Дождь уже кончился. Стих и лёгкий ветерок, который успел слегка обсушить промокшие деревья. Шорох шин проезжающей машины растворился в арке двора. Угомонились кричащие в кустах подвальные коты. Неподвижный воздух не скулил сквозняком под дверьми и не шелестел гардинами.
Тишина убаюкивала и нарушал это безмолвие только едва слышный скрип. Однообразный, отрывистый, мелкосеменящий сменялся то единичным протяжным, то короткими, резкими, частыми обрывками. Иногда скрипучая нота вытягивалась в длинную, непрерывную нить. И даже при всём своём разнообразии почти непрекращающийся скрип становился монотонным и как будто затихающим.
Кап... Кап... - Снова дождь? Стёкла были сухие и листва на верхушке берёзы не дрожала, как если бы её тронули капли дождя. Кап... Кап... - Кран? С чего бы ему потечь? Да и кухня далеко, да и двери все закрыты. Кап... Кап... - Падающие капли вторглись в монотонность скрипучей колыбельной. То поочереди, то перебивая друг друга они завели новую песню, но и та постепенно становилась всё тише, тише...
Солнце уже вовсю хозяйничало в доме. Она открыла глаза и поняла, что не может пошевелиться. Поджатые ноги, спина, шея - всё скукоженное в кресле тело затекло. Отложила книгу. Каждое движение давалось с трудом. Освободившись от "кокона" она влезла в тапочки и направилась в ванную, не заметив упавший на пол листок. Исписанный буквами, строками, строфами. Исчерканный то размашисто, то мелкими штрихами. На полях какие-то вензеля. И повсюду разводы от высохших капель.