К 70-летию Великой Победы
Приказ № 227 «Ни шагу назад!», был подписан Сталиным 28 июля 1942 года в связи с чередой неудач на фронте борьбы с немецкими захватчиками. По этому приказу создавались штрафные батальоны и заградотряды.
Штрафные батальоны формировались из военнослужащих, которые проявили недисциплинированность и трусость в бою. Заградотряды по этому приказу размещались в тылу неустойчивых частей и соединений. В случае паники и беспорядочного их отхода, расстреливали на месте паникеров и трусов с тем, чтобы помочь честным бойцам выполнить свой долг перед Родиной.
НИ ШАГУ НАЗАД
Фрагмент из романа «Степные дороги».
………………………………………………………………………………………
Уже простившись, подходя к машине, Хрущёв, повернулся к Зарудному и, окликнув его, сказал:
- И всё же я где то видел тебя, казак!
- Но не могу вспомнить где! Наверное, на войне, но где, не помню? Значит, старею, старею уже.
- Мы с вами встречались под Сталинградом, Никита Сергеевич. Помните, в сорок втором в конце лета?
- Ах да, да! Это ты обстрелял наш заградотряд? Хрущёв улыбнулся себе под нос и добавил, - действительно давно это было.
- Вы тогда спасли меня от расстрела, и я вам всегда буду благодарен за это, – напомнил Зарудный.
- Видишь, как бывает.
- Хотя на войне каких только случаев не приключалось. Приходилось и расстреливать, а как же. Иначе не видать нам победы. Обстановка требовала жёстких мер и невероятных усилий. Да ты и сам знаешь, как всё это было, - с горечью констатировал Хрущёв.
- Конечно, помню, Никита Сергеевич, и всё же выстояли.
- Выстоим и здесь, - с гордостью добавил Зарудный.
- Ну, хорошо держись, солдат, здесь у вас тоже передовая. – Хлеб во как нужен стране!
В подтверждение этому Хрущёв энергично провёл ладонью по горлу. Затем снял шляпу и грузно сел в правительственный ЗИЛ. И колонна сверкающих лаком машин вскоре скрылась в золотых колосьях спелой пшеницы.
Провожая взглядом Хрущёва, Иван вспомнил те тяжёлые бои под Сталинградом. Каждый день шли нескончаемым потоком войска и сразу же попадали в горячий омут боёв. Гибли одни, а на их место приходили другие. И, казалось, что этой смертельной пляске не будет конца. Именно они, люди, были основным оружием войны и наших побед. Зарудный знал им цену и берёг каждого солдата и офицера.
В тот жаркий день, поднимая в атаку стрелковую роту, он должен был взять небольшую деревню, с которой немцы контролировали один из подступов к городу. Ещё не успела рота отойти от своих окопов, как из лощины один за другим поползли немецкие танки. Зарудный немедля дал команду бойцам отойти снова к линии обороны и там уже их достойно встретить, так как идти в «лоб» на бронированные машины означало положить роту и не выполнить поставленной задачи.
Но одновременно с немцами, пулемётный огонь открыл заградительный отряд НКВД, отрезая роте отход к своим позициям. Зарудный сразу же выпустил две красные ракеты в сторону заградотряда, сигнализируя о том, что напоролся на танки и отходит обратно. Но огонь после этого лишь усилился. Танки противника тоже открыли беглый огонь, простреливая себе подступы к обороне.
Медлить было нельзя, появились раненные и убитые. Ситуация становилась критической и Зарудный дал команду открыть двум пулемётам огонь по заградотряду. Это был весомый «аргумент» и стрельба тут же прекратилась. Рота отошла к своим окопам и начала вести бой с танками. Но сразу же после боя, Зарудный был арестован «особистами» и отправлен в штаб фронта.
О данном происшествии начальник особого отдела лично доложил члену Военного совета фронта Хрущёву и потребовал данный факт предать широкой огласке, а виновника инцидента публично расстрелять.
Возмущаясь, Хрущёв приказал «особисту» привести виновников к себе.
- Я сам проведу расследование, - горячился Хрущёв.
- Надо же до чего дошло, уже друг в друга стрелять начали, - кричал он потом на Зарудного!
- Здесь моей вины нет, - упорно стоял на своём Иван. – Я напоролся на танки и отводил бойцов обратно к линии обороны, чтобы отразить эту атаку. В противном случае я мог погубить всю роту.
- А что ты не знал, что там танки? – распалялся Хрущев.
- Нет, не знал, разведка фронта их проспала, - виновато опустил голову Зарудный.
- Ну и что в итоге с этими танками стало? – наступал Никита.
- В итоге, - вздохнул Зарудный, - сожгли пять машин, а остальные ушли в другой район.
- А задачу хоть выполнили? – подобрел Хрущёв.
- Да, деревню потом отбили у немцев как и было приказано.
- Так что получается!? Ерунда, какая-то, – Хрущёв снова занервничал. Но потом резко повернулся к командиру заградительного отряда и пытливо спросил:
- А ты что, получается, не видел танков, майор?
- Никак нет! - Я их сразу же увидел, как они вышли из лощины.
- А почему тогда начал стрелять?
- Я выполнял приказ товарища Сталина «Ни шагу назад», - твёрдо ответил майор.
- Ишь, куда загнул! - Хрущёв покрутил растопыренной ладонью правой руки у себя перед лицом и снова впился колючим взглядом в командира заградотряда.
- А думать ты, майор, не пробовал, прежде чем выполнять приказы?
Майор насупился и опустил голову.
- Так вот какое будет моё решение, генерал, - обернулся Хрущёв к начальнику контрразведки фронта.
- Капитана отправить в роту, пусть воюет, а майору как следует намылить шею. – Только, слышишь меня, как следует и пусть дальше командует своими «заградителями». Безобразие! Совсем перестали соображать на этой войне!