я буду заряжать кристаллы каждый раз, когда это будет необходимо. Единственное, ни я, ни жрецы так и не придумали, как вернуть бедняжкам разум и освободить, чтобы им не пришлось выполнять ничьих приказов.
- И ты, конечно, не знаешь никого, кто умеет вправлять мозги и возвращать утраченную память, - хмыкнул я, - главное, верни бедняжкам человеческий облик. Если совсем худо придётся, повторим старый фокус, заодно и воспитаем всех пятерых, как положено. Научив Мифо бескорыстности, а Лажарру – честности.
Воитель порылся в своей сумке и извлёк пять маленький розовых кристаллов. Не успели ни я, ни Ноаз и пальцем пошевелить, как артефактики сами вырвались из сильных пальцев и понеслись к пятёрке чудищ, и прилепились к ошейникам.
Тело Циклопихи задрожало мелко – мелко, потом превратилась она в чудовищную сатиру, поднялась медленно, хоть голова её и болталась из стороны в сторону, а зрачки глаз закатились. Следом за ней поднялись и остальные четверо. Тела девушек двигались, как марионетки, часть нитей, которых, оборвались. Вот руны на их ошейниках начали быстро меняться, перестраиваться, а после красный цвет сменился розовым. И вот чудища зарычали разом, тела их уподобились глине, посерели, покрылись трещинками, начали оплывать, растеклись по полу мерзкой грязью и предстали перед нами прежние воровка, воительница, пикси, моя чудесная красавица Шарир и незнакомка, видимо Баркара. Да уж, сестричка здоровяка оказалась премиленькой. Невысокая, стройненькая, тонкая, как тростиночка, с бледной белой кожей и длинными золотыми волосами, доходившими до колен. Очаровательное личико, глаза серые, губки пухлые, розовые. Одета девушка была в бледнорозовое платье с юбкой в пол и длинными рукавами. Пояс вокруг талии – белый.
Ошейники так же чудесным образом преобразились, превратившись в ожерелья, причём каждое имело цвет тела монстра, которыми были, прежде наши героини.
- Шарир, сестричка! – здоровяк всплеснул руками, сделал он шаг к любимице моей, потом, к Баркаре, бедняга не мог решить, к кому бежать.
- Стой, - рявкнул я, - не стоит трогать этих существ. Хоть они и выглядят, как люди, но, по-прежнему излучают злобу и агрессию. Прежде я должен попытаться вправить на место мозги.
Я поспешно проник в разумы дев. Ох, и что там творилось, у меня аж перья встали дыбом. Поработать придётся основательно и не уверен, что справлюсь. Память вернуть не так сложно, живучие твари уже почти излечили раны, нанесённые электричеством, осталось восстановить стёртую информацию, а вот переделать хищниц в людей.
- Знаешь, - я скрипнул зубами, - изменения слишком глобальны, Дурбирон буквально вытащил наружу всё плохое, что было в несчастных, стерев всё остальное, остаётся одно – попробовать воспитать их заново, научить контролировать новую, чудовищную сущность. – Воспитать заново, – великан нахмурился, - значит, наш мир ещё на шестнадцать лет лишиться своих героинь? Хотя, с другой стороны, восполним сестричке все те годы, что она потеряла из-за отца. Только бы наша с Шарир любовь не исчезла, вместе с утраченной личностью.
- Не исчезнет, - я улыбнулся, - наоборот даже, у вас окажется достаточно времени на свидания, встречи, романтику, цветы и всё то, что прошло мимо вас из-за того, что оказались вы по разные стороны баррикад. А воровка окажется, вырвана из негативной обстановки, в которой была воспитана, как и Мифо и вырастут они столь же достойными, но честными и бескорыстными. Ох, и придётся мне повозиться, четвёрка крохотных хулиганок и один сорванец, каждый со своим характером, да вы меня просто с ума сведёте!
****
Вот и прошли шестнадцать лет, признаюсь, не самые простые в моей жизни. Пятёрка девочек и мальчишка из меня все соки выжали! Зато теперь предстала передо мной прекрасная картина. Тоннель с выключенными ловушками, слегка переделанный. Баркара с Мифо соревнуются в стрельбе из лука, причём, блондинка явно выигрывает, Лажарра с Сири играют в догонялки, а Шарир с Ноазом, пристроились в дальнем углу, личико моей воспитанницы мило алеет, здоровяк же, подыгрывая себе на лютне, распевает свою любимую песенку:
- «Небо в черном огне, день словно ночь,
Мистерии смерти дикая гонка,
Правит бал, Ареса истинная дочь,
Богиня войны, амазонка,
Ты не познаешь любви,
Не убив трех врагов,
Кровь, пища богов,
Ярость дикой пантеры клокочет в тебе,
Но ты покоришься мне.
Битва бурлит, словно прибой,
Солнце бьется с луной,
В твоем сердце пожар,
И многих ты пошлешь в Тартар,
Одним ударом,
Ты не познаешь любви,
Не убив трех врагов,
Кровь, пища богов,
Ярость дикой пантеры клокочет в тебе,
Но ты покоришься мне,
Красота затмевает взор,
Меч рубит, стрелы бьют в упор,
Хоть трусостью враг не воспет,
В бою нет равных тебе,
Ты не познаешь любви,
Не убив трех врагов,
Кровь, пища богов,
Ярость дикой пантеры клокочет в тебе,
Но ты покоришься мне,
Еще сутки прочь,
Смерть, пророчит ночь,
Но дух боевой не остыл,
В залитых кровью латах, мчишься ты,
Чтобы расстаться с жизнью в бою,
Не поправ честь твою,
Враги за горящие реки уйдут,
И насытив кровью богов,
Ты познаешь любовь,
Ярость дикой пантеры клокочет в тебе,
Но ты покоришься мне.