Конец восьмидесятых и начало девяностых годов. Время, когда рушился привычный порядок, а выстраивать новый было некому. Наступал хаос. Китайская мудрость никому не желает жить в страшное время перемен. Наступило время выживания. Чтобы выжить в хаосе, можно беспрепятственно построить свой, маленький порядок, который никому не может навредить. Природа ( Бог, Удача) помогают борющимся с энтропией. Может, я ошибаюсь, но в моей жизни случилось именно так. И время перемен было для меня самым насыщенным и интересным.
Перед развалом Союза я ушёл с керамического предприятия республиканского худфонда. Год проработал в кооперативе, строившем детские игровые площадки.
Рубил деревянные фигуры сказочных персонажей согласно сценарию площадки.
Когда кооператив был уничтожен, решил работать на дому, в квартире. Мастерскую устроил на лоджии.
В керамике перепробовал много чего. От больших декоративных рельефов (один был смонтирован в Сочи в пансионате "Узбекистан)до мелкой пластики.
Дома решил заняться сувенирами в расчёте на приезжавших в Ташкент туристов.
Купил маленький лабораторный электромуфель с камерой восемнадцать на тридцать два сантиметра. Печь крупнее домашняя электропроводка не выдержит.
Благодаря "Запорожцу" ездил по глиняным карьерам и брал нужную, от белого каолина до шоколадного цвета кембрийской со странной не человеческой памятью.
Соли металлов для красителей покупал на хим.складах, глазури или покупал, или делал сам. Использовал цветное стекло от флаконов.
Об ассортименте не задумывался, его подскажет покупательский спрос. Накопилось много нереализованных идей, с них и начал. Решил работать в основном в технике кройки и склейки. Раскатывал тонкий пласт глины, как тесто
для вареников. Вырезал на глазок лоскут, позволявший сформировать корочку основного объёма пустого внутри изделия, отрезал по ходу лишнее. Выступающие детали делал отдельно и приклеивал жидкой глиной. При такой технике даже при тиражировании изделия были непохожи, но в основном делал штучные.
Появлялись и множились сказочные, национальные, исторические персонажи.
от смешных музыкантов, из которых можно было составлять ансамбли по выбору покупателя, до крылатых верблюдов из персидских легенд.
Не помню, по какой причине увлёкся гномами. Ладно бы гекконами, приносящими в дом счастье. Выдумывал и лепил гномов не для продажи, для себя,
маленьких, умещающихся в ладонь. Придумал, как выращивать пышные бороды и усы
этих персонажей. В ткань для мелкого сита заворачивал сметанообразную глину и выдавливал. На выходе получалась тоненькая вермишель. Снимал её скальпелем и наклеивал на места, где растут бороды и усы.
Придумывая образ очередного гнома, я отдалялся от прочитанного об этих бородачах, пытался погрузиться в незнакомый мир, "вспомнить" то, чего не могло быть в памяти. Или думал, что не могло быть. Смутно чувствовал, что за
образами подземных тружеников есть реальные незнакомые мне силы, или сущности. Но не одёргивал себя "здравым смыслом", чтобы не спугнуть процесс
"узнавания".
...За окнами лоджии яркий солнечный день. Я уже полдня сочинял моего очередного гнома в глине. Устали глаза. Закурил, вошёл в полутёмную после яркого света кухню, как в другой мир. Опустил взгляд на пол, покрытый линолеумом с абстрактным мраморным рисунком. В голове пусто. Хотелось насладиться этим состоянием. И неожиданно вместо линолеума вижу текущую от меня воду. Узнал небольшой оросительный канал в окрестностях Ходжента, виденный у дороги год назад. На дне канала извивались на быстром течении космы водорослей. У противоположенного берега вижу поднимающуюся из воды странную колонну около двух метров в диаметре. Год назад её не было. Поверхность колонны покрыта чем-то похожим на разноцветную игрушечных размеров черепицу от тёмно-бордового до золотистого цвета.
Смотрю как через кинокамеру с узким углом зрения, малопослушную мне.
Взгляд медленно ползёт вверх по пёстрой поверхности колонны, которая увенчана огромной змеиной головой, повёрнутой ко мне левой стороной. Круглый глаз смотрит на меня. Над глазом маленький косой красный "флажок", как у цесарки, виденной в зоопарке.
За головой вижу извивы лежащего на травяном берегу змеиного тела длинной не меньше пятидесяти метров. "Здравый смысл" орёт: -Таких змей нет в природе!" Голова разворачивается ко мне и отклоняется назад. Сейчас будет бросок. Руки среагировали быстрее головы. Резким движением вздёрнули вверх стекло окна пассажирского вагона. Удар, и по стеклу расплылась беловатая жидкость. Я сморгнул, и видение исчезло.
К тому времени я приучил себя не задаваться безответными вопросами,
чтобы не мучиться геморроем в голове. И этим, похоже, открыл дорогу всяким всякостям. Провозился ещё с час с моим уже почти родившемся бородатым дитём,
опять зашёл в кухню передохнуть. И опять - змей. На этот раз всё происходило быстро. Змей нырнул под меня и стал заглатывать, почувствовал одевающийся на меня снизу "мешок". Кинокамера не хотела почему-то повернуться вниз. Вместо
страха возникло твёрдое желание напомнить незваному гостю, кто в доме хозяин.
Я быстро вошёл в канал Рейки и стал интенсивно насыщать этой энергией своё тело. И заглатывающий мешок ослабил хватку, сполз вниз, исчез. Со змеем я больше не встречался. Вскоре я увлёкся другой темой в образах
"сова - лебедь".Ночь- интуитивное, и день - объективное.
Время перемен было для меня самым продуктивным жизненным опытом. Никогда ни до, ни после я не чувствовал себя таким свободным.
Иранский феникс
моя работа