Случайно ли избили журналиста Наоя Сугио? (Было опубликовано в Пресс-атташе.ру 23 апреля 2007 г., актуально и сейчас).
Или иностранным журналистам приказали заткнуться.
Удар по голове дубинкой, полученный журналистом японской газеты "Майнити симбун" Наоя Сугио, для многих людей может показаться случайным. Просто он оказался прямо на пути «наводившего порядок» омоновца. Но вряд ли покажется случайным человеку, знакомому с системой «обеспечения порядка» на публичных мероприятиях.
Перед проведением любого митинга или демонстрации проводится инструктаж. Одно дело, если омоновцев инструктируют, что журналистов бить нельзя. Объясняют, что надо приглядываться к бейджикам. Тогда, скорее всего, их бить не будут. А если их не инструктируют отличать журналистов, то они отличать их не будут. Будут бить всех безо всяких различий.
Во время мероприятий обязательно ведется фото и видеосъемка, делается аудиозапись. Одновременно милицией и ФСБ. Потом все эти материалы изучаются. Любые люди, как-то проявившие себя, например, надевшие нарукавную повязку с оппозиционной партийной символикой или неоднократно выступавшие на митинге, заносятся в списки экстремистов. На них заводятся папки с фотографиями. Люди в штатском (опять же – милиция и ФСБ), выделяющиеся в толпе молодежи и пенсионеров, как блевотина на белоснежной скатерти, внимательно отслеживают все действия любых людей, проявляющих активность. В том числе и журналистов.
На них тоже заводятся папки. С фотографиями.
Дело в том, что с точки зрения «правоохранительных» органов, понятия «журналист» и «экстремист» в чем-то схожи. Журналисты не слишком интересны «правоохранительным» органам, когда события развиваются спокойно. Но как только события накаляются, отношение к ним резко меняется. Ведь многие действия «правоохранительных» органов носят уголовно-наказуемый характер, о чем сотрудникам этих органов прекрасно известно. А журналисты фиксируют это документально. Что доставляет определенные неудобства. Рассказывают об этом в прессе, показывают по телевидению.
Что могут сделать все участники «марша несогласных», если им не мешать? Ну, прошлись они маршем со своими плакатами. Толкнули несколько лозунгов, произнесли несколько речей. Показали, что есть у нас оппозиция, способная прогуляться по улице и поболтать языком. И разошлись. Результат почти нулевой. А вот хорошо показанное по телевидению избиение участников этого марша ОМОНом способно всколыхнуть всю страну. В моем Томске после такого показа был устроен соцопрос. И подавляющее большинство Томичей, принимавших в нем участие, заявили, что они пошли бы на этот марш. Аналоги «Кровавых воскресений» даром не проходят. Хотя порой и сказываются с большим опозданием. Так что репортаж журналиста для «правоохранительных» органов может быть более неприятен, чем все усилия «экстремистов», организовавших марш. И отношение к журналистам соответствующее.
Меня поражает наивность журналистов, рассчитывавших обеспечить свою безопасность надеванием «пресс-жилеток». С таким же успехом они могли бы нарисовать на себе мишень. Если нет инструкции «не бить журналистов», то никакие «пресс-жилетки» не помогут. А ее не было. Зато надевать их опасно для здоровья. Надел однажды, милицейские и фээсбэшные телекамеры зафиксировали – журналист. Больше можно не надевать – все равно люди в штатском знают, кто ты, и будут фиксировать все передвижения. Где-то ОМОН начал бить людей, двинулся туда посмотреть - приказ: «Пресечь!» И никто не будет разбираться, прокремлевский ты или оппозиционный. Перехватят тебя по дороге пара омоновцев, и очень повезет, если просто развернут. А можешь случайно столкнуться в толпе с человеком в штатском, и, выйдя через пару суток из комы в реанимационной, будешь пытаться понять, что же с тобой случилось.
Давайте посмотрим, как были организованы акции «пресечения маршей». Заранее задерживали организаторов марша, а также журналистов. Т.е. за ними следили раньше и знали, кто они и где находятся. С российскими журналистами не церемонились – в Санкт-Петербурге их целенаправленно избивали. И «люди в штатском» не могли не знать, где находится японский журналист Наоя Сугио. Иностранных журналистов должны были отслеживать более тщательно, чем российских. И когда омоновец двинулся на журналиста, достаточно было одного слова, чтобы его не тронули. Но ни один «человек в штатском» такого слова не сказал. Неужели сразу сплоховали и ФСБ и милиция? Где же были в это время «люди в штатском»? Скорее всего, там, где полагалось. Рядом. Стояли и смотрели, все ли идет по плану. Потому и не вмешались, что все по плану шло.
На мой взгляд, вероятность случайного избиения Наоя Сугио гораздо меньше, чем вероятность, что избиение одного из иностранных журналистов было запланировано заранее. Чтобы запугать иностранных журналистов, показать им, что они не могут неуважительно отзываться о российской власти безнаказанно. Что заранее было определено несколько кандидатур иностранных журналистов (спецслужбы не любят ложить все яйца в одну корзину и планируют несколько вариантов), с учетом сложившихся международных отношений и веса тех СМИ, которые они представляли. А также целей акции – или показать, что жертвой станет любой журналист, сующий нос куда не следует (тогда выбирали среди тех, кто уже доставил беспокойство своими статьями), или показать, что жертвой может стать любой (выбирали среди наиболее безобидных).
Если это так, то иностранным журналистам приказали заткнуться. Вопрос, выполнят ли они приказ?