Гнобицы

               
Рассказ  неприятный,  горький.  Как  автор,  хотел  показать  срез  нашей  жизни  без  прикрас.  Я  не  смакую,  но  хочу  сказать,  мы  общество  равнодушных.  И  равнодушие  рождает  чудовищ  и  мы  в  этом  повинны.  Это  наша  Страна  и  мы  в  ней  живём,  читаешь  сводки - пора  хвататься  за  валокордин.  Без  войны  гибнут  тысячи  людей.  Давайте  очнёмся,  мы  подошли  к  черте,  за  которой  деградация,  опрокидывающая  в  ад.
Разве  трудно  быть  неравнодушным?!








                Гнобицы.



Перед  нами  стояла  семидесяти-восьмилетняя  пожилая,  но  крепкая  тётка,  невысокая,  чуть  выше  ста  пятидесяти  сантиметров,  в  немыслимых  линялых  чёрных  рейтузах,  в  разных  дырявых  носках,  в  садовых  калошах  большего  размера  чем  её  ступни.  В  не  менее  красочном  свитере,  который  она  стирала  с  разными  по  цвету  веща­ми,  передавшие  когда-то  светлому  свитеру  жуткую  палитру  её  раздол­байства.


Семьдесят  восемь  лет  конечно  же  её  не  украшали.  Нет,  она  не  была  мегерой,  очень  подвижная  и  живая.  Крашенные  густые  волосы  выглядели - при  всей  её  неопрятности,  (даже  вызывающее  мерзостное  неприятие) — чистыми.  И  это  так  дисгармонируя,  ещё  больше  подчёркивало  всю  неприглядность  этой  пожилой  женщины.  Назвать  её  старухой  язык  не  поворачивался.  Уж  больно  живенькая,  с  молодым  задором  в  глазах  и  поразительно,  с  яркой  алой  вызываю­щей  помадой  на  губах.


Мы  с  приятелем  работали  загородом,  в  этакой  захолустной  дыре,  хотя  и  не  далеко  от  города.  Работа  большая  по  времени  и  по  объёму.  И  строительство  и  благоустройство  территории,  и  созда­ние  сада,  с  подсобным  хозяйством.  Эстет-помещик,  но  мужик  не­плохой. 


Нам  выделили  для  проживания  новенький  хоз-блок.  Не­большой,  но  с  кухонькой,  туалетом  и  душевой.  Нас  такая  робота  устраивала  и  нашего  «помещика»  тоже,  он  не  хотел  связываться  с  фирмой  из-за  некоторых  финансовых  трудностей.  А  так,  мы - я  и  Серёга,  за  два  года  освоим  его  финансы  постепенно,  а  не  сразу,  свяжись  он  с  фирмой.


Мы  благоустраивались  в  своём  жилище.  Кто-то  из  местных  нам  посоветовал  обратиться  к  этой  «Красотке»  она  продавала  не­большой  холодильник  за  символические  деньги.
Вот  мы  и  пошли  к  этой   «Красотке» -  так  её  тут  за  глаза  с  издёвкой  называли.


Вот  такой  предстала  перед  нами  Антонина  Николаевна,  в  одной  руке  пучок  стеблей  срезанного  чеснока  в  другой  грязный  ку­хонный  нож.
-Антонина  Николаевна,  говорят  вы  продаёте  холодильник.
Она  подошла  почти  вплотную,  в  её  глазах  промелькнуло,  я  отпрянул  и  вовремя.  Без  замаха - эта  ведьма  пырнула  ножом, це­лясь  в  мой  живот.
Её  реакция  ошеломила.  Звонкий  девичий  смех,  оборвался  и  зло  произнесла. 


-Сволочь,  хорошая  у  тебя  реакция. 
И  уже  елейным  голоском  произнесла.
-Ну  проходите,  вот  в  тот  сарайчик,  там  холодильник.
Обалдевшие  от  такого  приёма,  не  зная,  что  и  подумать,  мы  всё  же  пошли  за  ней.


Кругом  грязь,  запустение,  сараюха  держалась  на  честном  слове.  И  в  этом  «свинарнике»  поразил  совершенно  новенький  им­портный  велосипед,  но  почему-то  со  спущенными  шинами.
Антонина  Николаевна  зло  гаркнула. 
-Петька - придурок,  подь  сюда,  вытащи  свой  сранный  драндулет. 


Дальше  пошла  рулада  из  отборного  мата.  Из  дома  вышел  моложа­вый,  опрятно  одетый,  лобастый  мужик,  годящейся  ей  в  сыновья.  Презрительно  на  него  посмотрев - сказала.
-Этой  мой  муж. 
Ничего  себе.
«Петька»  не  поднимая  голову  виновато  произнёс  чуть  бурк­нув — здрасьте,  и  полез  вытаскивать  велик.
Мой  друг  обращаясь  к  нему  сказал.


-А  что,  не  накачаете  шины?
-Так  их  клеить  надо,  да  неохота  и  так  катится.
Уже  уходя  от  них,  Антонина  Николаевна,  неожиданно  подо­шла  ко  мне  вплотную,  притягивая  за  полы  рабочей  куртки,  кокетли­во. 
Как  ты  говоришь  тебя  зовут?
-Сергей.


Её  руки  резко  обхватили  мои  ягодицы  крепко  прижимая  к  себе.
-Сергей  говоришь?!
Я  вырвался.

                ************

Мы  с  Серёгой  катили  тележку  с  холодильником,  всю  дорогу  не  произнеся  и  слова.  И  каждый  думал  об  этой  странной  семейке.
Вечером  сидя  у  костра  мы  обсуждали  эту  встречу.  Как  вы­яснилось  днём - один  из  местных  старожилов  подошёл  к  нам  позна­комиться,  рассказал  о  ней  много  презабавного  и  грустного.


В  молодости  была  смазливой  и  любвеобильной.  Похоронила  пятерых  мужей,  этот  шестой  и  ему  сорок  пять  лет  и  вдобавок  пьянчуга  и  наркоман,  да  ещё  дебиловатый  внук,  тоже  наркоша.
Была  единственная  дочь,  но  её  в  пьяном  угаре  убил  муж.  Внук  тронулся  умом,  оказавшись  свидетелем  убийства  матери.


Вот  такая  история.  Семейка  неадекватных  людей.  И  это  не  где-то  в  глухомани,  всего  в  семидесяти  километрах  от  Петербурга.
Что  мешает  людям  жить  нормально,  ну  пусть  звёзд  с  неба  не  хватают,  так  и  хватают  их  единицы.  А  остальные  работают,  со­здают  семьи,  рожают,  и  на  них  Земля  держится.  Да  и  мы  сами  двое  Серёг  не  боги,  работаем,  творим,  строим  дома,  сады.

                ****************

Прошли  три  недели  после  той  покупки  холодильника.  Как  всю  деревню  и  округу  всколыхнуло  жуткое  событие.
Внук  Антонины  Николаевны,  убил  её  мужа,  за  то,  что  тот  не  дал  ему  велосипед.  Его  бабка  застала  за  странным  занятием  своего  внука,  тот  раскладывал  внутренности  убитого. 


-Смотри  Ба,  какие  у  него  длинные  кишки.
«Красотка»  нагнулась,  помогая  внуку  вытянуть  кишки  в  дли­ну.  Потом  опомнившись  посмотрела  на  внука.
-Ты  же  убил  моего  Петьку.
Внук  не  понимающе  смотрел  на  неё  невинными  глазами.


Бабка  нырнула  в  сарай,  схватила  топор  и  рубила  своего  внука  на  мелкие  куски.  Соседи  от  ужаса  орали,  боясь  к  ней  подступиться.  Пока  отставной  офицер  не  огрел  её  длинной  вагой.  И  только  тогда  «Красотка»  выронила  топор.  Непонимающе  смотрела  на  распотрошённого  Петьку  и  разрубленного  внука.  В  глазах  мельк­нуло  понимание,  она  села  прямо  в  это  месиво  и  так  сидя  и  умер­ла. 


Вся  деревня  была  в  ужасе,  многие  городские  снимавшие  здесь  дачи,  собрались  и  спешно  уехали.  Остальные  были  долгие  дни  в  оцепенении  и  мы  не  исключение.
Неделю  мы  с  Серёгой  провели  в  городе.  А  я  всю  эту  неде­лю  мылся  под  душем.  Пытаясь  смыть  с  себя  этот  ужас  и  те  при­косновения  «Красотки».


Холодильник  мы  выкинули  и  привезли  новый  из  города. К  тому  холодильнику  мы  боялись  даже  прикоснуться.
Вот  такая  жуткая  история,  к  которой  мы  имели  косвенное  отношение,  произошла  в  деревне,  под  странным  названием — Гно­бицы.

4  июля  2014