Без мата?!

               
    «Меня это бесит!», мягче - «как меня это злит!», простонароднее - «колбасит!», с претензией – «я в шоке».
    К тем, кто использует эти и  близкие речевые конструкты, и к тем, кто с удивлением, но уже без внутреннего протеста этому внимает - утверждаю! -  рождается, на глазах, вследствие закона о запрете крепких - не напитков, – слов и выражений, определяемых, как обсценная, по-русски срамословная лексика, новая, не бранчливая речевая культура.
    Либеральный скепсис пронёсся, как всегда на властные инициативы, печатным и вербальным тлетворным облаком над народным ехидным глумом в едином направлении. (sic!)
    Маловерные! Вспомните, как «Доцент» переучил, прибегая только к мерам педагогического воздействия, забубённую компанию зэков выражаться интеллигентно… и, как рукой сняло!
    Язык, стремящийся к жёсткой экономии, особенно в моменты психологических перегрузок, вдруг потянулся к практике куртуазного маньеризма, прецизионного качества.
    В этом чувствуется рецепция, насаждённая театральной культурой МХАТа через ТВ и школьной выучкой, видимо, всё же, проникшая, под не тонкую подкорку потомков фонвизинских персонажей.
    Согласитесь, эссенция мата – это эмфаза со значительной долей театральности, демонстрация энтропии скомканных чувств. Произносящий, как бы поднимается на катурны на театральной сцене…, - «вся жизнь игра, а люди в ней актёры».
    Крепкое словцо от многократного употребления, к месту и не к месту, стирается – эффект сатиации, а эмоции бушевать не прекращают, ища эквивалент для выхода наружу.
    Тут из тумана возрастного снижения умственных возможностей склерозного характера, вдруг, вылезает:
    «хоть я бешусь, любовь ещё быть может»(А.С.Пушк), «как я зол, как я зол»(из «Медведя» Чехова).
    Переходная форма  «терпеть ненавижу» – контаминация возникающая, когда произносящий ещё чувствует неловкость театрального персонажа в выражении чувства и применяет иронический вариант, но скоро им будут пользоваться лишь маргиналы, - новые формы, перечисленные выше, станут повседневной практикой; языковой профиль россиянина станет столь же привлекателен, как и физическая красота.