(продолжение следует)
Начало см.:
http://www.proza.ru/2013/12/01/1872
20. ШТИРЛИЦ УГОВАРИВАЕТ БОРМАНА
На Бормана наехал депрессняк. Вчера он в очередной раз проигрался в пух и прах. Проиграл последнее, что имел, свою любимую супругу Марию. Сегодня за нею придёт Кальтенбруннер. Мария уже приготовилась и даже подмылась. На вопрос, какие лобки любит Эрнст волосатые или бритые, он в сердцах ответил: «Жареные». После этих слов радость у Марии поубавилась.
В последние недели Борман всё чаще вспоминал любимую Одессу, милую Молдаванку, восхитительный Привоз и незабываемый памятник Дюку. Он жалел, что в восемнадцатом году сменил свою еврейскую фамилию Берман на Борман и бежал вместе с немецкой армией в Германию. Здесь он вознёсся, здесь же он ввергнется в прах. Спасти его могло только чудо и еврейский Бог. Ни на что иное еврею надеяться не приходится.
Он не заметил, как к нему вошёл Штирлиц, сел без приглашения в уютное кресло и спросил:
– О чём печалитесь, рейхсляйтер?
Борман очнулся от своих тяжёлых дум и удивлённо посмотрел на незваного гостя.
– Штирлиц?
– Я, я, рейхсляйтер.
Борман тяжело вздохнул и признался, что проиграл Кальтенбруннеру жену.
– И против какой суммы ты её поставил на кон? – спросил Штирлиц.
– Против тысячи рейхсмарок.
– Так отдай их ему.
– У меня в кармане на сегодняшний день нет и пфеннига, Штирлиц. И завтра не предвидится.
Штирлиц вынул из кармана обандероленную пачку марок и бросил её на стол перед Борманом.
– Возьмите, рейхсляйтер, и отдайте их Кальтенбруннеру. Можете не пересчитывать. Здесь ровно тысяча рейхсмарок.
Борман благодарно посмотрел на Штирлица.
– Ты спас меня, Штирлиц. Я твой должник.
– Мелочи, рейхсляйтер. Разве что окажешь мне небольшую услугу.
Их разговор прервал приехавший за выигрышем Кальтенбруннер. Он был крайне удивлён, когда Борман вместо жены выложил перед ним марки.
– Мы так не договаривались, – сказал Кальтенбруннер. – Ты обещал мне отдать твою Марию.
– Не спорьте, обергруппенфюрер, – вежливо сказал Штирлиц, любуясь кастетом, надетым на руку. На тысячу марок вы вместо одной будете иметь сто проституток.
– А Штирлиц прав, – подумал Кальтенбруннер, когда, посчитав, разделил тысячу на десять, и, взяв деньги, ушёл.
– А ты, Штирлиц, кажется, оскорбил мою жену, – задумчиво сказал Борман, когда за Кальтенбруннером захлопнулась дверь.
– Нисколько, рейхсляйтер. Твоя Мария стоит ста проституток. Я в том лично не раз убеждался.
– Он трахал мою Марию, – догадался Борман. – То, что он её трахал, это плохо, то, что высоко оценил, это хорошо – подумав так, он решил – Если он попросит разрешения потрахать её ещё, я разрешу из расчёта десять марок за один раз, но с вычетом того, что он уже поимел.
– Не беспокойтесь, рейхсляйтер. Я не намерен трахать Марию. Она с лихвой отработала подо мной на тысячу марок. Вот вам доплата за эту лихву, – сказал Штирлиц и положил на стол ещё триста марок.
– Он, пожалуй, переспал с нею больше, чем я, её законный муж, за все десять лет нашего брака, – подумал Борман и почувствовал себя оскорблённым в лучших своих чувствах.
– Давайте поговорим, рейхсляйтер, о деле, – сказал Штирлиц. _ Геринг намерен толкнуть вагон с ценным грузом парагвайцам. Мы хотим его перехватить. Нужна ваша помощь. За это вы получите ещё тысячу марок.
– Что я должен сделать? – отвлёкся от своих тяжёлых дум Борман.
– Почти ничего, рейхсляйтер. Только когда Геринг явится к вам с накладной на груз, отдать ему один из кодов ваших банковских сейфов. Он уверен, что вы там спрятали золото партии.
– Но когда он откроет сейф и увидит…
– У него сейчас нет времени ехать в Швейцарию, – усмехнулся Штирлиц. – И не скоро появится.
– Я охотно сделаю это, Штирлиц. Мне давно хотелось подложить Герману свинью, – ответил Борман.
Дело было сделано. Детали его скучны и будут неинтересны читателю. Презервативы достались Красной армии. А то, что солдаты отказались пользоваться ими, в том вины легендарного разведчика нет. Снарядов же Германия не получила.
«Алекс Юстасу.
За выполнение ответственного задания вы награждены знаком «Почётный дояр СССР».
21. ШТИРЛИЦ ЛЁГ СПАТЬ
В Берлине шёл снег. Штирлиц, положив любимый кастет под подушку, намеревался уснуть. Продолжающаяся война требовала от него свежих сил. Он был спокоен, ибо знал, что Москва помнит о нём и готовит для него новое невыполнимое задание.
КОНЕЦ ПЯТОЙ ЧАСТИ
(продолжение следует)
http://www.proza.ru/2014/07/14/655