Я хочу идти по избранной мною дороге, но не могу этого сделать, потому что вынуждена сворачивать на множество мелких, не нужных мне тропинок. Я даю им имена по их ядовитости. Бодрость безупречная. Претворяющееся общением пустословие. Улыбчивое раздражение. Лучезарная улыбка, когда хочется тихо плакать. Тусклая планета вялых дружб. Позитив без чувства, без толка. Без расстановки. Их так много, что мне часто почти физически хочется что-то сбросить с себя, выкрутиться, вывернуться. Скинуть эту старую змеиную кожу! Отчаянным рывком выбраться, наконец, на свою стезю. Чувствую близость самого важного, самого истинного, но в тщетном напряжении не могу дотянуться. И тяжко чувствую себя снова лгущей, ненастоящей.
В таком состоянии я осталась в комнате знакомых один на один с собой. Моя вежливо-оптимистическая улыбка потонула в грустной серьезности, и я стала предельно искренна.
В комнату вошла овчарка.
Это была личность. Отнюдь не мизантроп, умильность человеческую она игнорировала. С ее безотказной готовностью работать по командам немыслимы были игры для развлечения гостей: на задних лапах она не ходила. Сколько ни звала я ее, сколько ни гладила, она не удостаивала меня даже беглым взглядом. С тайным трепетом я поняла, что для этого существа я - пустое место...
Собака подошла ко мне и... завиляла хвостом. Я поняла: в эту минуту, когда я была самою собой, она признала во мне человека.