Иван и Юрьев день затронул,
Взял, одним махом отменил,
Все можно делать людям трона,
Лишь бы мужик по-рабски жил.
После Ивана правил Федор,
Совсем заквасочка не та.
(Задумчив, тихий был от рода),
Ввел Заповедные лета.
Стал патриарх в России свой
Со странным именем Иов.
По правде, правил-то страной
Не царь – Бориска Годунов.
Сей Годунов царю был шурин,
Так голову ему вскружил,
Что Федор все дела по дури
На его плечи возложил.
И когда Федор умер вскоре
В России кто царем стал новым?
На Земском крикнули соборе:
- Хотим царем мы Годунова!
- А где наследник был законный?
- Где он? Куда же делся: -
Читатель спросит удивленно –
Что ж Годунов на трон уселся?
А ларчик просто открывался,
Царь Федор тихий был, бездетный,
Род Рюриков на нем прервался,
И тут Борис – хитрый, приметный.
«Никто не будет нищ иль беден,
Взойдя на трон Борис сказал,
То ли всерьез, а может, бредил?
Зачем он так бесстыдно врал?
Ведь сразу, будто по заказу
Неурожайные три года,
От голода, чумы-заразы
Несчетно померло народу.
Век начинался страшно, круто,
По всей стране бунты, бунты,
Пришла на Русь святую смута,
О ней сейчас узнаешь ты.
У Грозного царя Ивана
Был еще маленький сынок,
Но умер Дмитрий очень рано,
Такой уж горький его рок.
Но злые языки болтали –
Не своей смертию почил:
Мол Годуновы помогали,
Борис-де руку приложил.
… А злость народа все копилась,
И как-то выплеснулась враз,
И злое, страшное случилось,
Не по себе даже сейчас.
Друг другу рвали люди глотку,
Мужик, боярин и казак,
И бились злобно и в охотку,
Ох, сколько ж было этих драк.
А тут слушок, один, другой,
И все страшнее и страшней:
- Царевич Дмитрий-то живой,
Бориска, с трона вон быстрей.
И тут Лжедмитрий объявился,
Не настоящий, стало быть,
К полякам невзначай прибился,
С мечтой в Московии царить.
Народ ликует, веселится
И Годунова проклинает,
На лжецаря готов молиться,
Своей беды не понимает.
А что Борис? Хворает с горя –
Жаль трон и очень жаль себя,
Врагам на радость – умер вскоре,
Но люди злые – не скорбят.
А по Москве Отрепьев Гришка
С поляком пьяные гуляют,
Жена его – Марина Мнишка
Вино в бокалы подливает.
…
Вот год прошел – народ проснулся:
А царь-то вовсе и не наш?
От такой мысли ужаснулся –
И вновь в России ералаш.
А здесь уж новенький Лжедмитрий,
Нарисовался тут как тут,
Вы удивленно не смотрите –
Факты истории не врут.
А с первым что, желаешь слышать?
Лжедмитрий первый был убит,
Его жена Мария Мнишек
Быстрее из Москвы бежит.
Ну, со вторым-то повозились,
Пришлось на помощь шведов звать,
Холопы вдруг зашевелились,
Давай богатых убивать.
Василий Шуйский о ту пору
На троне царском восседал,
Он и вступил со шведом в сговор,
С поляком биться их позвал.
Конечно, шведы были рады,
Им что Лжедмитрий, что поляк,
К тому же, за таку награду
Не согласится лишь дурак.
Им как завзятым корабелам
Лес нужен, холст, ну и пенька.
Отдал им Шуйский град Карелу,
Конечно, злата и шелка.
Поляки грабят, шведы грабят,
Поляки вон уже в Москве.
На трон опять другого салят –
Ну есть ли ум-то в голове?
Да сколько можно быть друг друга,
Страну родную истязать,
Ужель у ляхов будем в слугах?
А не пора ль взашей их гнать!
И ополчились русски люди,
нет, в жизнь такому не бывать,
И стали Минин и Пожарский
Народ на подвиг поднимать.
Набат гремел тогда повсюду,
Он звал Москву скорей спасать,
И собралося столько люду,
Что можно дело начинать.
И не было тогда различья:
Купец, боярин, дворянин,
Не время глянуть на обличье,
Вопрос стоял всего один:
- Скорее, други, ох, скорей,
Раз накопилось столько силы,
Поляков гнать и лжецарей,
Все в ход пошло: дубины, вилы…
Народ ликует, веселится,
Врагов заклятых всех побили,
Мы снова вольные, как птицы,
Речь Посполиту победили!
… На том и Смута прекратилась,
Романовы взошли на трон,
Но чернь опять зашевелилась –
Несчастный век, «бунташный» он.
(Продолжение следует).
Уважаемый читатель! Не осуди меня. Я решил написать историю нашего государства в стихах, доступном для детей языком и, если получится, выпустить отдельной книжкой. Думаю, что найдутся люди, которые помогут ее иллюстрировать.
С уважением, учитель истории А. Бородин.