"Набиуллину просят убрать со сторублевой купюры голого Аполлона"
Федерал Пресс, утрешнее.
-Все, хипстеры хреновы, -возвысил голос дед Хасан, -вертаемся в светлое прошлое, эпоху императоров и порядка.
Его ладная фигура в жуковом ватнике на фоне чахлого жнивья воплощала державность и устремление. Поднимающееся солнышко скромно заглядывало в прорехи порток, обнажая чуть подвяленную мощь. Мы невольно залюбовались деревенским Аполлоном.
А дед Хасан, закуривая новую "козью ножку" и театрально отставляя её, продолжил:
-Это же что диится, спрашиваю я вас, тщедушное потомство девяностых. Сколько минуло лет и никто (драматический взмах рукой) не заметил срама и тлетворного влияния язычества? Это же скрытое подтачивание наших духовных скреп и испытание православной веры. Я требую прекратить это безобразие.
Его голос, возвысившись до верхней "си", дрогнул и скатился вниз. Желтая слеза погасила недокуренную "козью ножку". От такого натюрморта и светомузыки мы невольно захлюпали носами.
-Прости нас, мудрейший. Казни лютой смертью, что не доливали во время вакханалий и весенних ид.
-А все почему, -голос деревенского пророка вновь окреп, -откуда в вас эта жестокость и порнография? -Вот!
В его руке чудесным образом появилась сотенная. От неожиданности мы чуть не сели. Последний раз такая картина возникала перед нашими глазами во времена штурма Белого дома.
-Да ты Крез, -возопили мы, со священным трепетом протягивая руки к сокровищам деревни Грязи, -позволь и нам насладиться видом быстрой квадриги и сравнимого с тобой Аполлона.
-А вам, подонки,-воззрился на нас житель деревенского Олимпа, -есть восемнадцать? -Имеете ли вы право бросать свои нескромные взгляды на бесстыдство языческое?
-Мудрейший,при чем здесь отрочество, -потупив на всякий случай немытые очи, тихо спросили мы.
-Вот, -задрожал голос оракула, -скрытое бесовство и моральное разложение.-Даже на царских, на самой крупной, катеньке, Аполлон целомудрен. А здесь? Срамота!
-Пошто тогда убиваться, -пожалели мы душевные терзания тени отца деревенского Гамлета, -снесем эту мерзость Марфе, да получим взамен живительную влагу.
-Нет, -замотал лавровым венком на обширной плеши Вакх деревни Грязи, -я требую обменять эту богопротивную бумажку на благопристойный эквивалент.
-Золотом? -предположили мы.
-Сноубордистом, -озадачил нас неведомым словом реформатор, -подобно птице парящим над прибрежным кластером.
Мы недоуменно переглянулись. Похоже, предводитель от дефицита огненной воды открыл тихую охоту за мухоморами. Изловчившись, мы вырвали срамную бумажку из его руки и кинулись к куреню ключницы.
-Вернитесь, -неслись следом гневные слова блюстителя деревенской нравственности...
Вот же могли изобразить даже царские власти Аполлона целомудренно. Сравните фрагмент сотенной ассигнации, выпущенной сто лет назад с нынешней. Это же небо и земля, не говоря уж о ценности.