- Ну,... будем!
- Эх, подвинься, душа! Оболью!
- Прости нас, Господи, ибо пьём мы не пьянства ради, а здоровья для!
- ЗПЗД! - (офицерская аббревиатура, которая расшифровывается: «За Присутствующих Здесь Дам").
- Чтобы елось и пилось, чтоб хотелось и моглось!
Продолжить? Я думаю, достаточно. Каждый из нас знает множество подобных
тостов. А первое, на что обратили моё внимание коллеги, когда в новом для себя качестве зоолога я зашёл в рабочий кабинет, был большой лист ватмана, пришпиленный к двери. Вместо заголовка на этом листе красовалась яркая надпись плакатным пером: «ВЫПИТЬ – ЭТО ЗНАЧИТ», а ниже, разными почерками и разноцветными ручками 160 (!) синонимов этого волшебного слова.
Сказать, что я начал употреблять спиртное только приступив к зоологической работе – это значит сильно соврать. Пробовал я «коктейль» из разных напитков, слитых из рюмок гостей в один бокал после банкета по случаю защиты отцом кандидатской диссертации. Тогда мне было тринадцать лет. В четырнадцать основательно нажрался по случаю окончания седьмого класса. Ну, а в пятнадцать уже нельзя было не внести свои тридцать – сорок копеек, стыренных из кармана отца, чтобы раздавить на пятерых за углом или на лавочке пузырь вонючего вермута.
А как пилось в армии! Первое, что я сделал по приезде из учебки, находившейся в глухой ангарской тайге в часть, дислоцированную на окраине Хабаровска – переоделся в спортивное трико и, под видом пробежки, сгонял в магазин. На Камчатке вообще была полная свобода и о том, что ты солдат напоминала только форма. К нищенским солдатским копейкам министерство связи, на которое мы работали, добавляло ЕЖЕДНЕВНО месячное денежное довольствие. То есть я будучи на должности заместителя командира взвода получал в месяц как начинающий инженер на материке. А куда девать деньги сержанту, находящемуся на полном государственном обеспечении? Правильно! Именно туда они и уходили.
Стоит ли рассказывать о годах учёбы в университете? Если да, то словами из милой студенческой песенки: «Студент бывает весел от сессии до сессии, а сессии всего два раза в год». А сданный зачёт обмывать положено? А как же! А экзамен? Тем более! Ну, а если к этому добавить тот факт, что был я не просто студентом, а студентом вечернего отделения, то станет понятно – по месту работы тоже случаются праздники, например: аванс и получка.
Зоологическая работа – это длительные выезды в «поле». В начале моей работы по специальности 365 дней каждого года распределялись следующим образом:
Апрель – середина июня – командировка в пустыню Прибалхашья.
Июнь – середина августа – командировка в горный очаг чумы, в Нарынкол.
Сентябрь – середина ноября – командировка в пустыню Прибалхашья.
Вторая половина ноября – первое апреля – отчёты, отпуск.
А каждая командировка для молодого полевика – это что? Верно! Это праздник! А как мы привыкли отмечать праздники? Вот именно! Положено в преферансе выпить за сыгранный мизер? Наливай! А за несыгранный? Однозначно! Охота была удачной – стопарь на крови! Неудачной – с устатку! Замёрз – для сугреву! Нашёл чуму – за первую культуру! Баня – сам Бог велел, ибо ещё А.В. Суворов сказал, - После бани портки продай, но выпей! Вот так и стал я хроническим алкоголиком.
Поначалу у меня к спиртному выработался стойкий иммунитет. Выпить мог много, но не пьянел. Не вырубался, как некоторые старшие товарищи и контролировал своё поведение. Чувствовал себя сильным, смелым и остроумным. По утрам смотреть не мог на спиртное. Если был в горах – плюхался с разбегу в ледяную речку и через пять минут был полностью здоров. Если в пустыне – жадно пил тёплую, солоноватую воду. Помогало хуже, чем горный «опохмелятор», но к обеду восстанавливался. А потом появилась потребность. Если с вечера выпил, утром обязан опохмелиться. А опохмелка, как знают многие из нас – это та же пьянка, плюс ещё пол литра. И хорошо, если рядом с тобой работают понимающие люди. Вот залез ты ранним утром в понедельник полумёртвый в кабину ГАЗ-66, машина уже в воротах, и вдруг слышишь крик,
- Александр Леонидович! Александр Леонидович!
И подбегает к дверце лаборанточка, и достаёт, как фокусник, из рукава флакон со спиртом, и суёт тебе, болезному, его в руки со словами,
- Вот, возьмите! В аптечку …
А если такой лаборанточки в твоём отряде нет? Если запасы огненной воды находятся в подотчёте у какой-нибудь грымзы с сорокалетним противочумным стажем? Трагедия! В общем, в тридцать с небольшим лет допраздновался я до того, что однажды утром, не имея ни копейки в кармане и ни капли спиртного в холодильнике, опохмелился французскими духами жены. И тогда мне первый раз стало страшно.
Второй раз я серьёзно задумался о своём нездоровом образе жизни, когда подошёл ко мне однажды утром заведующий лабораторией, руководивший моей полевой и научной работой, и, отведя глаза в сторону, сказал,
- Если будешь пить, я перестану с тобой возиться.
Шефа я уважал. Он был умнейшим и добрейшим человеком, доктором наук, профессором и, что для меня особенно важно – другом моего покойного отца. Я никогда не говорил ему об этом, но в душе относился к нему, как ко второму отцу.
А добила меня следующая сцена: шёл я как-то ранним зимним утром на остановку, торопился на работу. Времена тогда уже были, как сказала бы одна моя бабуля, "дюже поганые". "Об пожрать в магазинах не могло быть и речи", - как сказала бы моя вторая бабуля, зато палёного спиртного – хоть залейся. И вот иду я, стало быть, а впереди меня топают два мужика пролетарской внешности, и слышу я следующий диалог,
- Слышь, братан, Горбатый* опять цену на водку поднимает?
- Да ну и хрен с ним. Дети меньше конфет сожрут.
И заржали оба. Меня от этих речей аж передёрнуло. «Нет» - думаю, - «Мои дети будут есть конфеты без ограничений».
Короче, наслоились друг на друга эти три фактора, а тут ещё и консультант приехавший осенью к нам в отряд вспомнился. Умница, молодой, доктор медицинских наук, лечившийся от алкоголизма, больше года не пивший, и принявший однажды, под уговоры отрядного начальства, граммов 50 к ухе на берегу реки Чу. И всё … Не стало умницы. Не стало доктора наук … Остался алкаш, который по утрам встать не мог без опохмелки. Однажды, после долгих уговоров, я сам принёс ему стакан разведённого спирта и наблюдал процесс оздоровления. Доктор влил в себя сразу всё и подставил ко рту пустой стакан. Организм отторг выпитое. Спирт вместе с желчью был пойман в стакан и отправлен обратно … Так повторялось четыре раза, пока, наконец, организм не сдался. Остановиться доктор не мог, и был отправлен из отряда домой в полумёртвом состоянии, а я представил себя на его месте и стало мне до того муторно, что принял решение – пора завязывать. Завязывать любым путём. Если понадобится – закодироваться, вшить в задницу "торпеду", лечиться в ЛТП**, но, для начала попробовать завязать самостоятельно.
Итак, в 1986 году, в день своего тридцатипятилетия, я вечером выкушал в одиночку бутылку водки и лёг спать, чтобы утром проснуться непьющим человеком. Трудно ли мне было удерживаться от выпивки? Нет. Я бы даже сказал, совсем не трудно. Гораздо труднее было убедить в том, что я больше не пью тех, с кем пил раньше. Регулярно напоминали мне о том, что не пьют только телеграфные столбы, и почему они не пьют, и что от водки воздерживаются только трезвенники и язвенники, и ещё много – много разного наслушался я, пока ОНИ не привыкли. Потерял ли я друзей? Частично да. Зато приобрёл время для нормального общения с женой и детьми.
- Сильный ты человек, Саня, - говорили мне потом многие из тех, с кем я общался. Нет, ребята, я не сильный. И слабохарактерный в меру, и трусоват бываю, и ни в чём не могу отказать своим родным. Просто для того, чтобы принять какое-либо важное решение, нужно крепко подумать и немножко испугаться. Не пью я уже почти тридцать лет. Даже по праздникам разрешаю себе только пригубить бокал с вином. Почему? Потому, что знаю - БЫВШИХ алкоголиков не бывает.
И, наконец - зачем я всё это написал? Для чего часа полтора тыкал в «клаву» за неимением отрезанного указательного пальчика средним? Я отвечу. Если хоть один человек, прочитав эту исповедь, задумается над её содержанием и сделает правильные выводы, я буду считать, что напрягался не напрасно. Удачи!
*Горбатый - первый и последний президент СССР М.С. Горбачёв.
** ЛТП - лечебно трудовой профилакторий, куда в 70-е годы принудительно направляли на "лечение" хронических алкоголиков.
11.07.2014.