О спектакле «Адам, сын собаки» по роману Иорама Канюка в постановке театра «Гешер»
Два слова приходят на ум при просмотре спектакля: порнография и душегубы.
Порнография – это выставлять напоказ забавы ради интимные места тела и сношения, не предназначенные для всеобщего обозрения.
И не предназначены ни для зрения, ни для слуха, ни для других человеческих чувств, не смели произойти отвратительнейшие издевательства нацистов над людьми.
Поэтому разыгрывать с неуемным смаком сцены тех издевательств на
театральных подмостках – порнография.
Кто-то воскликнет: «Не имеете права запрещать!»
Не могу и не думаю запрещать.
Французский режиссер Клод Ланцман снял замечательный фильм о Катастрофе.
А создатели спектакля «Адам, сын собаки», не озаботясь чудовищной серьезностью темы, подобно постановщикам порнофильмов используют ее для эффектных сцен и острых ощущений.
Душегубы.
Нацисты поразили евреев бациллой, имя которой «быть жертвой», и
государство Израиль могло бы стать им лечебницей.
А здоровые , вроде , люди, по доброй своей воле, как бы понарошку, для театра, заражают себя этой бациллой и корчатся на сцене в полном удовольствии от болезни.
Не хватает только всамделишного партнера-насильника.
Господа! Не дразните дьявола.
Болезни, даже понарошку, знаете, заразны, бывают и эпидемии.
И за насильником дело не станет.
Объявится, не дай Б-г, в Вене ли, в Дамаске, почуяв запах жертвы.
Зачем нам погибать!