— Привет! Что у нас сегодня на ужин? — Шарли улыбнулась и повесила пальто.
Ноги гудели, хотелось есть и обниматься — есть такое послерабочее состояние голодного одиночества.
— Привет, — Вишенка улыбнулась и поцеловала Шарли в щёку. — Из нормального — суп, из того, что тебе нравится, — шарлотка. С чего начнём?
— Ладно уж, давай суп, — Шарли направилась было в кухню, но под строгим взглядом Вишенки сменила курс на ванную.
Вишенка была врачом, что-то там связанное с эндокринологией (Шарли никак не могла запомнить), и любила гигиену явно больше, чем людей. Звали Вишенку Валерия Сергеевна, ей было двадцать семь, и она прекрасно готовила шарлотку.
— Как прошёл день? — Вишенка поставила перед Шарли полную тарелку и села напротив.
Шарли ела, одновременно рассказывая про новый проект, где ей дали самую ответственную работу, а разгильдяй Самойлов опять не принёс эскизы, кофемашина сломалась, ещё Шарли промочила ноги и если бы не пирог, — Ещё кусочек можно? — то и вечер оказался бы испорчен. А сейчас было бы здорово посмотреть фильм...
— Правда? — Шарли умоляюще смотрела на Вишенку, но та была непреклонна.
— Сначала моешь посуду. Кстати, я приготовила комедию, тебе понравится.
Шарли была готова не только вымыть посуду, но и всю квартиру и даже подъезд за эту вкусную еду, мягкий диван и фильм в перспективе. Она даже не особо ворчала, оттирая формочку для пирога.
Когда, наконец, дело было сделано, Шарли плюхнулась на диван и, как только Вишенка села рядом, оккупировала её колени. Как же здорово было лежать так, чувствовать ласковые пальцы, перебирающие волосы, и не думать совершенно ни о чём.
— Как думаешь, всё закончится хорошо? — шёпотом спросила Шарли.
Вишенка чуть поёрзала и вздохнула:
— Конечно, это же комедия. Уверена, Кейт согласится быть со Стивом по-настоящему.
— Хорошо. А в жизни? — Шарли повернулась и обняла её колени.
— Жизнь — не фильм, — медленно проговорила Вишенка, — но всё будет хорошо. Вот увидишь.
Она улыбнулась, но Шарли поняла, что не стоило этого говорить. Стало грустно: они обе подумали о том, о чём обычно предпочитали забывать.
Когда фильм закончился, Шарли встала, широко улыбнулась, отвесила Вишенке шутовской поклон и сказала:
— Спасибо этому дому, пойдём к другому.
Вишенка кивнула и тоже встала. Она молча смотрела, как Шарли собирается, как долго наматывает на шею шарф. Наконец, когда тянуть стало уже некуда, Шарли подошла, обняла Вишенку, привычно касаясь носом её волос.
— Пока, передавай Славке привет. Ему повезло с тобой, — Шарли махнула рукой и выбежала в подъезд.
— Я люблю тебя.
Вишенка была безнадёжно счастлива в своём замужестве, а Шарли — безнадёжно несчастна в попытке изобразить настоящую жизнь. Или всё было наоборот?