Волосы, смоченные крапивой, расслабленно остывают. Стив не смотрит телевизор, он ему ни к чему. Они оба не нужны друг другу.
Что делают люди, когда видят нечто, противоположно похожее на себя? Я знаю. Они ведут себя по-лесбийски: влюбляются.
Стив грызёт губы и наблюдает за потолком, на котором даже узоров нет. Даже белый цвет не очень белый. Ему скучно. Как Шерлоку.
...и пусть кто-то танцует танго с цветком в зубах. Сегодня это кажется настолько пошлым и надоевшим, что я не знаю, куда пойду дальше. Туда, где меня ждут? Но я ведь не поезд и не поесть. Поесть всегда важнее любого морального и аморального крушения.
Кто-то ушёл. Кто-то пришёл. Скука. Стива спасает только то, что несъеденной кожицы на губах достаточно ещё минут на пятнадцать. Стив - это мой персонаж. Обычно это значит, что его не существует и что характер его полностью не обрисовать, даже если он живой родился в моих ладонях и я чувствую запах его дебильного одеколона. Но Стив не знает, что он ненастоящий, поэтому старательно доедает собственный рот и ни о чём не думает.
У Стива неинтересная жизнь и довольно расплывчатая личность. Даже фамилии ему я не выдумала, мне лень. Коричневая резинка для волос на запястье, футболка с идиотской размалёвкой - в общем, я тоже неинтересная. Я пишу, а у Стива не появляется ни единой безумной идеи. Даже шевелиться он не хочет - расслаблен, вытянут, как рукав свитера, абсолютно пофигистичен. Терракты, чёрные дыры и чёрные дети Африки ему глубоко по барабану. Разве разглядят в нём дебошира сейчас? Маскировка удалась на славу.
Тараканы, выстроившись на кухонной табуретке, поют блюз и аплодируют друг другу. Природная устойчивость к радиации помогает им поддерживать в себе изумительно обаятельную самоуверенность. В глазах мух фрактальная психоделичность. Они понимают и Стива, и спившихся творцов, и теорию Хокинга.
У Стива работают оба полушария. Цветовое, вкусовое и звуковое восприятия развиты в полной мере. Стиву лень что-то знать и уметь. Даже собаку он не держит, да и что её держать, если она не скипетр, не гнев и не район. Стив привлекателен в своей апатичности. Больше всего на свете он любит микросхемы и запах леса - тот самый, когда заблудишься в нём в одиночку. Он устал от своего леса, но не показывает этого. Стив механичен, но не механизм. Алогичен, но всё продумывает. Стив - дурак с огромным запасом энергии. Именно поэтому сейчас он похож на пофигистичную разряженную батарейку. Стива не жалко, от Стива не больно, Стива не хочется обматерить. Кто-то ушёл. Кто-то пришёл. Всё та же смертная, жизненная скука.
Что делает тот, кто не любит зеркала, ибо сам является зеркалом? Ест три раза в день, следит за собой и, упаси пропасть, не выказывает своих настоящих эмоций. Стив аккуратен. Иногда. Стив не любит своё имя. Стив не любит говорить, что он любит. Стив смотрит в окно, а окно смотрит в Стива. От этого делается жутко, но мир не рушится, а укрепляется в двух полюсах. Всё укрепляется в двойственности - даже корень зуба ветвится на два.
Последнее время никому в этой рисованной вселенной не хочется сдерживать ни смерть, ни жизнь. Стив смотрит в белый потолок, зрачки становятся белыми, белки такими и были. Ему скучно. Кто из нас в этом виноват?